Исповедь

               
 Я душу облегчить свою
Сюда пришёл, тебя молю
Попробуй выслушать, понять,
Простить  любя  иль наказать
Воля твоя, но удержать
Всё это больше нету сил
Уж слишком долго я носил,
Давящую на душу глыбу,
И коль угодно это небу,
Её я дальше понесу
И уж тогда не попрошу
Пощады или снисхожденья,
Ни слёз, ни горечи сомненья
Ты не услышишь от меня,
Смогу заставить себя я
Молчать, и тяжкой ноши груз
Не опущу на Ваши плечи, пусть
Давит только на меня,
Приступим, милая моя.
Свою трепещущую душу
Я на алтарь любви принёс,
От ноющих внутри заноз,
Освободить её хочу,
Не сможете - я промолчу.
Пусть будет так, на всё иду
И радость или вновь беду
Я унесу с собой отсюда
Всё в Вашей воле, я не буду
Протестовать и слезы лить
Пусть будет так, как должно быть.

Здесь исповедь лежит моя
Всё открываю, не тая,
Ни тайных дум, ни устремлений,
Ни мрачных мыслей, ни видений.
Я расскажу тебе сейчас ,
Как я влюблялся и не раз,
Как жил, страдая и любя,
И как люблю теперь тебя.
Вся юность пылкая моя,
Об этом не жалею я,
Прошла в любви и увлеченьях
И сердца юного волненьях.
Любил я дев младых ласкать
И речи сладкие сплетать
Мне часто-часто приходилось,
Порой и сердце-то не билось,
А я всё пел и сети плёл
И как-то так, само собой,
В мои  объятья  девы шли
И чувства нежные мои
Будили, подарив свои.
Но сердце вспыхнуло лишь раз,
Об этом ли сейчас рассказ?
То был искусственный алмаз
Любовь ушла и он погас,
Остались пепел да зола
И прояснилась голова.

Я молод, двадцать с малым лет,
Женат, по  модному  одет,
Работою своей доволен,
Сердечной мукою не болен
Давно ушла из сердца боль,
Забыть хочу, ну, да – изволь!
Я в юности своей любил
И больше - сам любимым был.
Счастливые бежали дни,
Как звонкие весной ручьи,
Сердца пленялися и пели,
Сады и вяли, и цвели,
Бурлили чувства, всё кипело,
Но счастье мимо пролетело,
Махнув лазуревым крылом,
Не описать всего пером.
Мук первой ревности моей,
Тоска по милой, злость людей.
Пожар неистово горел,
Любовь мою он жадно съел.
Всё  опалив в груди изрядно,
Но  свадьбы звон и всё нарядно!
Невеста под венец идёт,
Жених «счастливый» и народ
Спешит поздравить молодых
Чего же грустен так жених?
Он уже смотрит на другую ,
Невесты дружку молодую ,
Её на танец приглашает
И что-то шепчет, прижимает
Её к себе и всё воркует,
Его невеста не волнует.
И что писать о том как жили,
Любили или не любили,
Не ссорились и не дрались,
Пожили, да, и разошлись.



Я молод, двадцать с малым лет,
Женат, по  модному  одет,
Работою своей доволен,
Сердечной мукою не болен.
На женщин не смотрю с опаской,
Не обделён теплом и лаской,
Влюбляюсь, просто волочусь,
Победами хоть не горжусь,
Но радость в сердце остаётся,
Когда с красавицей придётся
Денёк – другой мне провести,
Их много было на пути:
Девчёнок , женщин, так же вдов,
Я был к общению готов,
С любой, из этой половины,
Хоть чувства не неслись лавиной,
Но трепет сердца ощущался
Коль план лукавый удавался.
Когда я вечером, тайком,
Под сенью яблонь, босиком,
Шёл наслаждаться, увлекая,
Когда она вся, замирая,
Ко мне в объятья  тайно шла.
Ветвистые росли рога
На голове её супруга
Не скрою – было, что и друга,
Ах, молодость, что вытворял!
Как я жене всё объяснял?
Отсутствие своё ночное,
Загладить дело не простое,
Но изворотлив же был я,
Такие выдумки моя
Порой давала голова…,
Что все святые удивлялись,
А в преисподней все смеялись.
То я напился и уснул
( Там в уголке, средь этих дур , )
То свет погас , то мы застряли,
То долго улицу искали
Иль поздно у друзей гуляли.
Ну , и милиция бывало
Меня частенько выручала,
«Задерживая» мой приход,
Да, это не последний ход!
Но сколь верёвочка не вейся
Конец придёт и не надейся
Сухим ты выйти из воды,
Когда припрут тебя. Лады!

Я маху дал, я вновь влюбился,
Что я ещё не насладился?
Нет, в этот раз совсем другое –
Мне сердце не даёт покоя.
Не сплю, не ем, о ней мечтаю
И с каждым днём, как свечка таю,
Коль не добьюсь – сойду с ума,
Такая прелесть лишь одна
И будешь ,будешь ты моя.
Как много сил потратил я,
Не стану говорить, моя
Любовь к тебе известна,
Но тут другое интересно.
Тебя я всё – таки добился
И счастлив , на тебе женился.
И сколько ни живём мы дней
Не видно дна любви моей.
С тобою счастливо я жил
Всех, к чёрту, женщин позабыл,
Лишь на тебя одну молюсь,
Смотрю – никак не насмотрюсь.
Но вот разлука наступила,
Кому угодно это было?
В дали от милой я, любовь
Не гаснет, вновь и вновь
Я чувствую её влиянье,
Твоих  плечей очарованье,
Восторг души и сердца стук…
Но , что такое , что же вдруг
Так сжалось сердце у меня?
В письме любимая моя
Меня ласкает и чарует,
Но , что  за холод в сердце дует?
Ревнуешь?! Вот она расплата!
За дни разгула и разврата,
За развращенье жён чужих,
И просто девок молодых.
Два слова « в ресторан иду»,
Как трудно мне , мою беду
Несу я в тёмный уголок,
Чтобы найти никто не смог,
Чтобы никто не догадался,
Что вновь я ревности поддался,
Что снова весь в её я власти,
Раскинула , злодейка , снасти,
И гложет душу мне она.
Тебе ни слова , не должна
Об этом знать ты, и намёка
Давать не надо, но с востока
Приходит новость ещё хуже,
Мне горло стягивает туже
Тоска и ревность , и печаль,
Но , что такое? – Отвечай!
Одну я вижу только строчку,
Не ночевала дома ночку.
И объяснение потом:
В милиции мы все  гуртом
С делами ночь ту провели…
Воспоминания пришли,
Как я лукаво врать умел,
Как в выдумках своих был смел.
Выходит ,что не верю я.
Нет , нет , любимая моя,
Я верю , верю, видит бог,
Но … заглушить никак не смог
Я шёпот ревности своей.
Не спится мне, в груди моей
Огонь из ада , вспыхнул он,
Едва уснул я – вижу сон.


                Две любви.

Вечер тихо , как ресницы , опустился на глаза,
Заискрилась в темном небе, звёзд обильная роса,
Ветки елей чуть пригнулись , темноту собой держа,
Бор сосновый еле дышит, весь иголками дрожа.
Соснам видно очень страшно в темноте такой стоять
Им не спрятаться , не скрыться , не уйти , не убежать.
Души тёмные выходят , растекаясь как вода,
До рассвета будут делать свои тёмные дела.
Заповедные долины , нивы , рощи и ручьи
Всё покрыто чёрной тиной, в муравейник муравьи
Быстро спрятали добычу и прикрыли все ходы,
Волки стаей вышли грабить , у светящейся воды.
Видят путник одинокий на коне сидит едва,
Вспыхнули в ночи зловеще их голодные глаза.
Что влечёт тебя ,  бродяга , в лес , в чащёбу – погоди!
Мы набьём тобой утробу , только ближе подойди.
Закружилась волчья стая , завертелась шабашём,
Лязгнув пастью и пригнувшись впереди вожак пошёл.
Всё размашистей и шире мчатся волки , конь храпит
И прядёт ушами , только всадник не глядит.
Что за думы так затмили его синие глаза?
Или руки ослабели, не сжимается узда?
И беспечен , безразличен к своему он бытию
Потерял сегодня утром он любимую свою.
От волков ли смерть лихая или гибель от тоски
Всё одно лишь поскорее, кровь стучит ему в виски.
Золотые кудри вьются, конь бывалый , вороной
Не догнать волкам, он мчится не галопом , а стрелой.
Вынес из лесу – долина, лунный свет всё озарил,
Там вдали окошко светит , конь к нему , и осадил.
Всадник встал , шатаясь к дому , неуверенно в потьмах,
Глядь в окно , его зазноба у другого на руках.
Заиграла кровь лихая , загудел в степи огонь,
Съел весь дом , его зазноба заживо сгорела в нём.
На коня вскочив , обратно скачет юный всадник в лес,
В пасть к волкам несёт он  сердце , он влачит свой  тяжкий крест.
Темнотища, волки воют. О , любви святой дурман!
Осадил коня и сходу в пасти бросился им сам.
Конь заржал , забил копытом , но назад не отступил,
Ненасытными волками он мгновенно съеден был.
Две любви летели рядом , две любви – один конец:
Конь любил , любил хозяин , ну , а смерть всему венец.

Озноб под утро меня бьёт
И зуб на зуб не попадёт,
В поту холодном я лежу
И весь неистово дрожу.
Что мне делать? Как забыться?
Чем от мыслей откупиться?
Посоветуй , знаешь ты?
Я люблю и все мечты
Только о тебе лелею,
Но в глаза смотреть не смею.
Стыдно так , что мочи нет,
Но сдержать весь этот бред
И носить в себе нет сил,
Покой и сон я позабыл,
Мне трудно, милая моя,
И вся тут исповедь моя.

09-01-87