Засуха

            
       Выросли дети, разлетелись. Опустела большая квартира. Куда одной столько!
Послал Бог перестройку, перевернулся мир с ног на уши. Или наоборот? И стало трудно содержать такие хоромы на пенсию. Вот и решилась, продала квартиру и купила себе маленький домик с огромным, забурьяневшим участком земли. – 16 соток!  Разработала весь, от забора, до забора, да и сам забор поменяла. Домик отремонтировала, покрасила в радостный сине-голубой цвет. Засадила, чем Бог  послал. Зацвели первые яблони – дички, ирга, разрослись кусты смородины  всех цветов, малины, роскошным ковром легла  приличная плантация клубники. Под окнами синего домика  расцвели белоснежные лилии и прочая разноцветная братия.  Поднялись  две, приличной площади, теплички, парники, парнички и укрытия – Камчатка не Сочи!  А остальное пространство  заросло картошкой, овощами и разной  необходимой  зелёной мелочью. И в один прекрасный, солнечный день всё это  земляное богатство получило название – «Эльдорадо».
    И много ветров пронеслось над   этим «Эльдорадо» за  девять лет. Пришла очередная  весна, выросли и заплодоносили в теплицах помидоры, огурчики. К двум большим теплицам добавилась маленькая, алюминиевая, в которой ежегодно благополучно растёт  сладкий перец. И на нём  уже  крупные плоды.
     Вылезли на Божий свет из парника тыквы и плоды их, достигшие трёх – пяти килограммов, разлеглись на подставках во всю длину парника, грея бока на  солнышке. В теплице поднялись, окрепли и уложили на авоськи свою сладкую радость арбузы и дыньки. Понемногу наливаются. И на улице  участок уже не выглядит безжизненной пустыней – покрылся  зеленью. Буйным цветом отцвели на нём яблони и ирга.  На кустах смородины повисли маленькие, зелёные шарики ягод. Во всю цветёт и наливается клубника и малина. Малины, правда, у меня было совсем немного. В этом году заложила неплохой  малинник хороших сортов на 43 куста.  Одна беда – все труды на одни, совсем немолодые и отнюдь не здоровые руки. Но всё бы оно и ничего, да свалилась на «Эльдорадо» беда ввиде двухмесячной засухи: с самой зимы до конца июня - ни одного приличного дождя!  Днём жара, ночью – холод. В середине июня температура снижалась до  - 1 градуса. На тыквах прихватило листики. А это значит, что полновесного  урожая уже не будет, поскольку  листовый аппарат  строго рассчитан на один плод, всё остальное обрезано.  Иначе в нашем районе, экстремальном даже для Камчатки,  качественной  тыковки не вырастить.  Мелкие будут они в этом году. Кроме тех, конечно, которым посчастливилось расти в теплице, на тёплой трубе. Продолжается  высадка рассады. Сушь, жара, постоянный западный ветер, от которого  «Эльдорадо» никак не защищено: прямо под забором проходит  многолюдная тропа к  общественному бассейну с горячей термальной водой, ни деревца, ни кустика не посадишь. Большой, открытый ветру и жаркому солнцу участок, за день просыхает до звона. Сажаю капусту. А она не выносит засухи. Ей надо много воды, особенно сразу после высадки. Хорошо, что рассада  закалённая, крепкая, приживается хорошо. Но к концу дня  большие листья её  повисают, как уши слона.  Берусь за шланги. Устанавливать разбрызгиватели  - нереально. Слабые  -  берут относительно небольшую площадь полива, а  на «Эльдорадо» её 16 соток.  Приходится  многократно переносить установку с места на место, что очень хлопотно.  А более мощную  поливалку  не  применить из-за слабого напора воды в системе. Без полива на следующий день у растений жалкий вид: на  горячем солнце немилосердно треплет ветер  повисшие листья цветов и овощей, пригибает кустики к самой земле и только  отцветшие тюльпаны упрямо, несгибаемо  поднимают вверх свои семенные коробочки.  Днём – посадка оставшейся рассады, пересадка и прочие работы на огороде. В 10 часов вечера – за полив. Первые на очереди – три теплицы, затем  два больших парника. Во втором – тоже тыквы, без отопления. Они ещё не завязали плоды и их большие листья особенно страдают от ветра и солнца. За ними – три ближайших  маленьких парничка: кабачки и всё те же тыквы, только скороспелые, порционные, которые зимой так славно запекать в духовке целиком. Четвёртый парничок, под сопкой, далеко.  Через весь участок проходят трубы отопительной системы – рядом насосная станция. Туда только с лейками можно добраться. Страдает. После тыкв бессовестно бросаю стонущие грядки с мелочью и перетаскиваю шланги на цветы – не хлебом единым! С пересохшей земли непромокаемо скатывается вода в неровности в почве, стоит лужицами, создавая иллюзию хорошо пролитой почвы. Наконец-то, после часу ночи, переползаю на  двадцатитрёхметровые грядки со всякой мелочью и хлещу, хлещу по  недавно взошедшим малышам ледяной струёй воды, от которой  давно уже ломит от холода руки. Тёплой водички хватает только на одну теплицу по выбору. Глинистая, тяжеловатая почва  «Эльдорадо»  прибивается от такого полива до состояния проезжей части дороги. Рыхлить некогда – у дневного времени свои заботы. К трём часам ночи покончено с шестью длиннейшими грядками. Больше не могу: от немилосердных шлангов промокла и одежда и обувь, холодно. Пытаюсь вспомнить, когда же  это я сегодня принимала пищу? Остались непролитыми два участка капусты в разных местах огорода, малиновый питомник с маленькими кустиками малинки, и целый кусок земли с разной мелочью, находящийся в дальнем углу участка, под сопкой. Значит, с  утра снова шланги. Не закончены посадки. И если  для культурных растений  этот полив недостаточен, то для сорняков – в самый раз! Наступает на пятки прополка. Запускать такую большую площадь никак нельзя – мокрец! Сложно будет справляться с разросшейся заразой, которая к этому времени  успеет насыпать семян. Пытаюсь обойтись наёмными руками: опыт печально проваливается.  Все работящие люди при деле. А остальные…. Мало желающих   удалять сорняки на чужом участке под палящим  солнцем, на  сильном ветру, забивающем  глаза пылью, да с учётом комариной орды – лес рядом. А те, кого удаётся уговорить, заламывают такую цену, что выгоднее выращенные овощи выкинуть на компостную кучу. В три часа ночи бросаю шланг и иду домой. Стаскиваю мокрую и грязную от шлангов, волочащихся по земле, одежду и на полчаса под  горячий душ. От холода трясёт промёрзшее тело и даже есть не хочется, только спать. Наскоро простирываю  мокрую рабочую одежду. Зажигаю лампады. Вечернее правило.… Или уже лучше  утреннее? Несколько раз засыпаю стоя. На всякий случай сажусь –  боюсь упасть. Господи, прости меня, грешную…. Ужин. Или завтрак? Четверть пятого.  Доползаю до кровати и выключаюсь. Зимняя бессонница, где ты? 9 часов утра. Сползаю с кровати по частям: с начала, кое-как ноги, потом всё остальное, голова – в последнюю очередь. Солнце уже высоко. Плетусь открывать теплицы, постепенно набирая скорость передвижения. Я в таком режиме уже не первую неделю, разойдусь….  В теплицах безобразие: не кормлено, не пасынковано, не обрезано, не подвязано. Подтянувшиеся  макушки  быстро растущих помидоров - гигантов висят вниз и  местами надломились, по низу – мокрец и всякая лебеда. Молча собираю созревший урожай. Милые, простите, потерпите, всё сделаю по очереди. А пока – засуха! Плохо всходят укроп и петрушка, а то, что взошло, не хочет подниматься. Морковь заросла мокрецом и всё в таком же роде. Хорошо, что  додумалась весной посеять  зелень рассадой в стаканчиках! Она прекрасно прижилась и поднимается.  У тыкв, что в парнике, листья мелкие и плоды перестали увеличиваться: горячая, неотключаемая труба под боком и солнце делают своё дело. Сегодня  надо досадить всю рассаду, включая цветы, хоть умри! Прополка! Подношу вёдра с перегноем, ящики с рассадой, инструмент, лейки с водой, вёдра. Копаю ямку, кладу перегной, суперфосфат  под цветы, лью воду, сажаю, засыпаю, поливаю, мульчирую сухой землёй сверху. И снова: ямку, перегной, суперфосфат, воду…. Сколько же её  ещё! Какой умник столько вырастил? Оправдываюсь: так не сеяла же много, всего понемножку. Не знаю, откуда столько. И раздавала и на рынок носила…. Мучайся теперь! Терпи. Не выбрасывать же. Живое…Комары не реагируют на мазь – тоже голодные! Руки грязные, отмухиваюсь, как случится. Пыль забила глаза –  ветер. Злющее солнце  медленно доползает до линии гор, ещё больше краснеет от злости и жадно слизывает такими же красными лучами остатки снега с их вершин. Ни облачка, ни пёрышка на  ясном небе. Пора идти поливать. Рассада осталась. Придется завтра расковыривать  во дворе дёрн – сделать у входа во двор небольшой цветничок. Сама себя раба бьёт….  Капуста висит, грядки белые, сухие. Картошка взошла хорошо, рано. Срочно прополоть руками и окучить. Хорошо, внук перед отъездом на вахту успел раннюю окучить, ведра на три. Остальные 27 – самой. Завтра начну. Суббота завтра – в пять вечера служба. Много  сделать не успеешь. Стою со шлангом. Перед глазами белая пена яблонь. Красота же неописуемая, аромат! А ничего не отзывается в сердце, как прежде – всё съела засуха. Как будто мёртвое оно там, сердце. Одна тупая усталость. И только нестихаемый лягушачий хор за бассейном примиряет меня с жизнью: на Камчатке  лягушки не водятся. Завезли их к нам недавно, расплодились хорошо. Поют, заливаются, соловушки Эссовские!  Такой непривычный и отрадный концерт! Приползаю домой в 3 часа ночи. И всё по обычному распорядку. Только какое-то душевное онемение, безразличие ко всему, даже к самой себе…Утром появляются первые облака, хмурятся. У соседей, в Петропавловске – Камчатском – дождь. К сердцу приливает волна благодарности: слава тебе, Господи! Сегодня поливать не надо. Похоже, тучки напоят выгорающее на солнце «Эльдорадо».  Однако радость преждевременная -  прошедший ночью дождичек намочил только доски дворового настила, но никак не землю. С остервенением ковыряю дёрн, копаю, ношу, сажу, поливаю: всё! Посадку закончила! Слава тебе, Боже! Можно браться за прополку. Завтра воскресенье. Можно после литургии полежать, отоспаться: измотанное непрерывной работой и  недостаточным сном тело, начинает  упорно требовать отдыха. Да не тут-то было! Три ведра здоровущих спелых помидоров разбивают мои мечты в прах: пошли покупатели. Толкучка, суета, разговоры… Им ещё хочется походить по «Эльдорадо», полюбопытствовать, постоять возле одуревших от цветения яблонь. Еле сдерживаю раздражение: кому какое дело до твоего самочувствия! Терпи, раба….  Так тебе и надо!  «Эльдорадо» – моё рабство, но рабство добровольное.  Терпи! Кончится засуха, пойдут благодатные дожди и всё встанет на свои места. Вечером мне сообщают, что через день приезжает волонтёр из Швейцарии, которого я обещала поселить на своей летней кухне. Кухня не готова и работы там немало. Бросаю всё – берусь за кухню. В 5-30 утра заканчиваю и это дело. Утреннее правило, завтрак, больная голова. Лампады сегодня не зажигала.… Семь утра. Какой сон!  Управляюсь с теплицами, собираю помидоры, иду на рынок: эта продукция лежать не может. Мои гиганты- помидоры тонкокожие, нежные, розовые. Надо идти….  Днём звонок: скоро приезд Владыки Игнатия, готовится концерт. Просят принять участие. Надо! Ежедневные репетиции.  В перерывах занимаюсь картошкой: прополола, окучила. Грядки интенсивно зарастают мокрецом. Откуда он? Лук  еле выглядывает из него, морковь скрылась под ним, в маленькой теплице под весёлым разнотравьем  с  участием наглой, одичавшей малины, исчезает сладкий перец  вместе с крупными, висящими на нём перцами. Где-то там же ползают несколько, не подвязанных во время, арбузов и дынь. Хожу мимо, отворачиваюсь, полью из шланга, не заходя внутрь и далее.…  Если  за всё хвататься одновременно – ничего не сделаешь! Только по порядку и каждое дело до конца. Бормочу потихоньку: терпите, милые, всё сделаю, немножко ещё потерпите. Непреходящее чувство вины, как будто  перед живым человеком. Так ведь и живое тоже!  Но закричать, заплакать не может. Пропадает молча. Засуха. Думаю: зачем мне всё это нужно? Почему я так живу? Вот рядом ходят люди…. И отдыхают на диванчиках после работы, и телевизор смотрят. На природу, на шашлычки тоже успевают, какие-то праздники празднуют. А я…. Единственный отдых – три, четыре часа сна и полчаса под душем. Главная забота – не уснуть сидя за обедом и стоя за молитвой. Мне 63 года. Надолго ли хватит здоровья при таком режиме жизни? И  мстительно представляю, как сдаю «Эльдорадо» в аренду, как зарастает оно травой и хламом -  чужая земля, это -  чужая земля! И понимаю: нет,  не смогу. Причина очень простая: каждому человеку даден талант от Бога и зарывать его в землю нельзя, достойно наказания. У каждого есть на земле  его дело, которое он от Бога ДОЛЖЕН исполнять!  Земля и песни – это моё дело. Трудное  оно, но такое  уж мне выпало.  Да и не умею я  ничего другого  делать. Надо просто ещё немного потерпеть. Пройдёт хороший, добрый дождь,  пойдут на убыль эти дела, придут другие. Даст Бог время и отдохнуть, и выспаться (?!). И однажды встанешь ты у своей, скрывшейся под тяжёлыми гроздьями,  сирени и  снова душой почувствуешь, что это прекрасно!  И пусть так и будет! За летом придёт ещё более трудная осень. А потом  укроется  «Эльдорадо» белым, холодным снегом и  придёт время покоя и бессонницы. И ты будешь стоять у окна и думать: когда же он начнёт сходить на нет, этот снег и настанет благодатное время пробуждения природы  и бесконечного, тяжкого и благодарного труда, потому что кормить людей всегда было  делом святым.
         А потом был приезд волонтёра Даниила, тяжкая мука  добывания своих  зелёных питомцев из-под мокреца, был белый ковёр яблоневого цвета под ногами, малиновое горение пионов и перцы благополучно вынырнули из травы вместе со своими крупными перчиками, и арбузы поползли по своим верёвочкам вверх. И бездельники – муравьи, наконец-то, опылили их без моего участия. И «Эльдорадо» потихоньку начинало приобретать свой благополучный имидж. А вскоре прибыл на  закладку Святых мощей в наш строящийся Храм Владыка Игнатий. И была встреча, был замечательный концерт,  и на молебне возле  нового Храма  беспощадное солнце жгло макушки обнажённых мужских голов. Было прощальное застолье, и я подарила Владыке огромный помидор весом в 1 кг и 150 граммов. И ещё было 43 градуса жары, и испеклись мои помидоры на кустах возле открытой двери  теплицы. И два дня под палящим солнцем  стояло  не политым моё «Эльдорадо», потому, что я уже не в силах была этого сделать. А на воскресенье, после литургии, отец Владислав назначил молебен  от бездождия с  крестным ходом, который не состоялся по очень уважительной причине: в субботу, в середине дня, с черного, кипящего тучами неба, под грохот громовых раскатов и  неистовое блистание молний, от которых трясся и приседал от страха мой  маленький синенький домик, на Эльдорадо и окружающий мир  обрушился тропический ливень. За час  с небольшим он залил весь огород таким количеством тёплой, благодатной воды, что  я бродила между грядками  в сапогах по воде, плакала и кричала прямо в грохочущее небо: Господи, слава Тебе!
                И закончилась эта такая долгая и страшная засуха. И пришло время дождей.