Евтушёнка

в цветастом пиджаке, в кроссовках,
на Моховой, среди своих,
вещает Евтух так же громко,
как будто там, в Политехни-

ческом, ещё в шестидесятых,
средь прочих профилем завис,
но нынче нету тех завзятых,
которым имя Коммунист:

студенты Юны, старший Ургант -
все Евтуху благоволят,
а он в ответ терзает струны
страны былой, как свой талант:

хотел Париж увидеть, бедный,
но не пускали партократы…
так славься же, как фрик одетый!
тебя избрали депутатом

того Верховного Совета,
что позже аж расстрелян был,
но ты, пиит, со знаньем дела
оттуда вовремя срулил,

успев сказать: «Долой всевластье
КПСС, меня вскормившей!»…
страна скончалась в одночасье,
ты был уж в гуще нуворишей!

и отчего-то средь гостиниц
в Серебряном таком Бору
есть и твоя, семьи кормилец,
стихов-то мало, я не вру…

ты говоришь: уже за это
(что можно ездить за границу
без разрешенья партсоветов)
восславить мы должны десницу

беспало-ельцинскую, щедро
нам даровавшую свободы –
отсюда чтоб могли уехать
все угнетённые народы

и все тинэйджеры-туристы,
лишь заплатив «каких-то денег».
мораль буржуйской реконкисты
вот в этом малом: что бездельник

стрижёт купоны и свободен,
(недвижимость даёт немало),
другой – в плену родных угодий
питается уж чем попало,

считает рублик трудовой,
а вот пиит, судьбы избранник,
читает лекции взапой
всё в Штатах, он ещё желанней

там стал в годину расселенья
семьи советского народа,
что, став России населеньем,
всё убывает год от года.

тебе узкИ границы были?!
ну что же, Евтух, празднуй тризну –
твою отчизну порубили
тАк постсоветские границы,

что все эстрады, где вам рады –
куда не плюнь, уж за границей,
что Братски и Калининграды?
Днепропетровск глядит столицей!

кого ты слух там услаждаешь,
плетёнка рифм шестидесятых?
библиотекарш и бухгалтерш?
не вспоминаешь о завзятых,

которым дело коммунизма
дороже всех билетов было?
их жЕрло госкапитализма
не подавившись поглотило…

писал о фЕсте молодёжи,
что стал тогда ты коммунистом…
при этом слове нервно ёжишь-
ся ты, став ревизионистом?!

когда братва – на смену Братску,
и триколор на смену красному,
лишь тот поэт, что празднословит,
себе обрадован, прекрасному…

пиджак смени-ка на малиновый,
в цепочках будь позолотистее –
тогда признают стиль резиновый
потомки-неокоммунисты!

27.02.2010