Осенняя история

«Множественная личность - психический феномен, болезненная
расщепленность личности на две или более фазы, сменяющие друг друга в характере, поведении личности и несвязанных между собой.
Данное явление известно также под названиями «расщепленность личности»
Или «раздвоение личности»(не следует путать с шизофренией).
/словарь по общественным наукам Глоссарий.ру/


* * *
Утро выдалось холодное, на улицах не было ни души, лишь по мокрым тротуарам, тихо шурша, мчались наперегонки грязно-жёлтые, отжившие свой недолгий век, листья, словно осуждённые у гильотины: ещё сопротивляются, но уже обречены. Пьер сидел на подоконнике, свесив босую ногу, и наблюдал за этими висельниками, которых палач-ветер уносил навстречу их неминуемой гибели. Глядя на держащиеся изо всех сил листья, ему почему-то вспомнилась Мария Антуанетта. Странно. Осень ведь не щадит никого.

* * *
В углу потёртого кожаного дивана валялся томик Жионо. Пьер давно утратил интерес к красотам Прованса, ведь парижская осень, осень, проникающая своими запахами в самые потаённые глубины, давно окутала его своей незримой, но ощутимой пеленой тоски.
На столе стояла недопитая бутылка «Шато Шас-Сплин»/Chatto ChasseSpleen-франц.­ «Прогони хандру»/. И почему морозное утро вызывает желание выпить не чёрный кофе, а что-нибудь покрепче?
Пьер не знал. Да и не хотел наверное знать. И вдруг, в какой-то момент, один из листочков вырвался из объятий сурового ветра и помчался куда-то совсем в другую сторону, куда-то вверх, к свинцово-серому небу. Но Пьер этого уже не видел. Его взгляд был прикован к нечто другому. Он не верил своим глазам. Несколько раз моргнув. Он взглянул снова. В конце улицы, совсем одинокий, виднелся ярко - розовый, цвета переспелой клубники, зонт. Но он вовсе не выглядел одиноким. Он будто переливался всеми цветами радуги. И настолько нереальным был этот зонт на грязных мокрых улицах Парижа, что Пьеру в первый миг показалось, что он сходит с ума. Невольная улыбка тронула губы Пьера. А розовое чудо всё удалялось, направляясь в сторону Пантеона.
И, наконец, он понял. Что с ним произошло. Простое глупое видение, мираж! Вот куда завела его безысходность… Ему стало смешно. И как он мог повестись на это, поверить в нечто яркое в трясине серых будней?
Не желая слазить с подоконника, Пьер лениво потянулся за бутылкой. Обжигая губы, вино медленно разбавило пустоту души…
В комнате отчётливо слышалось тиканье часов. Внезапно Пьеру вспомнилась фраза, которую ему однажды сказала одна знакомая: «Одиночество-это когда ты слышишь, как тикают часы». Он не помнил кто из великих это сказал. Быть может… А впрочем не важно…

* * *
Почему каждый день проходит одинаково? Ещё не рассвело, а Пьер уже видел на окне с желанием снова наблюдать последний танец листьев. Выпитое вчера вино давало о себе знать. Пьер обреченно прислонял голову к стеклу и думал о вечном. Ещё одна партия листьев, снова холодные порывы ветра, правда, кажется, чуть сильнее чем вчера и … снова он… в конце улицы… такой яркий, один, в тишине дождя и лютого ветра. Пьер оживился. Снова видение? Нет, так не бывает. Ярко – розовый, цвета переспелой клубники, такой радужный и весёлый, позитивный и, словно, влюбленный в эту слякотную грязную осень, зонт медленно передвигался между домами. Да что ж это такое? Всё, тише. Пьер решил так, если зонт пройдет по тому же маршруту что вчера, то это всего лишь обман зрения, игра цветов и бликов, не более. Шествуя в сторону Пантеона, зонт внезапно свернул в антикварную лавку «Пипино». Прилив тепла ощутил Пьер, какую-то странную, дикую радость…
Зонт не мираж…
И вы не поверите, но только в этот момент Пьер задумался…Ведь там, под зонтом, человек… Кто он?... Узнает ли он это когда-нибудь?

* * *
Ноябрьские будни, как не странно, не пугали своей суровостью, а, напротив, вызывали какое-то болезненное безразличие. Пьеру казалось, что он не спал несколько суток, ему казалось, что он – и не он вовсе. В пучине бескрасочной жизни Пьер не заметил, как голубые глаза стали мутно-серыми, лицо. Потеряв лёгкий оттенок загара, побледнело, и тонкий шрам вдоль правой щеки стал виден лишь отчетливее. Он определенно не спал…А может…хотя нет… Не важно.

* * *
Причина всех этих изменений была проста.

Розовый зонт больше не появлялся. Пьер ждал его. Каждый день. Неизменно сидел на подоконнике и жадно ловил любое движение за окном.
Погода становилась всё хуже, дождь уже почти не прекращался.
Вон он!... А, нет. Всего лишь вывеска пекарной. Грустно.

­­

* * *
На календаре 16-е, пятн6ица, но он уже несколько дней не обрывал его. Дни мчатся мучительно быстро.
В прихожей Пьер надел серый плащ, покрепче обмотал шарфом больное горло. И вдруг его взгляд выхватил из темноты что-то яркое. Сердце учащённо забилось. Ярко - розовый, цвета переспелой клубники, зонт висел в прихожей, еще немного влажный, но такой же радостный.
Первые секунды Пьер стоял в оцепенении, потом бросился к зонту… Что это? Что он тут делает? Откуда? Кто его принёс?...Миллион вопросов и ни одного ответа.
Словно поддаваясь неведомой силе, он взял зонт и вышел из дома. Он пошёл в пекарню в сторону Пантеона. Раскрыл зонт.
А сверху, из одинокого окна, наблюдал за ярко- розовым, цвета переспелой клубники, зонтом человек. Он радовался. И приглядевшись, мы увидим мутно-серые глаза, бледное лицо и тонкий шрам вдоль правой щеки…

* * *
Это потом в больнице Пьер скажет врачам, что ему просто было трудно дышать, что он так устал от хмурой осени, боялся, что боль разорвёт его на мелкие-мелкие куски, устал жить без красок.
Ему не хотелось, чтобы его видели… Его мир был двух цветов: серого и ярко-розового, но это ведь лучше, чем у всех остальных - просто серого…
А сейчас он просто шёл, не зная, кто наблюдает за ним из окна. А человек в окне не знал, кто идёт под зонтом…

Пьер никогда не узнает этого…

* * *
Люси проснулась рано, еще не было пяти. Из головы не выходила эта история…Ярко -розовый зонт… Она не знала, как закончить свою книгу. Книгу про Пьера и его болезнь.
В голове крутились различные варианты, но это всё было не то.
Выпив кружку горячего чёрного кофе, Люси взглянула в окно. Вспомнила Пьера.
Странно, но улица уже была полна людьми. Дождь шуршит каплями, как фольга от шоколада...Повсюду зонты. И внезапно… из толпы вынырнул розовый зонт…или Люси просто показалось? Да нет, вот же он… ярко -розовый, точно цвета переспелой клубники… Вдруг зонт приподнялся, из-под него выглянула девушка, мягко улыбнувшись, подмигнула Люси и поспешила дальше, скрывшись в толпе…
И теперь Люси знала, знала наверняка, что ей делать…

Эпилог
Ноябрьские дни тянулись со скоростью больной черепахи…темнота разрывала виски….

И вот тогда, однажды, когда тебе будет плохо, и осень будет разрывать тебя на куски, ты обязательно увидишь, там, в конце улицы, этот ярко -розовый, цвета переспелой клубники, зонт, один, но не одинокий, и поймёшь, что где-то кому-то, возможно очень близко, просто необходимо увидеть это розовое чудо. И ты выйдешь на крыльцо, раскроешь этот розовый зонт и просто пойдёшь по мокрым бульварам, даже не подозревая, что сейчас, именно в этот момент, ты спасаешь десяток одиноких невидимых взглядов людей, сидящих у окна и лениво наблюдающих танец парижской осенней листвы.