Осенняя аллея

Осень. Под вечер я бреду по длинной-длинной аллее, конец которой разглядеть невозможно. По обе стороны стоят клены, дубы, липы. Листья переливаются всеми цветами радуги. Желтые, красные, багряные, лиловые, бурые, коричневые, зеленые, и еще множество пестрых разноцветных листьев, точный цвет которых установить очень и очень не просто. Большая часть их уже распласталась по земле, полностью закрыв собой аллею и все примыкающие к ней газоны. Складывается впечатление, что кроме листьев на земле нет ничего, да и земли нет тоже. Есть только листья. Они везде. Малая часть их еще из последних сил держится на деревьях, словно пытаясь доказать всем миру, что осенние холода не властны над ними. Часть их кружится в воздухе, гонимые ветром они завиваются в причудливые фигуры, - тут встречаются те листья, которые едва сорвались с веток, они кажутся совершенно чистыми и гладкими, и те, что еще недавно были на земле, но по воле ветра оторвались от нее и поднялись ввысь, сливаясь с первыми.

Накрапывает мелкий дождик. Это тот самый случай, когда открывать зонт вроде бы еще рано, ведь капли не так велики, да и падают не так часто, однако, вокруг сыро и все пропитано этой водной взвесью. Вода, как и листья везде. В воздухе, на земле, в этих самых листьях, на мне. Но я иду и улыбаюсь. Нарошно шаркаю ногами по разбросанным листьям и просто улыбаюсь назло дождю. Я повторяю три нехитрых движения, которые образуют мои шаги: опускаю ногу на землю, вкапываю ступню как можно глубже в листву, и резко поднимаю, и вместе с ней взмывает вверх мощный фонтан листьев, воспаряющих вне законов физики, и летящих по своей, только им ведомой, траектории.

Я иду и повторяю три простых движения: вниз – вперед – вверх. Мои ботинки насквозь промокли, а за мной остаются следы, как-будто поверх листьев проложена лыжня. Два полоза следов тянуться за мной по этой бесконечной аллее, конца которой нет, и начала, по-видимому, тоже не было. Я улыбаюсь. Я абсолютно счастлив. И даже если бы я решил специально состроить грустную гримасу, то ничего бы путного из этого не вышло бы. Эта улыбка внутри меня, а лицо просто предательски зеркально отражает мои чувства. Я продолжаю идти, не быстро – ровно так, чтобы успеть сделать свои три заветных движения и успеть насладиться вспышкой разлетающихся по разные стороны листьев.

Я счастлив. У меня есть все, все то, что может сделать меня счастливым.

Я люблю.

Я любим.

У меня есть аллея, вся усыпанная листьями, бредя по которой я могу размышлять и не стесняясь никого радоваться или грустить, смеяться или плакать, думать или беззаботно топтать листья, которые уже совсем скоро потеряют свою привлекательность – сначала потускнеют краски, потом будет казаться, что они практически выцвели, и в итоге, вся эта пестрота превратиться в однородную коричнево-серую массу гниющих листьев, и былая некогда радость встречи с ними плавно перейдет в грусть разочарования.

Но увядание необратимо и остановить это невозможно. Так же как эти листья, по мере своих дней мы сначала набираем цвет, насыщаемся красками, сверкаем различными оттенками, а потом по-немногу начинаем терять свою красоту и форму, и, в конечном счете, так же вовсе исчезаем.

Молодость дает нам красоту и силу, привлекательность и множество возможностей. Старость же дает нам опыт и ум, которые, почему-то, всегда свербят внутри нас о том, что молодость-то надо было провести иначе.

Эти мысли иногда проскальзывают, так же непонятно исчезая как и появились, но все-таки остаются легким налетом грусти.

Но я иду и улыбаюсь. Назло всему – дождю, этим грустным мыслям, осени и приближающейся зиме. Я счастлив.

Я люблю.

Я любим.