Погибшему воину

Сединой усыпан старый ворон,
Потускнел, утратил зоркость глаз,
Только память ясна, помнит ворон,
Как когда-то пробил страшный час.

Как пошли несметные полчища,
На родную землю хлынула орда,
Как пред битвой воин латы чистил,
Дальше поля бранного не пройдёт беда.

Завязалась сеча с ранней зорькой,
Бились вои на смерть, не живот,
Не испили, чтоб судьбины горькой,
Наши любы у родных ворот.

Сколько душ славянских в том осталось поле,
Только ветер знает, да степной ковыль,
Сколько на щитах вернулись с боя,
Кровью и слезьми умыта быль.

Кто теперь поплачет над могилкой воя?
Лишь дожди косые, да палая листва,
Да бездомный волк в ночи провоет,
Да луна осветит бликом серебра.

Да туман окутает белыми крылами,
Да прохожий калика присядет отдохнуть,
Поглядит на древний холмик грустными глазами,
По хоробру должен же, хоть кто-нибудь вздохнуть.

Вместе с дочкой миленькой, вместе с младой любой,
Жалостные тучки пусть прольются, пусть,
Не щадил он жизнь свою, пусть же его любит,
Пусть о нём поплачет сама Святая Русь.