В Малютинском сквере

Борису Куперштейну

I

У "Рыбьего глаза" потупила взор
Ирина на фоне перил.
Она о скульптуре ведет разговор,
Которую Боря лепил.

Из снега лепил. Но растаял тот снег –
В Малютинском сквере тепло.
Придется опять под рассыпчатый смех
Ваять облик девы с веслом...

II

Не зря в старый сквер опустилась весна,
Скворцами заполнив весь двор,
Борису и Ире уже не до сна –
Мучителен творческий взор.

Весь в гипсе Борис, а Ирина, открыв
Художнику девичий стыд,
Про мамины страхи совсем позабыв,
Ему о любви говорит.

Но Боря, не тратя тантрических сил,
Отринув интима затею,
Неистово, яростно, точно слепил
Из гипса свою Галатею.

Теперь у дверей галереи*, как страж,
Бюст Борин всех пришлых дразнит.
Работу его приобрел Эрмитаж,
Судьба ему благоволит.

Приходит с друзьями в кафе "Рыбий глаз"
Ирина и пьет кальвадос
За то, что она ощутила экстаз
От Бориных мягких волос.

За то, что художник ее сотворил
Другой, и понятной не всем.
За то, что он делал, а не говорил,
Что не было с гипсом проблем.
 
Сидит в мастерской чуть помятый Борис,
Пьет терпкий коричневый квас.
Заказ выполняет известных актрис,
Но видит в них Ирин экстаз.

И этим живет, вспоминает те дни,
Когда он признанья не ждал,
Когда, надышавшись московской весны,
С похмелья Ирину ваял...

III

В Малютинский сквер снова рвется весна
Для новых решительных дел.
В укромном кафе здесь сидят допоздна
Ваятели девичьих тел.

Мечтают они, как художник Борис,
Слепить для музея шедевр.
И бьется, и скачет то вверх, а то вниз
Их нежный, с прожилкою, нерв.

Средь вязов и сосен, берез, тополей
Им видится образ живой,
И кто-то, не выдержав, глушит портвейн,
Стремительно входит в запой.

А кто-то, шлифуя то гипс, а то кость,
Как некогда Пигмалион,
Себя и подругу, во весь ее рост,
Ведет в мировой Пантеон.

Как будет, не знает никто. А пока –
В Малютинском парке тепло,
И чья-та колдует над гипсом рука,
И стеку берет, как стило...

_________________________

* Галерея Зверевского центра современного искусства (Примеч. автора).


30.05.2006