Бонго и я

Я никогда не умела останавливать велосипед.
Он бьет по лодыжкам ребрами педалей,
Падает, будто стреноженный бонго
В пыль на окраине лета.

Я наклоняюсь к нему убедиться,
Что он дергается и умирает.
Трогаю его жесткий загривок,
Спускаюсь с дороги в пшеничное поле.

Пшеница видит меня, лижет мне ноги,
Волнуется так, будто вот-вот улетает;
Уклоняется и наклоняется, гнется и не ломается
Шепчет шипит и шепчет.

У меня по карманам разложены
Спичечные коробки с золотой пылью.
Мне нравилось хлопать себя по карманам,
Убеждаясь, что они здесь навечно.

Я думала, что владею этим по праву:
Дом земля семья любовь собака книга
Я думала, мы будем заниматься любовью дважды в неделю.
Купим машину. Заведем еще одного кота.

Достаю коробки один за одним из карманов
Раскрываю. Рассматриваю бережно и печально.
Пшеница шепчет криком, завидя это,
Шепот – к крику. Золото – к золоту. Прах – к праху.

Не так уж многим дозволено владеть в этой жизни;
Можно владеть телом – пожать плечами.
Можно владеть глазами – сощуриться и заплакать.
Можно владеть голосом – и ничего не сказать...

Я думала, что уж это мое по праву.
А теперь кривошеий бонго умер в пыли;
Подкравшийся ветер слизывает с ладоней
Животные полосы золотой пыли...

Пшеница – золотая. А небо – пасмурное.
А я?
Я стою, а ничего и нет.
Я еще смотрю, а ничего и не осталось.