Сердце

Перед тем как читать это,хочу предупредить что писал не я,а я, но 4 года назад по уши влюбленный до потери сознания наверное и судить вам не меня,а того 17-летнего школьника...Здесь есть реально смешные и нелепые сравнения...в общем хватит,публикую на свой страх и риск быть осмеянным...Приятного чтения...

       Пролог

Ночь приходит ко мне,
а я
вместо сна ненужного,
сижу
и голову ломаю,
рифму граня,
читайте стихи
душою простуженного.

Мне не нужно
ни славы,
ни денег.
Мы все обязаны судьбе.
Не знаю
сколько осталось
жизни ступенек,
но пока расскажу о себе.


                I



Сам не знаю
куда попал я:
днем нет света,
ночью нет темноты.
Иду по Аду,
ноги огнем паля,
ищу тебя,
но не знаю где ты.

Не помню
улиц,
проспектов,
домов,
где сердце нечаянно выронил,
нет больше мыслей,
нет больше слов.
Я
себя
заживо
похоронил.

А сердце
ты подобрала случайно,
поставила дома
на книжную полку.
Не знаю
ненароком
или специально
воткнула в него тупую иголку.

Я плачу,
стараясь тебя отыскать,
отдай
мое сердце
назад!
Нет боли,
нет чувства,
ничего не видать –
без сердца слепнут глаза.


              II


Мне ночью
становится страшно –
стены будто ожили,
спорят они,
смеются ужасно.
Я тону в панике,
как аквариум в иле.

Без сердца жить можно –
сколько таких бродит по улицам?
Они все
ходят осторожно,
но их легко узнать по лицам.

Просто заглянуть человеку в глаза:
если они ничем не прикрыты,
если в них винограда лоза
и шоколада черные плиты.

Знайте,
тот человек добр душой.
Знайте,
тот человек весь открытый.
Знайте,
сердище у него большой.
Знайте,
он никогда не бывает сытый.

А если
у  человека темные очки на глазах
или они жиром заплыты.
Знайте,
таит он в душе страх,
им не бывают обиды забыты.

Бывают разные породы людей.
Одни 
из сестер милосердия,
пыжутся,
стараются
делать мир добрей,
но это снаружи –
в них нет усердия.

Другие сами себя изнутри едят,
осуждают в какой- то вине.
Их жизнь,
понимаете, –
сущий Ад,
их защита в красном вине.

Третьи убивают обиды в работе,
они достойны уважения,
они не тонут в собственной блевоте,
вызванной душевным жжением.



               III


Ты
вошла в мою жизнь без стука,
забрала солнце,
горы и реки.
Кем мне ниспослана эта мука?
Как она может жить в человеке?

Знаю, Господь,
ты всемогущ и добр,
но зачем
засыпаешь меня камнями,
я сейчас,
как несчастный бобр,
застрявший между подводными пнями.

Меня теперь
 не радуют весны,
мне
опротивили птичьи стаи,
моя жизнь стала скучна и постна,
и меня,
как наркомана ломает.

Знаю,
от любви
убежать невозможно.
Знаю,
сердце
не собрать по кусочкам,
но я попробую
( мне ведь несложно)
отдать последние силы
этим ненужным строчкам.


                IV


Всю жизнь свою
искал ответы,
вопросы мучили меня:
зачем нам
слезы,
горе,
беды,
ведь с ними нам не видно света,
ведь с ними крошится планета   
и Бог на небе сидит
нас броня.

Люди!
Поверьте,
мы все одинаковы,
у нас одни корни
и сердце одно.
Цвет кожи –
элемент не знаковый,
язык,
религия –
не все ли равно!

Я сам
неизвестной национальности:
бабушка монголка,
а отец –
цыган,
живу в виртуальной реальности
и от чувств,
рвущих сердце,
постоянно пьян.

Мне бы сейчас
повеситься с горя
и жить в Аду,
платить за грехи,
но я сражаюсь с нечистою силой
и споря,
стараюсь чтоб люди не были глухи.

Не были глухи
не в смысле слуха,
а чтобы
прислушиваться могли,
хочу чтоб страна
забыла слово разруха
и чтобы
мы с вами не рыли
друг другу могил.



                V



Мне сердце разбитое шепчет:
«Приставь к виску пистолет,
нажмешь на курок –
станет легче.
Или жди и терпи сто лет!»

Я сердце
не буду слушать,
хотя знаю –
оно не обманет,
Я
могу
все стены разрушить,
ты магнит,
который меня к себе тянет.

Я всегда рядом с тобою буду,
хоть ты
пока
не моя,
ты мне,
как кактус верблюду,
колючая,
но такая незаменимая.

Ты мне нужна,
как градуснику ртуть –
без нее он простая стекляшка.
Когда я вижу тебя
не могу спокойно вздохнуть,
а когда не вижу
мне горько и тяжко.


Видно пошла такая мода
быть подобной
во время разговора льду,
я чувствую себя горбатым Квазимодо,
влюбившимся в прекрасную Эсмеральду.

Не знаю
как с тобой заговорить,
я пробовал и так и этак,
честно скажу:
устал я слезы лить,
милая,
родная,
утешь несчастного поэта.



                VI



«Возьми свое сердце,
зажги его смело,
отдай его людям,
чтоб вечно горело!» -

Данко отдал свое сердце
и его растоптали,
оно разошлось по свету
на тысячи голубых огоньков.
Так и мы с вами ,люди,
не из железа и стали,
отдадим свое сердце
для счастья грядущих веков!

Быть может когда- то,
через тысячу лет
кто- то прочтет эти строки,
и с уважением скажет:
«Молодчина поэт,
выжил,
хотя мир был жестокий».

А я
тогда уж
буду лежать
в сырой и холодной могиле,
но знаю:
есть кому продолжать,
дело,
фундамент которому
тысячу лет назад заложили!



                VII



Не знаю,
люблю тебя
или нет,
но сердце,
как собака,
когда видит хозяина,
бежит навстречу тебе
и говорит мне:
«Скажи ей люблю –
это давно не тайна».

Только я не решаюсь
сделать первый шаг,
сделай ты,
любимая,
ну же,
имей в виду
я упрямый дурак,
дурак,
который,
наверное,
никому не нужен.

Пусть пройдут
недели и месяцы,
пусть пройдут
годы и столетья,
пусть все люди против взбесятся –
моей любви к тебе не истлеть.

Ей не страшны
ни жара, ни холод,
ей не страшны
ни пурга, ни вьюга,
ей не страшен
ужасный голод –
в душе моей всегда
цветут сады юга.

Я пронесу любовь
через годы,
через все девять кругов Ада,
сквозь боль,
обиду,
невзгоды,
лишь бы ты была этому рада.

               (апрель – май 2006г.)