Движение души

Лето настало. Сирень отцвела,
И устоялась погода.
Долго ждала, как покоя, тепла
Скорбная наша природа.

Зазеленели сады и леса,
Тянутся тонкие всходы.
И отразили в себе небеса
Озера светлые воды.

И постепенно развеялся мрак,
Силу листва набирает...
Только душа не проснется никак,
Не отойдет, не оттает...

1995



ДУХОВ ДЕНЬ


Как в предчувствии скорой беды,
Шевельнется тревога змеею:
Человек состоит из воды,
А когда-нибудь станет землею.

Жизнь промчится – исполнится срок.
Будет имя твое позабыто.
И развеются прах и песок
И от мрамора, и от гранита.

Все земные законы круша,
Время мчится, сметая преграды...
Но бессмертной пребудет душа.
Вот о ней-то подумать и надо.

На разочарования – плюнь.
Жизнь проходит – и что тут такого...
Скоро Троица. Праздник. Июнь.
День Сошествия Духа Святого.



***


Когда едва-едва светает,
Чуть задымив, светлеет мгла.
И понемногу остывает
Костра полночного зола.

Июль, июль – макушка лета!
Еще земля тепло хранит,
Но после этого рассвета
Уже короче станут дни.

Но нет и тени увяданья!
Уже светлеют небеса,
И вместе с птичьей песней ранней
Над поймой зазвенит коса.

И чаек раздадутся крики,
И в хороводе, так легки,
Закружат золотые блики
На волнах утренней реки.

Ну а пока во мгле туманной
Встречаю раннюю зарю.
Стою во мгле как гость незваный
И ничего не говорю.

1991



***


Снова меняются роли
Жизни дневной и ночной:
Звезд васильковое поле,
Месяц как колос ржаной.

Где-то вдали отзвучали
Поезда сотни колес,
И на пустынном вокзале
Тихий уснул тепловоз –

В масле горячем и пыли,
Теплый, как хлеб из печи,
Фары, погаснув, застыли,
Тускло мерцая в ночи.

Мирно полночное небо,
Сон, тишина и покой,
Пахнет пшеницей и хлебом,
Тестом и теплой мукой.

1982



РАЗДУМЬЯ В СТЕПИ


В пустыне властвует самум.
И степь не знает постоянства.
Куда исчез Каракорум –
Столица Золотого ханства?

А ведь отсюда шла Орда
В свои кровавые походы,
Уничтожая города,
Пленяя страны и народы.

И город был от бед храним,
И от пожара, и от сечи.
Но меч судьбы висел над ним:
Был град велик, но не был вечен.

А по Руси найдешь едва
Огнем не тронутого града.
А сколько раз была Москва
Сожженной в битвах и осадах?..

Но вновь восстали, поднялись
Из пепла города России,
И купола тянулись ввысь
Ажурные и золотые...

Очнусь от набежавших дум,
Вгляжусь в бесстрастное пространство:
Куда исчез Каракорум –
Столица Золотого ханства?

Закон истории жесток.
Все мерит время мерой строгой.
Холмы. Нагая степь. Песок.
Луна над пыльною дорогой.

1986



***


Был Фет евреем или немцем,
Стоит разве спор вести о том?
Он был русский и умом, и сердцем.
Вот и все. А обо всем другом
Стоит ли твердить, писать трактаты,
Вспоминать давнишние грехи?..
Я забуду времена и даты,
Я читаю старые стихи...
И летят куда-то мимо, мимо
Попусту потраченные дни,
И горят во тьме неугасимо
Вечные вечерние огни,
И лазурь такая с неба льется,
Что застыну, грешный, не дыша,
И внезапно чутко встрепенется
До сих пор дремавшая душа...

1985



РОМАНС


Не мог уснуть. И десять раз
До ста считал уже.
В дождливый час,
В полночный час
Тревожно на душе.

И я не знаю – что к чему,
Не знаю, что со мной.
Наверно, дождь виной всему,
Да, он всему виной.

Вот дождь по крышам прошуршал,
Порывом ветра смят,
Вот осторожно пробежал
Через озябший сад...

Ночные улицы тихи,
И за окном темно.
Пусть смоет дождь мои грехи
С твоими заодно.

1987

 
***

Дрожащие тени ложатся
На светлые воды реки,
Опавшие листья кружатся,
Красивы, изящны, легки.

И пахнет так резко и странно
От свежей, промерзшей земли,
И в небе прозрачном, стеклянном
Чуть слышно звенят журавли.

И есть еще время до срока,
Когда загудят провода,
Когда поседеет осока,
Когда потемнеет вода.

1987



***


Безнадежно устав от прогресса,
От вселенских дорог вдалеке,
Золоченым сентябрьским лесом
Выйду к утренней тихой реке.

Тяжелы ее синие воды.
От далеких, полуночных стран
По велению вечной природы
Волны катит река в океан.

В белый лед превратится движенье.
Шум застынет в полярной тиши.
Будет русло меняться. Но время
Не остудит движенья души.

Под громадой застывшего льда
Будет вечно струиться вода.



***


Потянуло холодком
Из пустого сада,
Под искрящимся ледком
Черная ограда.

Вижу – журавли летят,
Слышу крик печальный.
И застыл осенний сад,
Как дворец хрустальный.



***


Сошла с небес полночная звезда
И засверкала на высоком шпиле,
Которым крест в тридцатые года
На куполе собора заменили.
И верили, иначе и нельзя,
Как только рушить все до основанья...
Струится нынче лунный свет, скользя,
Окутывая улицы и зданья...
Не будем вспоминать давнишний спор,
Что потерял давно свое значенье.
Смотри, стоит увенчанный собор,
Окутанный таинственным свеченьем...
И до заветной не достать рукой,
Не отменить, не наложить запрета,
И льется свет серебряной рекой,
И нам уже глаза слепит от света.

1987



***

П. Кириченко


Позабытый погост.
Тускло светит луна.
И на тысячи верст
Тишина, тишина.
Ох, шальная беда
Погуляла окрест:
Коммунисту – звезда,
Православному – крест.
Сколько бурь, сколько битв –
Стыли реки в крови.
Сколько страстных молитв
Да бессильной любви!
Угасали глаза,
И морщинились лбы,
И стекала слеза
В окоемы судьбы.
Чуть дымится во мгле
Мир загадочных звезд.
Только в этой земле
В человеческий рост
Всем достаточно мест,
Все равны навсегда:
Православному – крест,
Коммунисту – звезда.
Позабытый погост.
Тускло светит луна.
И на тысячи верст
Тишина...

1988



***


Свадьбы. Дни рождения. Крестины...
Так привычно начинался путь.
Нынче лишь одни сороковины
Не давали мне передохнуть.

У часовни новой на кладбище
Сколько раз за этот год стою.
Провожаю тихо, словно нищий,
Скорбным взглядом молодость свою.

Вот друзьям моим приходят сроки.
День грядущий не видать во мгле.
Годы скуки, склоки и мороки
Клонят ниже к матушке-земле.

Всё смешалось – счастье и невзгоды,
За туманной гранью бытия
В зеркале изменчивой природы
Сам себя узнаю вряд ли я...

Дни мои продли, Господь, на свете,
Сохрани, прошу, от долгих мук,
Дай увидеть, как родные дети
Заново начнут извечный круг,

Чтобы, осень жизни принимая,
Гроздь рябины жадно сжав в горсти,
Журавлей последних провожая,
Мне покой и веру обрести...



ПОСЛЕ ОХОТЫ


Лишь ветер рассеет тяжелую мглу,
Покинем лесное болото.
Светает. Устало идем по селу –
Была неудачной охота.
Шагать нам десяток болотистых верст,
Идем тяжело и упрямо.
Минуя забытый, унылый погост,
На миг задержались у храма.
Когда-то он был и высок, и велик,
А нынче разграблен, разрушен.
И полуистлевший евангельский лик
Смущает мятежные души...
Высокие липы надсадно скрипят,
Им вторят кусты осторожно,
А ветры в развалинах храма гудят
Неистово, грозно, тревожно.
В пустых колокольнях, в глазницах пустых,
В остовах разрушенных храмов
Они завывают, как хор бесовских
Неведомых грозных смутьянов.
То зычно смеются, то хищно свистят,
То плачут, то грозно хохочут –
Они над Россией притихшей летят
И темное что-то пророчат.
И, кажется, вторят и небо, и лес,
Волнуются тихие воды,
Как будто вселился неистовый бес
В спокойствие русской природы.
И душу охватит смятенье и страх,
А ветер поет и гуляет.
И вот уж в тяжелых ружейных стволах
Он песни свои завывает!
А небо подсвечено тусклой луной,
Что в озере сонном дробится...
И нет в поднебесье креста надо мной,
Чтоб смог бы я перекреститься...

1989



***


Небеса обличительно немы,
Час затишья перед бедой.
Как подумаешь: кто мы и где мы,
За какой оказались чертой...

Череда бестолковых событий
Затянула нас в круг бесовской.
Опьяненные жаждой открытий,
Захлебнулись заморской тоской.

Тяжелеют осенние воды,
Догорают рябины огни.
Но во мраке ноябрьской природы
Вдруг наступят особые дни.

И развеется мрак постепенно,
Рябь по водам пройдет не спеша.
И как солнечный отсвет, нетленно
Встрепенется и вспыхнет душа.

2002



***


За окном – ноябрьский дождь и ночь,
Фонарей и звезд мерцает путь.
Только б эту осень превозмочь,
До зимы бы только дотянуть.

Грянет ночью сумрачной мороз.
Мягко лягут первые снега,
И среди заснеженных берез
Зазвенит веселая пурга.

И забьется сердце не спеша,
Мягко снег кружится, не спешит,
И ледком затянется душа,
И снежком ее припорошит.

 
***

Дымится мгла морозного тумана,
И первый снег отяжелил листву.
И то, что было призрачно и странно,
Отныне проступает наяву:
Покатых крыш немые очертанья,
Высокой церкви черный силуэт,
А в небесах, под сводом мирозданья,
Далеких звезд лампадный тусклый свет,
И на сто верст – ни недруга, ни друга.
И на сто верст – глухая тишина.
И в снежный мрак погружена округа,
Чуть теплится тяжелая луна.
И сколько мне еще в пути осталось
Брести среди заснеженных могил...
Когда-то Русь и пела, и смеялась,
А нынче даже плакать нету сил.

1990



***


Застыли великие реки,
Притихли нагие леса.
От сумрачной хмари навеки
Очистил Господь небеса.
Прозрачны промерзшие дали,
И видится так далеко,
И осени хмурой печали
Развеялись утром легко.
Не так ли, в сомненьях запутан,
Нисходишь во мрак не спеша,
Но вдруг в роковые минуты
Становится зрячей душа.

2001



***


Ты ждал наступленья зимы,
Как ждут избавленья от боли.
А ветры в желтеющем поле
С утра затянули псалмы.
Ты ждал наступленья зимы.
Ты ждал на исходе недели,
Как сказку, ночной снегопад,
А думал, совсем невпопад,
О птицах, что к югу летели,
О птицах, что с юга летят...



***


Вьюги катятся с Ямала
Прямо к устью Иртыша...
Начинаю жизнь с начала,
Примеряясь, не спеша.

Суета иного мира,
Снег летит со всех сторон...
Всё казенное: квартира,
Мебель, кухня, телефон,

Лампа и комплект постельный –
По реестру бытиё.
Лишь душа да крест нательный
Всё имущество моё...

Я молюсь исправно Богу
И бреду сквозь непогодь.
Основательно в дорогу
Снарядил меня Господь...

2001



***


Нам всем конец? Не верю!
Рассеется мираж...
Крадущемуся зверю
Читаю «Отче Наш».

Пусть я еще не знаю
Ни правил, ни основ,
Но он-то понимает
Значенье вещих слов.

2002



***


С годами пишется трудней.
С годами мыслится тревожней.
И в долгой веренице дней
Живешь не проще – осторожней.
Не потому, что жизнь сложна.
Не потому, что слово глуше...
Меня настигла тишина,
И я боюсь ее нарушить.

1995



***


В церковь ходим и крестим лбы,
Потому что боимся смерти,
Потому что боимся судьбы –
Непонятной ее круговерти.
От житейских уставши битв,
Скорбно Слову в храме внимаем
И родные слова молитв
С удивлением понимаем...
И на ощупь идя впотьмах,
В отрицанье не знаем меры,
И гнетет нас, сердешных, страх,
И в сердцах не хватает веры...

1998



РОЖДЕСТВО


В церкви тихо. За окнами синими
Хлопья снега, неспешно летящего,
В серебристо-березовом инее
Очертания города спящего.

Снегири, как шары новогодние,
Украшают столетние ели,
И сомненья тревожат – сегодня ли
Вдруг отступятся злые метели.

И рассеется вьюга вселенская,
И застынет, притихнув, природа,
И зажжется звезда Вифлеемская,
Озарив полумрак небосвода.

2004



АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ


Со дня рожденья и по смертный час
Приставлен ангел к каждому из нас.
Он нас хранит от горя и от бед
На протяжении беспутных лет.
Он нас хранит и молится с небес,
Чтоб наши души не похитил бес,
И даже под покровом тишины
Следит, чтоб не украли наши сны...
А мы живем бездумно и грешим,
И вечностью своей не дорожим,
Не думаем, что может грянуть час,
Когда он навсегда оставит нас.
Покинув утомительный свой пост,
Он воспарит среди погасших звезд.
Взметнутся два спасительных крыла,
И навсегда тебя ослепит мгла.

2001



***


В суете уходящего века
Вдруг очнешься от тщетных забот –
Не забыл ли Господь человека
Да и весь человеческий род?

С нами надо, конечно, построже,
Ведь давно, в суете мельтеша,
Позабыло творение Божье
Место, где обитает душа.

Всё торопимся: делаем дело,
В пустословье коверкая речь,
Что там душу – и бренное тело
Не умеем от скверны сберечь.

Свято веруем – всё будет лучше.
И скользим невозвратно ко дну.
Ох, как близко, Господь Всемогущий,
Подпускаешь Ты к нам сатану.

В круговерти, заверченной бесом,
Не встречаем родного лица,
Все бежим по дороге прогресса,
А дороге не видно конца...



***


С зимой, похоже, всё в порядке.
Морозец спал. Снежок парит.
И по ночам на стройплощадках
Ханты-Мансийска свет горит.

Фасады высятся вальяжно
Над среднерусской суетой,
И город мой разноэтажный
Летит над сумрачной тщетой.

Когда-нибудь опять великой
Россия будет. А пока
Голубоглазые таджики
Нам строят счастье на века.

Не знают русский поголовно,
Не граждане и не бичи,
Неторопливо и неровно
Кладут ребята кирпичи...

Умы давно поистощились...
Теперь вот не хватает рук...
Когда ж Господь явит нам милость,
Освободит от вечных мук?

Законы вечные природы
Не отменить. Не осмеять.
Другие, видимо, народы
Россию будут населять.

Печальна участь человечья,
Уйдем, неся свою вину.
И незнакомые наречья
Нарушат храмов тишину.

2002



***


Так повелось уж на Руси –
В года напасти
Молили:
«Господи, спаси»,
Ругали власти

И ждали доброго царя,
И ждали чуда.
И ждал, огнем греха горя,
Свой час Иуда.

И поднимался супостат,
Сгущались тучи,
Но все молили – стар и млад –
О жизни лучшей.

Теперь иные времена,
Но те же нравы.
Опять низвергнута страна
В поток кровавый,

Опять надежда, и тщета,
И безземелье.
В домах и душах – нищета,
В башках – похмелье.

И в бездну тысяча чертей
Россию тащит...
Но раньше все-таки детей
Рожали чаще.

И так же пусть гремит гроза,
Но утром рано
Мерцали в доме образа,
А не экраны,

Не всякий знал и в те года
К любви дорогу,
Но каждый грешник был тогда
Поближе к Богу.



***


Исчерпан февраль без остатка
До самых последних снегов,
Слабеет привычная хватка
Звенящих морозных оков.

Лишь солнце пригреет – синицы
Поднимут неистовый гам,
И отблеск лучей заискрится,
Скользя по лиловым снегам...

Но это – лишь завтра. А ныне –
Промерзшие клочья небес.
И стонет под ветром и стынет
Не к сроку разбуженный лес.

2004



***


В покинутом доме распахнуты двери,
Уныло скрипят одичавшие ставни,
Приходят без страха пугливые звери,
Хоть дом стороной обходили недавно.
Снуют деловито нахальные мыши,
Щебечут беспечно случайные птицы.
Уже прохудилась покатая крыша,
И окон сияют пустые глазницы.
И пусто. И тихо. И так одиноко,
Лишь только журавль пролетает высоко.
О чем ты, зачем ты поешь, соловей,
Кого ты обрадуешь песней своей?..

1986



***


И споры продолжаются,
И мнения не сходятся –
Поэтами рождаются?
А может быть, становятся?

Не все мечты сбываются...
Не все дороги сходятся...
Поэтами рождаются,
Но не всегда становятся.

1980



ВЕСНА


Тает жизнь, как снег на руке,
И почти не осталось запаса.
Прочен лед на весенней реке,
Но закрыта по зимнику трасса.

Жизнь мчит, суетясь и спеша,
Перепутались лица и даты,
Отчего же, скажи, вдруг душа
Озаботилась чувством утраты?

Может, ранняя эта весна,
Пробудившая сонные реки,
Может, просто лекарство от сна
Выбрать нынче в ближайшей аптеке?

Видно, просто иная пора
Приближается неумолимо,
Ветры с юга задуют с утра,
Приближая развязку незримо.

Реки вскроются. И не спеша
Поплывут белоснежные льдины
От ольховых болот Иртыша
В ледниковое царство чужбины.

Предрассветное чувство беды
Вдруг исчезнет, как сумрак тумана
В час, когда тихоходные льды
Растворятся во мгле океана.

2003