Сказка про то как дед насрал в коляску

Сказка,
про то как дед насрал в коляску,
и поставил в уголок,
чтоб никто не уволок.
(жанр: хоррор, мистика, экшн).


На Клязьмы правом берегу изба стояла.
В ней обитал Евпатий - старый жид.
И каждый раз когда малина расцветала
Терзал его хронический отит.

А у избы был небольшой сад-огород
С пионами и увядающим горохом.
И к верху задом в нем из года в год
Пахал Евпатий, и от ревматизма охал.

Раз вышел случай, шел с ведром воды
В руках старик, чтоб патисончики полить
И выпрыгнула жаба вдруг из темноты
С глазами красными, и стала говорить.

«Отдай корову мне свою, Евпатий.
Из вымени ее питаться буду молоком.»
Но, не дослушавши, старик схватил лопату
Ударил жабу, размахнувшись, черенком.

 Глазам не верит, и ушам своим. «Наверно
То черт так надо мной подшутил.»
Перекрестился, сплюнул и неверной
Походкой в дом вернулся, водкой страх залил.

Во следующее утро в предрассветный час
Евпатий в хлев пошел, корову подоить.
Но чуть не отлетела вверх душа его тотчас
Когда картину смог он страшную узрить.

Недвижна черной кучей вспухшая корова.
И жаба страшная в ногах ее лежала.
(У старика все тело задрожало от озноба,
И сердце как рука холодная зажала.)

Глаза сощурив, ничего не замечала
Из вымени тянула жадно молоко.
Она, бугристая, похожая на сало…
Но к счастью вилы вот стоят недалеко!

Евпатий ими бил, насквозь пронзая,
Остановиться в исступлении не мог,
Покуда тварь не стала неживая.
Кровь красная ее текла на сена стог.

Но то не жаба, ведьма то лежала,
Вил в грудь свою вместивши три зубца.
Звериный страх и ярость выражала
Маска страшного  разбитого лица.

Ее испуганный Евпатий, зарыл в кустах
На Клязьмы на безлюдном берегу,
Там и корову, и с молитвой на устах,
Спешил домой, и падал, спотыкаясь на бегу.

Так быть тому, но вот с тех пор напала
На старика хворь нестерпимая, суть в том
Что выходили с каждым разом вместо кала
Из него жабы мертвые с пронзенным животом.

В коляску старую все экскременты он собрал
И спрятав ее в угол, посмотрел устало.
Поел, помылся, мыло и веревку в руки взял.
Пошел, повесился. И никого не стало.