Чудеса по пьяной лавочке

ЧУДЕСА ПО ПЬЯНОЙ ЛАВОЧКЕ

Сижу я как-то у себя на кухне утром ранним
(Ей-ей не вру, чтоб я всю жизнь лишь минералку пил!)
Вдруг входят два жлоба. Один сказал: «Я марсианин».
Второй, кивнув, представился: «Архангел Гавриил».

Я зенки вылупил, как рак, сижу в глухом отпаде –
Предупреждал ж друган – нельзя коньяк с вином мешать!
«Ребята, бросьте, вы чего – свистите, иль по правде…
Какой ещё там Гавриил, архангел, душу мать?!»

Но марсианин, подмигнув, извлёк «Казбека» пачку.
Архангел вытащил пузырь –  и хлоп его на стол.
Меня продрал мороз – ну всё, допился до горячки!
Ну, ни черта ж себе – архангел пить со мной пришёл!

Но собутыльники мои – не гордые ребята.
У них там, в космосе, видать, для всех один закон.
Архангел в стопочки разлил, сказал чуть грубовато:
«Не дрейфь, братан, сообрази-ка лучше закусон!»

Ну, я чего – я ничего. Я хлебосольный малый.
И отчего не посидеть, коль нету срочных дел?
Огурчик, хлебушка кусок, нашёл и ломтик сала –
Меня вчера мой друг Толян немного подогрел.

Уселись, выпили по сто, сказав друг другу; «Будем!».
По жилам сразу растеклось приятное тепло.
Пришелец быстро окосел, назвал Гаврилу «другом»,
Но тот, слегка прищурившись, сказал: «Заткнись, трепло!»

Мы пропустили по второй, а после и по третьей…
Архангел пряменько сидит – ну, ни в одном глазу!
А марсианин вспомнил дом, мол, там жена и дети…
Совсем раскис от водочки, пустил, чудак, слезу:

«Я из-за тёщи начал пить, потом ушёл из дому –
Я ж молодой ещё совсем, а с виду, как старик!»
Архангел рявкнул: «У тебя в башке, братан, солома!
Сидишь тут, сопли распустил – ты тряпка иль мужик?»

«Эх, Гаврик, друг, не береди – спроси чего попроще.
Тебе, в натуре, повезло – гуляешь холостой…
А тёща-то она, братан, ведь и на Марсе тёща –
Сидит, в тепле скукожилась – а ты хоть волком вой!»

Мне бедолагу стало жаль, я дал ему огурчик –
Небось, на Марсе-то таких он отродясь не ел!
«Ты не тушуйся, ешь и пей – здесь все свои, голубчик!
А где тарелка-то твоя и долго ль ты летел?»

Пришелец вскинул на меня нездешние гляделки:
«Ты что, приятель, недопил, иль вовсе охренел?
Я ж на помоечках живу, на кой мне там тарелки?
Я и забыл давным-давно, когда с тарелки ел!»

Должно, не понял он меня, но я не стал вдаваться.
Архангел сбегал в магазин, принёс ещё пузырь…
Я понял – завтра мне опять придётся похмеляться,
А марсианин, от греха, пошёл искать сортир.

Так и сидели мы втроём. Давно пробило полдень.
Эх, кабы молодость вернуть – я ж лётчик, офицер!
Почётных грамот – чемодан, есть две медали, орден…
А нынче некуда спешить, ведь я пенсионер.

И мы сидим и говорим о временах тревожных,
И стынет водка на столе, но мы её не пьём.
Архангел слушает, молчит и стал он вдруг серьёзным.
Пришелец спит, калачиком свернувшись под столом.

Ну а Гаврила – наш мужик, хоть пьянь и матерщинник.
Сказал: «Давай на посошок и будем мы друзья!»
Потом достал из портмоне зелёненький полтинник:
«Купи себе жратвы, братан – так больше жить нельзя!»

Вдруг кто-то в дверь загрохотал: «Откройте, участковый!»
Гаврила ноги в руки взял и сиганул в окно.
А марсианин под столом валяется готовый –
Ему, хмырю бездомному, на всё плевать давно.

Заходит толстенький майор. Сержант с дубинкой рядом.
«Опять за старое, Кравцов? Наделал, брат, ты дел…
Кто это дрыхнет под столом?» «Да инопланетянин.
А тот, кого Гаврилой звать – в окошко улетел».

Майор вскипел: «Ты что, Кравцов, совсем сдурел от пьянки?
Давно в психушке срок мотал – что снова захотел?
Опять кого-то пригласил, устроили гулянку…
А ну-ка толком говори – кто здесь с тобой сидел?»

«Да я не вру тебе, майор, чтоб сдохнуть мне в дурдоме!
Я сам сначала обалдел, век водки не видать!
Вот этот с Марса прилетел – он вроде как бездомный.
Ну, а второй архангел был, его Гаврилой звать».

Тут все забегали: «Держи! Он дом вчера ограбил!»
Меня в ментовку загребли и узнаю я что ж:
Гаврила-то – домушник-вор по прозвищу «Архангел»,
А тот, что с Марса прилетел – всего лишь местный бомж.

                15/III – 2009 г.  10.21.