В рейсе

                Уже три дня в дороге мы, ей богу.
                За окнами машины дождь, гроза.
                Клочки рябой заезженной дороги
                Из ночи вырывают фар глаза.

                Не греет плеск игривых волн шансона.
                Дорога - дрянь, напарник заскучал.
                Не шел бы в рейс, да не было резона -
                Светило обломиться за аврал.

                Да сгинь она совсем - езда такая!
                И я со злости так притормозил,
                Что взвизгнул ЗИЛ, как вкопанный вставая,
                И муху лбом напарник мой убил.

                Сегодня день не наш и ночь не наша.
                И небо прохудилось, протекло.
                Вокруг полей расхлябанная каша.
                Да что там справа? Кажется, село...

                Давай-ка, Гриша, там переночуем.
                Чего нам дальше плавать под дождем.
                Зовись сие селенье хоть Кукуя,
                Авось, нас пустит кто-нибудь в свой дом.

                Стучимся в дверь, пока не открывали...
                Да что вы там заснули, черти, что ль?
                Но слышим, чем-то в доме зашуршали.
                - Там ктой-то? Принесло еще кого ль?

                - Открой, бабуля, злиться так не гоже.
                - Ага, бегу, бегу, держи карман!
                Шатущим открывать - себе дороже.
                Вас, верно, примет Кочетов Степан.

                - Ты что-то боязлива, бабка, право.
                Скажи тогда, найти-то как его.
                - Искать не долго - третья хата справа.
                Он есть один такой на всё село.

                Степаныч оказался справным дедом,
                К тому ж - гостеприимный человек.
                Полночным угостил он нас обедом,
                Оставить обещался на ночлег.

                О том о сём мы с ним поговорили,
                За чаем о себе он рассказал,
                А утром за хлеб-соль благодарили
                И снова - в путь, где ждал нас самосвал.

                И вновь ЗИЛ мчится, воздух рассекая,
                Вперед, в поля укутавший туман.
                Мы ехали в пределах того края,
                Где век живет знакомый нам Степан.

                Живет себе, смеётся или плачет,
                Не пряча и не прячась от людей.
                Решает не глобальные задачи,
                Но жизнь с такими кажется теплей.

                Мы к месту назначенья подъезжали.
                Я это место вспомнить не берусь.
                Нас взглядами коровы провожали,
                За окнами машины мчалась Русь.