Дурдом по обе стороны океана

Confiteor художника – У каждого своя химера – Двойственная комната – Шут и Венера – Собака и флакон – В час утра – Опьяняйтесь – Уже! – Мемориал лихорадки

=======================================================


                Часть 1

     CONFITEOR ХУДОЖНИКА

Бротиган и Бодлер
сидели за соседними
столиками в кафе.
Бротиган ковырял
ложкой в мороженом,
а Бодлер барабанил
пальцами по столу.
«Не могли бы вы
прекратить этот стук, –
сказал Бротиган. –
Он действует мне
на нервы. В нем есть
что-то хирургическое.
«Если бы вы знали,
как вы правы,
бесконечно правы, –
сказал Бодлер. –
Простите».
Он замолчал, потом
распахнул плащ,
повернулся к Бротигану,
и тот с изумлением
увидел, что в груди поэта
торчит кинжал.


                Часть 2

     У КАЖДОГО СВОЯ ХИМЕРА

Бротиган встретил
в закусочной
Бодлера.
Он очень обрадовался
неожиданной
встрече.
«Позвольте
угостить вас пивом», –
сказал Бротиган.
«Угощайтесь сами
и напоите свою Химеру, –
устало сказал
Бодлер. –
А я уже нагрузился».


                Часть 3

     ДВОЙСТВЕННАЯ КОМНАТА

Однажды вечером
в дверь квартиры,
где жил Бодлер,
постучали. «Откройте, –
послышался голос. –
Это посыльный.
Я привез вам пиццу».
Бодлер открыл дверь
и увидел Бротигана
в черной куртке
и мотоциклетном
шлеме. «Извините, –
сказал Бодлер, –
у меня не прибрано».
Бротиган заглянул
в комнату.
«Да, обитель ваша
немного напоминает
собачью конуру, –
сказал он. –
Следовало бы
поднять потолок,
прибраться,
выкрасить стены
в белый цвет
и расставить всюду
фантастическую
тишину.
Тогда это была бы
не квартира,
а мечта».
«Вот деньги.
И всего хорошего», –
сказал Бодлер.


                Часть 4

                ШУТ И ВЕНЕРА

«Посмотрите, – сказал
Бодлер, сидевший
у ног Венеры,
проходившему мимо
Бротигану. – Разве она
не прекрасна? И как
мы все ничтожны
рядом с ней. Мы можем
только молиться».
«Молиться? Ей?
Это же памятник
Бенджамину Франклину, –
сказал Бротиган
и, пройдя несколько
шагов, добавил: –
Шутник!»


                Часть 5

                СОБАКА И ФЛАКОН

«Когда мне плохо, –
сказал Бротиган, –
я чувствую
себя то ли швейной
то ли пишущей
машинкой».
«Но ведь это одно
и то же, – сказал Бодлер. –
Швейные машинки
нужны, чтобы
пристрочить кусок
дерьма к крышке
мусорного бака.
Примерно той же цели
служат и пишущие
машинки.
Вы, похоже,
думаете,
что читающая публика
не выносит вида
парфюмерных
флаконов
и запаха духов
так же,
как их не выносят
псы?»

                Часть 6

                В ЧАС УТРА

«Поздняя ночь», –
сказал Бротиган.
«Раннее утро», –
сказал Бодлер.
«В любом случае, –
сказал Бротиган, –
мы здесь,
на серебряных
ступенях
Кетчикана».
«А могли бы
сидеть дома,
пить коньяк
и сочинять стихи», –
сказал Бодлер.
«Но разве стихи
сочиняют
не для того,
чтобы воспрянуть
духом,
избавиться
от презрения к себе,
возвыситься
в своих глазах? –
спросил Бротиган. –
Поднимаясь
по серебряным
ступеням
Кетчикана,
мы поднимаемся
над собой».


                Часть 7

                ОПЬЯНЯЙТЕСЬ

Бодлер и Бротиган,
уже навеселе,
зашли в лавочку,
которую держал
русский старик,
и купили еще вина.
Старик, глядя
на их лица, покачал
головой и сказал:
«Вам вроде уже
довольно, ребята».
«Заткнись, старый», –
сказал Бодлер
и плюнул на пол.

Они уселись неподалеку,
под зелеными
кустами и откупорили
бутылку.
Бодлер сказал:
«Не кажется ли тебе,
Дик, что этот хрыч
перебрал с добродетелью?»
«Похоже на то, Чарли, –
сказал Бротиган,
приложившись к бутылке. –
Но что поделаешь –
каждый опьяняется,
чем может.
Вот мы, например,
пьем вино.
Старик упивается
добродетелью.
И я не удивлюсь, если
окажется, что его
старуха-жена
печатает
в местной газетенке
свои стихи».

                Часть 8

                УЖЕ!

После долгого
плавания
по судовому
радио
было объявлено
что показалась
земля.
«Наконец-то!» –
воскликнули
пассажиры – все,
кроме Бодлера
и Бротигана.
«Так скоро!» –
прошептал Бодлер,
и на глазах его
выступили слезы.
«Не унывай, Чарли, –
хлопнул его
по плечу Бротиган. –
Я вижу там,
на холме, огромное
чертово колесо.
Ты только прикинь,
парень, какие
нам откроются
горизонты».

                Часть 9

               МЕМОРИАЛ ЛИХОРАДКИ

Бодлер похоронил
свою возлюбленную
Бенедикту
и проводил дни и ночи
на ее могиле.
«Посмотри, в кого ты
превратился, на что
ты стал похож, –
сказал ему Бротиган. –
Ты похож
на мемориал
лихорадки. Осталось
только написать
на лбу
или повесить
табличку
«Меня залихорадило
до смерти».

____________________________________
     По мотивам стихотворений в прозе Ш. Бодлера и стихотворений Р. Бротигана («Галилейский хичхайкер» и др.). «Дурдом немного восточнее Голливуда» – рассказ Ч. Буковски.