Евгению Клячкину

Не страшно уезжать к далеким заграницам -
Куда страшней возврат в наш мир наоборот.

Евгений Клячкин


Дочитав последнюю ругачку,
Горько усмехнувшись, как всегда,
Взял, да и уехал Женя Клячкин,
Чтоб не возвращатся никогда.

Далеко простерся шумный Невский,
Прямо до израильских дверей.
Но разлука с Родиной Советской
Не страшней мордовских лагерей.

Неподсудны нашенской Фемиде
Мысли, гонорары и долги.
Песнею далекой Атлантиды
Станет для него полночный гимн.

От его ль бодрящего мотива,
Или, может, просто от жары,
Душными ночами Тель-Авива
Он не спит до утренней поры.

Тянется в потемках к сигарете,
Не успев окурок погасить:
"Жаль, что в самом главном кабинете
Так и не придётся погостить..."

В кабинетах строгие мужчины,
Рыцарю железному подстать.
Каждый, независимо от чина,
Обожает на ночь почитать.

Им видны на Солнце только пятна,
Все живое им мешает жить.
Им, бескрылым, очень уж приятно
Иногда крылатых поучить:

"Нам сейчас нужны другие песни,
Про полёты, стройки и размах.
Ну не верю, чтобы Ваш ровесник
Мог дрожать в дырявых башмаках!

Лучше про закаты и рассветы,
И про нашей жизни благодать.
Описать колечко сигаретой -
Это не о БАМе написать."

Но опять гремят аплодисменты
Под высоким звездным потолком.
Были эти песни нам, студентам,
Воздуха целебного глотком.

Мы рецензий едких не читали,
Было нам на это наплевать.
И вполне серёзно полагали:
Пошлости и лжи несдобровать.

Не потерян он и не украден,
Хоть его уже и не вернуть.
Ну а симпатичным этим дядям
Поглядим в глаза когда-нибудь.

М.К.Потачев, август 1996 г.