Короткое замыкание

"Шайбу! Шайбу!" кричала толпа,
Когда надо было орать "помогите!"
Когда твой город сжигали дотла,
Не щадя последнюю святую обитель,

Когда декабрь проморозил до дна,
И мне казалось, что сердце остыло,
Ты мне подарила каплю тепла,
Подняв пинком из озябшей могилы.

Когда барды допивали портвейн,
А я еще не поверил в Бога,
И вроде трепыхался на игле Кобейн,
И Сид от Нэнси помнил дорогу.

А потом волна сожрала их всех -
Людское море породило цунами,
Покидая берег, оставляло смех,
Усталых рук короткое замыканье.

Я остался один в сотый раз навсегда,
Выбросил меч, сломал все стрелы.
"Шайбу! Шайбу!" кричала толпа,
Когда ты меня укрывала пледом.

Толпа визжала: "Голландцы сосут!"
А Хиддинк уже был "Иваныч"
Их всех топтал самодур-самосуд
И на завтра утопически грандиозные планы.

Когда Гуннар хоронил друга Ронни*,
А шведы летели нашим три-два,
Без каких-либо предсмертных агоний
"Шайбу! Шайбу!" кричала толпа.

Когда я пьяный сидел в электричке,
Мечтая писать о девушке в красном пальто,
А музы не было. Она по привычке
Отвечала мне: "Как-нибудь... потом..."

Когда я, проклиная весь свет,
Просыпался от ужаса в пять утра,
Когда понимал, что теперь - поэт!
"Шайбу! Шайбу!" кричала толпа.

И когда между наших обкладок-ладоней
Через сто километров пробьется искра...
Когда мы уснем на фиалковом поле...
Переждем грозу под старой ольхою...
Засохнем детским рисунком на желтых обоях...
"Шайбу! Шайбу!"  нам крикнет  толпа.

-
* - речь идет о друзьях(!) Гуннаре Нильссоне и Ронни Петерсоне, шведских автогонщиках