Где найдешь, где потеряешь...

Любовь – удивительный фальшивомонетчик, постоянно превращающий не только медяки в золото, но нередко и золото в медяки.
О. Бальзак

Генеральная уборка – это безвозвратно, а самое главное бесцельно потерянное воскресенье. Но это нужно, и  говорят, что даже способствует праздничному настроению. Пришло время выбросить старый хлам, а с ним и воспоминания о том, что было, и мечты о том, что должно было быть.
Бумажные цветы – в мусор, детские фотографии – в альбом… исписанная записная книжка… Адреса, телефоны – Света, Катя, Вова, Стас, а вот и его номер. Давно это было, давно, но правда. Сколько же лет прошло? Лет десять или пятнадцать – много, слишком много, для того, чтобы вспоминать, как это было.

Но проклятый телефон стоит так близко, и вот я уже слышу в трубке длинные гудки…
Уборка давно закончена, и я с тобой сижу на кухне за чашкой крепкого кофе. Мы как всегда говорим о чем угодно, только не о том, что думаем. Ты уже успел рассказать, что полгода назад развелся и, что ушел с головой в любимую работу. Ты перебрал всех наших общих знакомых, рассказав мне все, что случилось с ними за это время, хотя и сам понимаешь, что мне нет до них никакого дела, а потом, делал вид, что внимательно слушаешь про мой развод, про мою работу, и про все тех же общих друзей.
Ну вот, новости последних десяти лет уже закончились, а кофе осталось еще на обсуждение лет эдак двадцати, и мы оба застыли, не решаясь сказать то, что давно витает в воздухе, то, что просится с языка, и, впрочем, давно сказано, но не услышано.
Молчание затянулось и, конечно же, прервала его я: «Тебе не кажется, что глупо, когда двое взрослых людей сидят на кухне и как школьники не могут сказать того, что думают? Я не верила, что ты меня узнаешь, но раз узнал, значит вспоминал. Знаешь, я сотни раз задавала себе вопрос «могло ли все быть иначе?», но так и не решила. Я миллион раз спрашивала себя, что произошло, но не поняла. Я чувствовала, что что-то не так, но ты не говорил, а я не телепат, а потом… А потом ты просто исчез. Как не исчезал? Ты же не звонил мне целый месяц. Ну и что, что поругались? Ты же мог позвонить?... Ну и что, что я была не права? Ты тоже был не ангел. Почему не звонила сама? Я боялась, что ты не станешь со мной разговаривать, ведь ты обиделся. Как не обижался, но я ведь тоже не…
Значит, могло быть по-другому. Значит, мы потратили десять лет впустую, стараясь найти счастье там, где его и быть не могло. Мы специально шли в другую сторону, бесконечно повторяя, что так будет лучше, что это правильно. И, наконец, сами стали в это верить. Как это могло произойти? Не знаешь? Впрочем, это не важно. Главное, что делать теперь…

Но в трубке были по-прежнему длинные гудки. Я вздохнула, отбросила исписанный блокнот и снова взялась разбирать старый хлам. Еще долго мне хотелось набрать его номер, еще долго я спрашивала себя: «а могло ли быть…?»