Ночная поэма перед экзаменом

1
Скатилась кровь по графику Uс,
граф пристально взглянул на
                свое ложе.
Она лежала, смерть в ее лице
на ангела в тот миг была похожа.
Граф отстегнул свой купленный протез,
достал из складок платья передатчик.
О, смерти жуткий эгополонез,
он так же сладостен, как миг удачи.
В эфир летели точки и тире,
ключ телеграфный, словно кастаньеты
стучал. И в утренней заре
жестоких лет железные приметы
слились в единый черногласый хор.
День начинался. Над болотом
туман забился в дырки пор
солдат и командира роты.
Из окон замка в этот миг,
назло удачливым соседям,
упало тело. И старик
устало прокричал: - "Уедем!"
Да, стар был граф. Холодный свет
проник во все морщины кожи.
"Будь проклят тот, кто дал совет,
чтобы тебя я уничтожил", -
так граф вскричал, упал без сил
на нож, сверкавший злобным блеском.
Граф язычок свой прикусил
и зубы положил на место.

В тот день ненастная погода
застала нас в пути.
Казалось, воды с небосвода
не прекратят идти.
Мы шли куда-то по заданью,
не знаю - по чьему?
Пробраться надо было к зданью,
а также ко всему
схватить мятежного вельможу,
доставить в штаб полка.
Солдату честь - всего дороже,
его верна рука.
В болоте села моя рота,
туман аж в поры влез.
Вдруг из окна мелькнуло что-то,
свет проблеснул, исчез.
Послал я двух солдат умелых
узнать, что и к чему.
Вернулись... С лиц мертвецки белых
катилась кровь. Всему
я был научен, но такому,
господь мой, Никогда.
И бросил клич я, -" К дому, к дому,
все к дому!" И беда
нас каждый миг подстерегала,
гналася по пятам.
У башен замка рассветало.
И кровью залита,
лежала мертвая графиня,
прелестней я не знал.
Бледнее свечек парафинных,
прелестный лоб блистал.
В груди прекраснейшей Дианы
торчал кинжал.
От злобы были все мы пьяны
и каждый задрожал,
когда увидел рядом с нею,
будь проклят этот миг,
я до сих пор сказать не смею,
что делал тот старик.
Сам источавший трупный запах,
у трупа был.
А рядом зверь когтистой лапой
все землю рыл.
В руках старик держал ребенка,
О, то дитя!
Его прелестную ручонку
пес съел шутя.
И сам старик в безумной злобе
лопатку ел,
и в золоченый детский гробик
он все глядел.
Кидал в него фаланги пальцев,
хрящи костей...
То было в моде у испанцев
и их гостей.

Мы посмотрели фильм о смерти
и перед нами,
когда мы вышли, не поверите,
свалился камень.
Так каждого подстерегает
час смертной муки.
Когда придет он - никто не знает.
Он - тянет
                руки!