Покаяние...

Просивший  подаяние,  долей
у  входа  на  центральный  рынок,
привлёк   внимание  невольно –
сложением,  в  виде  исполина,
и  надписью – «Блаженный  я…
Прошу  не  проходите  мимо…
Не  инвалид – душевная
стезя,  а  жить  необходимо…»
Прошёл  я  раз,  другой  и  третий…
Нам  с  любопытством  дружно  жить
на  протяжении  столетий,
где  всякого  пришлось  испить…
К  себе  «громилу»  пригласил.
отмыл,  одел,  «налил»  к  закуске,
тогда  и  о  «стезе»  спросил…
Ответил  гость,  без  ложной  грусти:
«...я  не  убийца,  пусть  и  бомж,
и  добровольный  доли  пленник,
вкусивший  истину  и  ложь,
«громоотвод»  беды  скоплений…» –
Так  разговор  наш  завязался,
а  с  ним  рассказ  стихом  ложился… –
«Похоже,  в  крайности  бросался,
за  что  последнего  лишился…
Но  не  жалею  не  о  чём –
богатым  был,  теперь  вновь  бедный…
Как  «отрезвили»   кирпичом…
И  правда,  закаляют  беды!...» –
он  подмигнул,  оскалил  зубы,
сквозь  слёзы  закатился  смехом.
Заметил - память  лет  не  люба,
но  обжилась  не  без успеха… –
«Я  из  семьи  с  достатком  слабым,
где  «семеро  по  лавкам»  норма…
Так  и  прошла  бы  жизнь  бесславно,
но  «финт»  судьба   закрутит  штормом –
подкинет  мне  удачи  шанс,
со  «скороспелочкой»  до  срока,
где  брак  родился,  как  «альянс» –
дочь  с  олигархом,  и  я  сбоку…
Так  вышло,  что  уж  тут  крутить,
из  нищеты  я  рвался  рьяно,
устал  «концы»  едва  сводить,
спешил  увидеть  в  мире  страны…
От  зависти  к  роскошной  жизни
зубами  рвал  подушки  ночью,
стал  нравом  вспыльчивым,  капризным,
хотелось  денег,  причём  срочно…
Из  «сказок»  детства  та  «любовь»,
рассказов  пьяных  «окружения»,
где  сивый  бред  волнует  кровь,
но  жизнь  на  грани  унижения,
из  этой  «глубины» – хула
на  все   богатства  мира  в  «красках»,
«живых  свидетелей»   дела,
стези  с  насмешкой  свистопляска…
Хула – хулой,  а  между  строк
заметны  нотки   сожаления:
путь  пройденный – всего  урок,
дай  шанс,  и  вцепятся  в  мгновение,
блага  чтоб  прошлых  лет  вкусить,
льгот  бывших  с  почестью  примерить,
хотя  вольготней  здесь  «бузить»  –
на  «дне»  удобней  в  «правду»  верить…
Здесь  многих  можно  лицезреть,
уж  ниже  не  упасть,  как  видно,
сорваться   «вниз»,  и  хаять  сметь
здесь  может  клерк  и  врач  «солидный»,
банкир,  министр  и  военный… 
Здесь  важно  изъясняться  смело –
с  судьбой,  что  ставит  на  колени,
лишив  и  звания,  и  дела…
Рассказы  только  им  остались
о  жизни  «сладкой»,  бесконечной…
Слабее  кто,  те  с  крыш  бросались,
а  «прочим»  пить,  болтать  о  вечном…
Здесь  все   живут  одним  лишь  днём,
но  на  вопросы  есть  ответы…
Здесь  судьбы  поросли  быльём,
но   в  душах  теплица  луч  света:
круг  проклятый  прорвать  победно,
из  рук  удачу  вырвав  чью-то…
Богатым  быть,  мечтал  всяк  бедный,
но  изменить  стезю  вдруг круто?
Ох,  редкий,  Вам  скажу   я случай!
И  каждый  может  стать  легендой,
«рисуются»,  кто  был  ТАМ  круче,
а  к  жизни – словно  брал  в  аренду…
Я  слушал  всё,  мотал  на  «ус»,
заметки  делал,  ставил  «баллы»,
где  минус  ставить  знал,  где  плюс –
просчёты  чьи  к  победам  звали…
Мне  повезло,  мной  восхищались
и  на  руках  почти  носили.
Слова  хвалебные  кричали,
о  «дне»  не  забывать  просили,
когда  женился  на «деньгах»,
в  ИХ  мир  ворвался  с  наслаждением…
С  деньгами  потерял  и  страх,
по  жизни  понесло   течением…
Семья  жены  с  достатком  полным,
их  двое  с  близнецом,  братишкой.
У  моря  жили,  где  бьют  волны,
а  в   штили  райское  затишье…
Родительской  в  избытке   ласки –
для  них  вся  жизнь,  и  без  остатка,
езда  по  «заграницам»  в  красках –
баланс  гармонии  с  достатком.
Излишне  опекались  мамой,
в  дела  отцовы  не  вникали…
В  интимной  жизни,  как  «цунами»…
В  «тусовках»  жизнь  свою  сжигали…
Не  удивительно,  но  факт,
где  ж  «жечь»  энергии   избыток?
Прилюдно – элегантность,  такт,
а  за  глаза – плод  зла  и  пыток…
Вслед,  трёхэтажный  мат,  стервозность,
проклятья  льются,  как  потоки…
Как  червь  живёшь  в  куче  навозной,
гадая,  в  чём  здесь  зла  истоки?...
Привычна  в  «круге»  смена  масок,
предательство  с  изменой – норма…
Плывущих  по  течению – масса,
здесь  не  встаёт  вопрос  «прокорма»…
Их  "завтро"  оплатил  уж  кто-то,
о  «прочих»  не  волнует  ноша…
Увязли,  видят  все,  в  болоте,
но  «случай»  тянет  их,  как  лошадь…
Расписана  их  жизнь  до  смерти,
к  чему  вопросы  и  ответы?
Хранят  и  Ангелы  и  черти –
в  их  власти  к  душам  тем  секреты…
Покуривают  «травку»  смело,
ну  как  же – деньги   позволяют!...
Всё  чёрное  предстанет  белым,
дни  лучшие  в  грязи  валяют…
Играют  от   безделья  в  карты,
к  работе  с  ленью  и  к  учёбе,
день  каждый,  что  «восьмое  марта»,
о  блуде  мысли  да  утробе…
А  тут  и  я – из  «грязи  в  князи»,
громила,  неуч,  иждивенец…
Для  слухов  «пища»  всякой  «мрази»,
у  мусорного  бака  веник…
Но  статен  и  в  постели  «дока»,
чем  и  пленил  ум  «львицы»  юной,
но  взглядов,  точно  не  далёких,
чем  гнев  в  отце  задел  я  струны…
Во  всём  винил  он  лишь  меня,
жене  с  детьми  быть  в  идеале…
В  запале  «адова  огня»,
от  жизни  мы  лишь  брали,  брали…
Велик  карман  запросов  алчных…
Три  года,  словно  один  день…
Все  суммы  в  цифрах  шестизначных
наводят  на  меня  лишь  «тень»…
Кому  же  тратить,  как  не  нищим,
семью  всю  распирает  жалость…
Я  изначально  был  там  лишним.
Душа  ж  от  благ  не  отказалась…
И  тесть всё  чаще  душит  словом:
«...велик  ты  телом,  да  мал  делом…»
Не  видел  бед  своих   основы,
любовь  слепая  душу  грела…
В  разгуле  деток- дармоедов,
и  женушки,  труда  не  знавшей,
ждать  долго  не  заставят  беды –
отца,  от  всех  «счетов»  уставшим…
Не  камень   сердце….  С  тем  схоронят…
А  дальше,  словно  в  сон  кошмарный
семью  всю  славную  уронят,
за  жизнь  прожжённую  бездарно…
Похоже,  небеса  устали
смотреть  на  хлопоты  пустые,
отцу  с  тем  отдых    вечный  дали…
Семье – решения  не  простые…
Растратить  проще,  чем  сберечь –
ума  не  нужно  и  учёта…
Что  дров  вязанку  бросить  в  печь –
в  дела  соваться  без  расчётов…
Вначале,  траур  пережив,
ласкала  видимость  свободы,
плюс  бесконтрольность  трат  и  лжи…
Но  то,  что  муж  создал  за  годы,
на  год  хватило,  с  небольшим…
Семье  всей – не  по  «Сеньке  шапка»…
Так  состояние  в  гроши
мы  превратили,  в  мире  шатком…
И  я  в  том  грешен…  Каюсь…  Было…
Безмозглость  в  том,  увы,  повинна…
С  умом-то – внукам  всем  хватило  б
трудов  отца,  но  «пуповину»
и  он,  похоже,  надорвал,
и  детям  не привил  умения…
Лишь  я  «чужой»  кусок  урвал,
жаль,  счастья  коротки  мгновения…
Всё  это  видеть  надо  лично,
чтобы  понять,  как  мир  наш  хрупок…
Не  всё  решает  звон  наличных
и  приближение  к  знати  «круга».
Есть  что-то  большее,  весомей,
где  ухо  глохнет,  глаз,  где  слепнет,
душа  лишь  это  ДИВО  помнит,
да  бьётся,  как  во  мраке  слепни
пытаясь,  память  разбудить,
но  безуспешны  все  попытки,
запутаны  судьбы  пути –
ты  беден,  иль  всего  в  избытке…
«Богатый  ложкой,  что  ковшом,
а  бедный  ложкой,  что  веслом…»
 «Богатого  по  отчеству,
а  бедного  по  прозвищу…»
«Богатый  завсегда  пирует,
а  бедный  в  праздники  горюет…»
«Богатство  добыть – и  братство  забыть…»
«Богат  дивится:  чем  голь  живится…  »
«Богатство  ум  рождает,
а  бедность  отнимает…»
Так  мудрость  поговоркой  льётся
в  народной  речи  без  умолку,
бедняк  всегда  к  богатству  рвётся,
сорИт  мошной  богач  без  толку…
И  там  и  тут  беспечность,  глупость,
и прожигание  дней  впустую,
непонимание  и  грубость
примерив  сторону  простую,
не  рассмотрев  корней   глубинных
и  жизни,  что   всегда  в  тени,
участникам  не  снять  личины
и  не  признать  своей  вины
в  событиях,  что  держат  крепко,
в  которых  вдруг  увяз  по  пояс.
Поступки  не  прикроешь  кепкой…
Богач  с  бомжем  в  мирках  «покоясь»,
завидуют  друг  другу  втайне…
Мне  довелось  побыть  в  тех  «шкурах»…
Всё  в  этом  мире  не  случайно:
«Ход»  неба  пешкой  и  фигурой…
Всё  связано   цепочкой  стройной,
нас  «метят»  за  поступки  наши –
кому-то  «фрак  удачи»  скроен,
кому  помойкой  быт  «украшен»…
Из  жизни  извлекать  уроки
нас  учит  голос  подсознания,
но  мы  торопим  только  сроки,
родных  теряя  в  час  «скитания»,
а  с  ними  и  друзей  и  веру,
среду  привычную  для  жизни,
и  совести  теряя  меру,
в  себя  приходим  лишь  у  тризны…
Так  и  семье   я  стал  не  нужен,
когда  осталась  только  «крыша»…
Признаюсь,  был  плохим  я  мужем,
теперь  в  товарищах  лишь  крысы…
Не  избежать своей   судьбы,
по  головам  пусть  даже  ходишь.
Рок  позволяет  брать  бразды,
когда  того  ты  точно  стоишь…
Когда  ты  руку  протянул
другим,  в  час  личной  катастрофы…
Когда  в  чужой  ты  лжи  тонул,
но  сохранил  добра  все  «стропы»…
Кто  плыл  со  всеми по  «течению»
вернут  на  прежнюю  «ступень» –
верны  небес  переплетения…
Что  завтрашний  подарит  день?...
На  «дно»,  к  своим?  Коль  честно,  стыдно…
Не  вспомнил  я  о  них-то  в  счастье…
Останусь  человеком  «видным»
в  их  памяти,  в  «зловонной  пасти»…
Что  здесь,  что  там – «дна»  лица  схожи,
а  так  есть  шанс  легенде  новой
родиться  и  надежд  умножить –
тАм  тоже  держит  сила  слова…
Что  не  работаю?...  Зачем?...
Потерян  мой  для  жизни  стимул.
Да  и  подумать  есть  над  чем –
две   жизни  пролетело  мимо…
Извлёк  для   жизни  и  урок –
в  другой  мир  не  пускают  «прочих»,
во  всем  свой  прок,  всему  свой   срок…
К  рассвету  час…  спокойной  ночи…»
Гость  сном  младенца  засопел,
а  мне  раздумья  спать  мешали,
как  страшен  тех  людей  удел,
кто  на  глазах  у  нас  нищали…
Виной,  где  глупость,    где  болтливость,
где  зависть,  где  интриги  сети
словесной  лести  где,  игривость…
Чем  только  не  вредят  на  свете…
Проснувшись,  плотно  он  поел,
как  про запас  спешил  отложить.
Сказал:  «Спасибо –  между  дел –
за  мысли  вслух,  что  душу  гложут…»
К  полудню  разошлись  пути,
как  в  воду  канул  тот  «громила»…
Лишь  память  жжёт,  да  боль  в  груди
за  не стыковки  «правил»  мира…