все эти ночи

19 ... я еду из города, еду к тебе, вздрагивая от каждого вызова и резкого звука. до сосущей боли под ложечкой боюсь позвонить врачу и спросить =ну, что? как?=
вот уже несколько дней я считаю каждый час за благо. да что там - каждую минуту... и остро корю себя за время, которое есть у меня. и за то, что, видимо, уже не успею. вспоминаю, как смотрел в холодные асфальтовые глаза и находил там даже не =может быть=, самое настоящее =нет=... ну, ничего. сейчас же каждая минута - за благо, а я, черт меня возьми, теряю их в пробке на выезде из города. скалюсь и злюсь, злюсь и курю, курю и опять прокручиваю в голове этот диалог:
- если бы я мог... если бы я только мог, я бы отдал тебе всего себя. теперь-то это уже можно сказать?
- кмх... я прошу сейчас только одного - доживи до вечера, дождись меня, пожалуйста.
еду и думаю - живой ли? это страшно - дождаться, кажется, самых главных слов. и дождаться их - так.
ты клацаешь по клавишам моего ноутбука, разговариваешь с кем-то. я даже вижу - с кем. меня передергивает, я ухожу курить к окну. слишком хорошо понимаю, как тебе это надо, но все же прошу сухим как старая газета голосом =выключи ноут, пожалуйста, тебе нужно отдыхать и нельзя нервничать=. ты косишься на меня скептически - знаешь то же, что и я - отдыхай-не отдыхай, а осталось тебе немного. хоть где-то глубоко теплится глупая надежда, что =все обойдется=. я боюсь отрешенности в твоих глазах, какой-то странной меланхоличной улыбки, мне все время кажется, что ты уходишь куда-то... впрочем - это не впервой, бредовая мысль про то, что тебе нужен кто-то, кто будет держать тебя ближе к земле, посещала меня неоднократно. и не только меня.
    я безумно устал, у меня ноет сердце, дрожат руки и постоянно хочется курить. две пачки в день - это не лучший по питательности рацион. сейчас я распаковываю третью. вздыхаю, стараясь успокоиться - еще один вечер почти закончился, а ты еще здесь. может?... может все же этот перестраховщик просто не хочет меня обнадеживать... если бы. =ты совсем идиот? я тебя разве обманывал когда-нибудь? у него отбиты почки, нет селезенки - да и *** бы с ней, но там сепсис, сердце вообще ни к черту... он сейчас только на лекарствах, но насколько его хватит, я тебе сказал, какое там "может быть"?! я понимаю все - и как тебе больно, и все остальное, но жить ему 5 дней максимум. и хорошо, что он пришел в себя. хоть попрощается=. от этого я готов выть и лезть на стену...причем - одновременно.
я сижу рядом с твоей койкой, держу тебя за руку, рассказываю, как мы все тут жили этот бешеный месяц. меня рвет на кусочки ощущением уходящего времени. что-то жутко булькает в горле, и мне приходится молчать несколько секунд, прежде, чем выдавить из себя следующую фразу.
    становится совсем поздно, но я понимаю, что уехать я просто не смогу - так и буду очередную ночь спать сидя, положив голову на край твоей подушки. 
ты говоришь, что поспишь немного и просишь поцеловать тебя. прикасаюсь сухими губами ко лбу - ледяной...
ты шепчешь:
- я люблю тебя...
- ... стискиваю зубы, так что челюсть скрипит... я знаю. поспи хоть немного. я буду с тобой
- до конца?
- да... куда ж я денусь? - чуть слышно и почти про себя: =я люблю тебя=. выключаю свет, сажусь ближе к изголовью, устраиваю голову на подушке. ты кладешь ладонь мне на макушку. твои пальцы совсем холодные. еще бы...
... просыпаюсь как от толчка. мне приснилось, что мое сердце перестало биться. смотрю на часы - 3.00. смотрю  на тебя. у тебя безумно красивое лицо. только очень бледное. тени под глазами стали еще глубже - или просто очертились резче от лунного света. я прикасаюсь к твоей щеке кончиками пальцев и понимаю, что ты умер. понимаю, но кладу пальцы на сонную артерию - пульса нет.
... реанимационные мероприятия в течение 30 минут. все бесполезно. я стою чуть в стороне и ужасно мерзну. меня вымораживает изнутри. знаешь, как будто умираешь по частям. ко мне подходит врач: =все, он умер. слышишь? мы зафиксировали смерть. все... нужно сообщить его семье, дай телефоны...= он сжимает мое плечо, и только тогда я поднимаю на него глаза. плакать я не могу. говорить, кажется тоже. за окном у фонаря перегорает и тухнет лампочка. я глухим голосом говорю: =смотри-ка, Дима, свет погас= и начинаю тихо смеяться. он вытаскивает меня из палаты, толкает в сторону своего кабинета - прямо, направо, вверх, еще направо, еще вверх, налево - я отмечаю повороты не мозгом, а телом,
потому что он тянет меня за запястье и подталкивает другой рукой в спину. заталкивает в кабинет, сажает на кресло, наливает в стакан спирт, следит, чтобы я выпил все до дна.
- как?
- никак...
- дурак! выпей еще, а то свалишься еще и ты мне тут...

   я послушно пью еще стакан спирта, правда он совершенно никак на меня не действует, достаю телефон и звоню: =Марина? Извини, что разбудил... Кантор умер. Я сейчас пришлю за тобой машину, одевайся.=
...я пообещал, что буду с тобой до конца. и в ответ на это люди смеялись, что терпеть меня рядом с тобой =третьим лишним= еще лет 50 - невеселая перспектива. что ж, им было виднее.