Поэты не только приходят - они остаются

    Второго ноября народному поэту Александру Файнбергу  исполнилось  бы 70 лет. Он не дожил до своего юбилея одну неделю, но этот грустный праздник без виновника торжества, который пришёл на узбекскую землю вместе с первым настоящим осенним дождём, даже смерть не могла  отменить. В Союзе писателей Узбекистана собрались мастера пера, кинодокументалисты, художники, преподаватели Национального университета Узбекистана, в котором когда-то топограф по специальности  и поэт по призванию  заочно заканчивал журналистское отделение филологического факультета , близкие родственники и соседи по знаменитому писательскому дому в центре столицы и просто безымянные поклонники  многогранного  творчества  юбиляра.
    Поэт - «дервиш по образу жизни», как тонко охарактеризовал его  главный редактор литературно-художественного журнала «Звезда Востока» А.П. Устименко, предрекал: «Скоро словом стану я». Александр Файнберг , по роду своей профессии, прошёл пешком  сотни таёжных  троп, исколесил вдоль и поперёк  дороги от  песков Кызылкума и Каракума до Байкало-амурской трассы. Но где бы он ни был и как бы его ни  испытывала судьба –  славой и всенародным признанием  или большим семилетним перерывом, молчанием прессы, непечатанием его стихов  и книг в семидесятые годы,  художник  всегда осознавал, что только поэтическое слово воистину бессмертно и может быть последним оплотом и прибежищем
   Поэзия была залогом его внутренней свободы, нравственности, утешением и спасением.  Александру Файнбергу  казалось даже, что он только проводник на земле,  антенна, которая улавливает небесные звуки  от Бога и воплощает их в слова, стихотворные размеры и строфы, поэтому он скромно называл себя «поющим тростником». Быть может, поэтому он мог в стихах выражать  безукоризненно точно и искренне признание в любви или покаяние («А где виновен был хоть на минуту, /стоял с повинной, как перед крестом»)  и твёрдо, одной  литой строкой или строфой, как резцом на каменных скрижалях,  донести до читателя свои незыблемые моральные принципы:
«Искал я душу даже в падшей дряни.
Терял друзей. У смерти был на грани.
Но ключ не подбирал к чужим дверям.
Вот и стою теперь на пепелище.
Блаженны, кто себя не потерял.
Их никогда, нигде никто не ищет».
   Анна Андреевна Ахматова говорила, что «поэты всех времён и народов  тайные братья, даже близнецы. Идёт несмолкаемая перекличка, облагораживающая мир. Она не смолкнет никогда». И,  действительно, вечер памяти и презентации нового двухтомника  стихов, поэм, вольных сонетов  Александра Файнберга вылился  в настоящий праздник поэзии и дружбы народов, единения духовно близких людей. Маститые мастера слова,  поэты Абдулла Арипов, Сиражиддин Саид, Рустам Мусурман, Степан Балакин, Гуарик Багдасарова, Баходыр  Ахмедов   читали свои стихи и прозаические посвящения поэту. 
   Александр Файнберг  и после своего ухода  присутствовал на собственном юбилее в своих книгах,  на выставочном стенде редких фотографий  из семейного архива, в воспоминаниях его преданной спутницы жизни Инны Коваль и близких друзей  и  благодаря демонстрации талантливого  биографического фильма о нём  Джасура Исхакова, в котором поэт, сидя на кухне в своей квартире на 8-м этаже, за чашкой чая и неизменной сигаретой в руке рассказывал   просторечным разговорным диалектом и  высоким поэтическим слогом сам о себе,  о старом и новом  Ташкенте.
   У зрителей складывается двойной образ Ташкента. В одном из них  поэт родился в семье репрессированных интеллигентов  в 1939 году, топтал траву в солнечных дворах с глиняными дувалами и неумолкаемой перепёлкой- беданой, играл в футбол, стоя на воротах, голодал в военное лихолетье, когда был «на завтрак – жмых, а к ужину – простуда», катался на самодельном деревянном самокате на подшипниках , благоговейно объезжая  стороной искалеченных  душой и телом инвалидов второй мировой войны, надрывно исполнявших  военные песни  за жалкое подаяние и тем самым  зарабатывавших себе на жизнь.
   С детства у поэта было осознание и другого великого города,   ставшего   прибежищем, второй «малой» родиной для многих эвакуированных сюда русских писателей и художников - А. А. Ахматовой, Н.Я. Мандельштам, А.Н. Толстого, К.М. Симонова, К.И. Чуковского, Р. Фалька, В.А.  Фаворского и многих других выдающихся деятелей русской культуры, оставивших неизгладимый временем след на азиатской земле и в истории русско-узбекских  духовно-просветительских отношений.
   Д. Исхаков рассказал  собравшимся  о большом количестве сценариев А. Файнберга, внёсших  в национальный документальный, художественный и  анимационный кинематограф особую поэтику и философичность восприятия мира. В них присутствует своя крепкая внутренняя эстетика. Они поражают своим  жизненным драматизмом  и психологическим реализмом. Таких фильмов не было раньше и вряд ли будут впредь: «Восточный двор с кривой луной» о  старом и новом Ташкенте, в котором автор читает одноимённый стих;  суровая правда войны об Афганистане в художественной ленте «Опалённые Кандагаром»;  «Последнее…  прости!»,  где  чёрно-белые трагические кадры исчезающего   Арала комментирует голос поэта,  читающего свои стихи;   «Их стадион в небесах»,  в котором звучит песня на стихи А. Файнберга о легендарной футбольной команде «Пахтакор», погибшей в авиакатастрофе в 1979 году:
«…Дым от взрыва прошёл над страной.
Не виновны мы этой виной.
Просто правила кто-то нарушил,
Ну, а нам был назначен штрафной.
До сих пор плачет ветер в  лесах.
До сих пор ты ночами в слезах.
Не грусти! Мы как прежде играем.
Просто наш стадион в небесах».
Этот стих Владимир Сафаров и Алла Тезетдинова включили в свою книгу «Крылья памяти», выход которой был приурочен к 25- летию трагедии пахтакоровцев (2004 год).
…15 октября в яркий погожий осенний день,  в самый разгар «Бабьего лета»  мы проводили в Вечность народного  поэта  Узбекистана, лауреата пушкинской премии А. Файнберга, но он ещё раньше успел проститься с нами и с этой грешной землёй в своих стихах из сборника «Лист», вышедшего в этом году. Наверное, знал, что лучше его и более искренне никто этот самый горестный и возвышенный момент ухода в бессмертие  не сможет выразить своими словами:
Прощальная поэта
« Ухожу навсегда.
Покидаю прекрасное общество.
Ухожу. Ни следа. Ни друзей, ни подруг.
Одиночество. Можно вольно дышать.
Были крылья. Теперь - пустота.
Чем позор возвышать,
Лучше их не иметь никогда.
Ухожу, как пою.
Так положено. Так неизбежно.
На людей не плюю.
Я люблю их по-прежнему нежно.
Громыхайте, моря!
Камнепады.
Разлом горизонта.
Я плюю, уходя,
На короны из крови и золота.
В вас плюю я, сутаны!
И знаю, что делаю правильно.
Коронуй меня, осень;
Листвою багряной и пламенной
У закатных озёр
Ты, лесов благородная нация,
Полыхни мне рябиной,
Отпразднуй мою коронацию.
Небосвод голубой,
проинимай без суда. Окрыли.
Мне прощенье - любовь, -
Храм единственный не на крови.
Здравствуй, высшая власть!
Знаки звёзд над кайлом полумесяца.
Коромыслом зажглась,
запылала Большая Медведица.
Под огнями небес
По законам земли не напрасно
Ни костёр и ни крест
Над строкою из крови не властны.
Даже попранный прахом,
Поэт остаётся поэтом.
В этом высшая правда.
И музыка высшая в этом».
    В день прощания с поэтом и в день его 70-летнего рожденья, который был назван А. Ариповым  первым шагом в бессмертие, каждый из почитателей  не просто талантливого, - гениального автора стихов, поэм, «вольных сонетов», 50 сценариев к документальным и мультипликационным фильмам - хотел  поделиться с другими  своими сокровенными мыслями о своём кумире, друге, соседе «дяде Саше» и просто  об Александре Файнберге , влетевшем ветром перемен  в  нашу  жизнь в конце 60-х и больше уже никогда ни на один час не выходившем из сознания поклонников  его поэтического, публицистического и кинодокументалистского творчества. 
   Его звали жить за кордоном и обещали полное соцобеспечение в Израиле, Америке, Германии, а он доживал свой век вместе со своей верной спутницей жизни Инной – журналистом и профессиональным редактором - в тесной  неотремонтированной «трёшке» хрущёвского образца. Квартира, подаренная в своё время Союзом писателей Узбекистана,  находилась в центральном районе узбекской столицы. Отсюда в хорошую летнюю погоду открывался вид на заснеженные Чимганские горы, а поздней осенью близкое  небо, казалось, облаками  опирается на крыши девятиэтажек. По соседству справа располагались старинное здание Государственной консерватории, слева - дом-музей  композитора М. Ашрафи. Здесь же неподалёку от дома  поэта находился уютный скверик, в котором каждый день поутру, выйдя из двора,  можно было поздороваться с памятником Н.В. Гоголя работы Томского.
   К тому же,  днём и ночью звонили и приходили друзья – художники, поэты, киношники,  жители   соседней улицы – кто за советом, кто просто поговорить по душам, а кто за рецензией или отзывом на новый стихотворный сборник или художественный альбом. Здесь в этой эпохальной квартире в 2005 году был снят биографический документальный фильм, в котором его главный герой, сидя в маленькой кухне, заставленной подарочными сувенирами друзей из разных уголков мира,  рассказывал о своих жизненных, пеших и  топографических маршрутах, подкрепляя свои размышления старыми и новыми и стихами.  Впрочем, даже самые ранние произведения звучат в фильме  современно и актуально, ибо суть творчества неосязаема, а цели искусства, по словам Блока, нам до конца не известны и неведомы никому.
 Среди сувениров бросается в глаза бронзовый бюстик А.С. Пушкина. Главный редактор журнала  «Звезда востока»  А.П. Устименко рассказал любопытную историю о том, как эта реликвия оказалась в квартире ташкентского поэта. Оказывается, его сосед по дому, уезжая, выбросил на свалку несколько непригодных старых вещей, среди которых оказался  бронзовый отлив поэта-классика. А. Файнберг отмыл брошенную вещь, и возрождённый Пушкин навсегда поселился в доме его  преемника по духу и призванию, а также по особому «свойству русской литературы  –  её мировой отзывчивости» (Ф. Достоевский).
   Поэзия Файнберга никого не может оставить равнодушным, потому что в ней  всеобщее становится индивидуальным, а очень  личностное – общечеловеческим. Таково назначение поэзии – оставаться  штучной и одновременно всенародной, востребованной, волнующей сердца миллионов  людей. Своими корнями она уходит в узбекскую землю и её богатое литературное национальное наследие, свежими ростками она  прижилась далеко за пределами «малой родины». Узбекский народный поэт Абдулла Арипов поставил его наравне с советскими классиками, русскими поэтами Б. Пастернаком, И. Бродским, А. Вознесенским, Е. Евтушенко. При этом  он отметил богатейший, до конца неоценённый вклад А. Файнберга своими переводами в дружбу и взаимопонимание двух народов – русского и узбекского, их  духовное единение  и побратимство художественным и  образами добра, красоты, душевности и миролюбия.
    На юбилейном вечере памяти поэта состоялась не только презентация  двухтомника стихов, поэм и вольных сонетов А.Файнберга, но и второго номера  московского журнала «Дружба народов» за этот год, в котором были опубликованы лучшие переводы  А. Файнберга  из поэзии наших современных соотечественников – Абдуллы Арипова, Сиражиддина Саида, Рустама Мусурмана,  Эркина Вахидова.
    Андрей Битов назвал Пушкина «светлым тайфуном, прогулявшимся по России, наведя  хоть какой-то порядок в её перманентной разрухе». Такое же предназначение у книг А. Файнберга в нашей стране: их предстоит ещё изучить, осмыслить вполне, ведь только книга может нас вывести на  землю обетованную и раскрыть сокровенные думы нашего общества. А. Файнберг писал прерывно, иногда молчал год-два, а потом, как горный водопад, срывался с кручи, сметая всё на своём пути. Он мог бы признаться словами А.Вознесенского: «Стихи не пишутся, случаются, как чувства или же закат. Не написал – случилось так».
    Стихи продолжили пешие маршруты топографических горных экспедиций А. Файнберга. Они  то исчезали, то снова преследовали его по пятам, где бы он ни был, и заставляли снова и снова возвращаться в  голодное детство военных лет, неписаную историю бывшей большой единой страны и  заново, непротокольно, точным поэтическим языком  осмысливать  противоречивую современность переходной эпохи с её культом денег и насилия. 
   Поэт искренне, по-детски преклоняется  перед  утончённой Красотой Востока, воспетой некогда С. Есениным в его «Персидских мотивах», русскими художниками-авангардистами  Беньковым, Кашиной, Юсуповым, Фальком, Волковым и одновременно ужасается  новым войнам,  жестокости, упадку  общественной  морали и дегуманизации искусства, двигающих  время и пространство вспять, к первобытному состоянию человека. Голос поэта меняется с возрастом: зреет его душа и, соответственно, романтическая лирика уступает место эпической поэзии, в стихах появляются глуховатые скорбные  интонации глубоких сердечных переживаний автора за судьбы страны и всей планеты.
    Строгие по форме «вольные сонеты» А. Файнберга  динамичны, многотемны и по смыслу сложны, глубоки, как сама жизнь: их достоинство в их внутреннем   поиске нового смысла в живой действительности и новых идеях.  Мас тер слова, детали в стихах Файнберг  с лукавой лёгкостью пиита  преображал  сонет на глазах, в зависимости от темы: так автор «Вольных сонетов»   подтверждал, что «область поэзии бесконечна» (Л. Толстой), и он в ней  по праву чувствовал себя Богом.
    Мы будем помнить творческие вечера А. Файнберга в литературном музее С.Есенина, общественном клубе-музее А. Ахматовой,  Русском академическом драматическом Театре, Молодёжном экспериментальном театре «Ильхом», Молодёжном театре Узбекистана, Ташкентском доме фотографии, Государственном доме-музее М. Ашрафи, а также в Еврейском и Русском культурных  центрах  и на многих других больших и малых площадках.
   Это были настоящие мистерии духа, театр одного актёра и режиссёра, которые потрясали слушателей и преображали их внутренний мир. Эхо  школьного поэтического вечера в 1968 году  с участием  тогда ещё малоизвестного молодого поэта А. Файнберга, автора «Велотреков» протянулось для меня на всю жизнь и отозвалось в моём серьёзном увлечении поэзией.
    Поэт Велимир  Хлебников когда-то сказал: «Когда умирают люди – поют песни». Инна Глебовна рассказывала, что  до последних дней Александр Файнберг  оставался оптимистом  и часто подшучивал над собой: «Родился по собственному желанию -  умру по сокращению штата.  Надеюсь жить». В день смерти поэта 14 октября  и в день его рожденья  второго  ноября в музыкально-поэтическом клубе «Арча» в Центральном доме офицеров звучали песни на стихи А. Файнберга в исполнении его близких друзей, поэты посвящали ему стихи.  Любовь и поэзия – это секрет долговечного наследия. Поэты не только приходят – они остаются.
Гуарик Багдасарова
Д.т. 253-14-06, моб. 354-10-17