Осенний круговорот меня в природе

На веревка-ветках сплошь остатки лета,
А на небе плюмбум, поперек и вдоль.
Ветер рвет калитку в поисках ответа
И звучит повсюду ветра си-бемоль.

Я смотрю на небо – что-то будет с нами? –
Там на небе, в тучах тот, кто всем Отец.
В голове у лета – все кресты крестами,
А на лбу у лета – пламенный венец.

Подоконник полон чешуи с березы,
Запотели окна, холодом ночей.
Здесь вчера был Пушкин, пил роняя слезы,
Вот и капли воска от его свечей.

Я смотрю на небо, листья съели время,
Листья съели лето, съели нас с тобой.
Мы уходим в осень, превращаясь в семя,
В то, откуда вера и земной покой.

Как бы мне хотелось, чтобы так случилось,
Чтобы ветер с моря долетел до нас...
Из-за леса красным что-то к тучам взвилось
То ли «воздух-воздух», то ли русский «СПАС».

Я смотрю на небо бестолковым взглядом,
Вижу средь тумана лица и дома.
Ты мне вновь приснилась, ты летала рядом...
Я влюбился в осень и сошел с ума.

Ты рыдала птицей восемь суток кряду,
Проклиная ветер, что принес грозу,
Отвела к гадалке, та дала мне яду,
А потом сварила в бронзовом тазу.

После варки этой стал я липкой глиной,
Новогодним студнем с хрено-чесноком.
Бабушка-гадалка съела половину,
Остальное спрятав в подпол, на потом.

Ты цвела нежнейшим розовым бутоном,
Я – навеки скован студня мерзлотой.
Больше я не буду бить тебе поклоны,
Не упьюсь березой насмерть золотой.

Но беда подкралась (так всегда бывает,
Я уж, право слово, утомился ждать –
Ветер в трубах воет и собака лает,
Все приметы схожи), появился тать.

Ратники лихие все пожгли до пепла
И огонь вселенский растопил меня,
Я впитался в почву (страх, какое пекло!),
И познал, как пахнет Мать-Сыра-Земля.

Через год, родившись сорною травою,
Я увидел небо, осень и тебя.
Небо было синим, ты была седою,
Осень – светло-рыжей... Краски сентября.