крест на скале

                Крест на скале
В теснине Кавказа я знаю скалу,
Туда долететь лишь степному орлу,
Но крест деревянный чернеет над ней,
Гниет он и гнется от бурь и дождей.

И много уж лет протекло без следов
С тех пор, как он виден с далеких холмов.
И каждая к верху поднята рука,
Как будто он хочет схватить облака.

О, если б войти удалось мне туда,
Как я бы молился  и плакал тогда;
И после я сбросил бы цепь бытия!

               Черны очи
Много звезд у летней ночи,
Отчего же только две у вас,
Очи юга! Черны очи!
Нашей встречи был недобрый час.

Кто не спросит, звезды ночи
Лишь о райском счастье говорят;
В ваших звездах, черны очи,
Я нашел для сердца рай и ад.

Очи юга, черны очи,
В вас любви прочел приговор,
Звезды дня и звезды ночи
Для меня вы стали с этих пор!

                К***
Когда твой друг с пророческой тоскою
Тебе вверял толпу своих забот,
Не знала ты невинною душою,
Что смерть его позорная зовет,
Что голова, любимая тобою,
С твоей груди на плаху упадет;

Он был рожден для мирных вдохновений,
Для славы, для надежд; но меж людей
Он не годился - и враждебный гений
Его душе не наложил цепей;
И не слыхал творец его молений,
И он погиб во цвете лучших дней;

И близок час… и жизнь его потонет
В забвенье, без следа, как звук пустой;
Никто слезы прощальной не уронит,
Чтоб смыть упрек, оправданный толпой,
И лишь волна полночная простонет
Над сердцем, где хранился образ твой!

             Н.Н. Арсеньеву
Дай бог, чтоб ты не соблазнялся
Приманкой сладкой бытия,
Чтоб дух твой в небо не умчался,
Чтоб не иссякла плоть твоя;
Пусть покровительство судьбины
Повсюду будет над тобой,
Чтоб ум твой не вскружили вины
И взор красавицы младой;
Ланиты и вино не редко
Фальшивой краскою блестят;
Вино поддельное, кокетка -
Для головы и сердца яд!

Когда  надежде недоступной,
Не смея плакать  и любить,
Пороки юности преступной
Я мнил страданьем искупить;

Когда былое ежечасно
Очам являлся моим
И все, что свято и прекрасно,
Отозвалось мне чужим;
Тогда молитвой безрассудной
Я долго богу докучал
И вдруг услышал голос чудный.
«Чего ты просишь? – но я ль виновен;
Смири страстей своих порыв;
Будь, как другие, хладнокровен,
Будь, как другие, терпелив.
Твое блаженство было ложно;
Ужель мечты тебе так жаль?
Глупец! Где посох твой дорожный?
Возьми его, пускайся в даль;
Пойдешь ли ты через пустыню,
Иль город пыльный и большой,
Не обижай ничью святыню,
Нигде приют себе не строй».

                Пророк
С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я.
Страницы злобы и порока.

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали, бешено каменья.

Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы даром божьей пищи;

Завет предвечного храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня;
Лучами радостно играя.

Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:

«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!

Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден!
Как призирают все его!»

Нет, не тебя так пылко я люблю
Не для меня красы твоей блистанье;
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.

Когда порой я на тебя смотрю,
В твои глаза, вникая долгим взором:
Таинственным я занят разговором,
Но не с тобой я сердцем говорю.

Я говорю с подругой юных дней,
В твоих чертах ищу черты другие,
В устах живых уста давно немые,
В глазах огонь угаснувших очей.

        Морская царевна
В море царевич купает коня:
Слышит: «Царевич! Взгляни на меня!»

Фыркает конь и ушами прядет,
Брызжет и плещет и Дальше плывет.

Слышит царевич: «Я царская дочь!
Хочешь провести ты с царевною ночь?»

Вот показалась рука из воды,
Ловит за кисти шелковой узды.

Вышла младая потом голова,
В косу вплелась морская трава.

Синие очи любовью горят;
Брызги на шее, как жемчуг, дрожат.

Мыслит царевич: «Добро  же! Постой»
За косу ловко схватил он рукой.

Держит, рука боевая сильна:
Плачет и молит и бьется она.

К берегу, витязь отважно плывет;
Выплыл; товарищей громко зовет;

«Эй, вы! Сходитесь, лихие друзья
Гляньте, как бьется добыча моя…

Что ж вы стоите смущенной толпой?
Али красы невидали такой?»

Вот оглянулся царевич назад:
Ахнул! Помер торжествующий взгляд.

Видит: лежит на песке золотом
Чудо морское с зеленым хвостом;

Хвост чешуею змеиной покрыт,
Весь, замирая, свиваясь, дрожит;

Пена струями сбегает с чела,
Очи одела смертельная мгла.

Бледные руки хватают песок;
Шепчут уста непонятный упрек…

Едет царевич задумчиво проч.
Будет он помнить про царскую дочь!

Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда со звездою говорит.

В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом…
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? Жалею ли о чем?

Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться заснуть!

Но не тем  холодным сном могилы…
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь;

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надомной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонился и шумел.

            
     Листок
Дубовый листок оторвался от ветки родимой
И в степь укатился, жесткую бурей гонимый;
Засох и увял он от холода, зноя и горя
И вот, наконец, докатился до черного моря.

У Чорного моря чинара стоит молодая;
С ней шепчется ветер, зеленые ветви лаская;
На ветвях зеленых качаются райские птицы;
Поют они песни, про славу морской царь-девицы.

И странник прижался у корня чинары высокой;
Приюта на время он молит с тоскою глубокой,
И так и говорит он: «Я бедный листочек дубовый,
До срока созрел я и вырос в отчизне суровой.

Один и без цели по свету ношусь давно я,
Засох я без тени, увял я без сна и покоя.
Прими же пришельца меж листьев своих изумрудных,
Немало я знаю рассказов мудреных и чудесных».

«На  что мне тебя?- отвечает младая чинара,-
Ты пылен и желт,- и сынам моим свежим не пара.
Ты много видал- да к чему мне твои небылицы?
Мой слух утомили давно уж и райские птицы.

Иди себе дальше; о странник! Тебя я не знаю!
Я солнцем любима, цвету для него и блистаю;
По небу я ветви раскинула здесь на просторе,
И корни мои умывает холодное море».

     И скучаю и грустно

И скучаю и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды.
Желанья!... что пользы напрасно и вечно желать?
А годы проходят все лучшие годы!

Любить… но кого же?..  на время- не стоит труда
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь?- там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и все там ничтожно…

Что страсти?- ведь рано иль поздноих сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка.
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманием вокруг,-
Такая пустая и глупая шутка…

Любовь прекрасна, любить и быть любимым,
Это счастье. Быть счастливым это радость.
Быть радостным это приносить другим,
Счастье радость и любовь в душе от этого пылает,
Еще сильнее, и радуется тот и веселится  к кому,
Та любовь попадет и к счастью он бежит с удовольствием.
Любовь благоухает везде там, где счастье и добро,
Царствуют везде, где пары находят друг друга.
Любовь вдохновляет всех повсюду.