Или скажете это не так!? 1

                ПЛЫВУТ  ПАРОХОДЫ
     ( повесть впервые опубликована в 2003 году)

Первая часть.

……….Какое - то время, Димка постоял на лестничной площадке обшарпанного подъезда без дверей. Было сыро и холодно, ни чуть не лучше, чем на улице, и Димка решил попытать счастье в другом подъезде. Но в другом и в следующем подъезде двери с кодовым замком оказались закрытыми. И Димка уже собирался перебежать к зданию напротив, как увидел мужчину, шагнувшего от иномарки к соседнему подъезду.
….- Дядь пустите погреться – почти, что всхлипнул Димка, в надежде, что мужчина, набравший код входной двери, пропустит его в теплый подъезд.
П-шел, отсюда! – процедил сквозь зубы мужчина, лет сорока, с ушами характерными, для определенного типа людей.

…… Эх, если бы Димка был чуточку взрослее или хитрее, он бы конечно прошел в подъезд с видом полноправного жильца или придумал бы, как сказать иначе. И эта его невинная хитрость, в его положении, была бы оправданной. Но, Димка, не смотря, на свалившийся, на него, бедственный опыт жизни, был простодушным парнем с детской наивной непосредственностью. Ведь Димке было всего ничего девять лет. И в нем еще теплилась надежда на человеческую доброту и на лучшие перемены в его жизни. Ведь не зря же ему снились, иногда, но все же снились сны о том дне и часе, в котором его Димку подхватывает на руки, его отец, сильный, добрый и красивый. Такой, каким его представил Димка. А представил он по рассказам матери, когда та еще работала учителем в школе. А по другой ее работе рассказов об отце не было. Может потому, что на этой новой работе она уставала за день, так что было не до рассказов, да и возвращалась она с работы зачастую поздно и заставала Димку уже спящим.

……………И с этой другой работой пришло первое для Димки бедствие. Первое и по началу неосознанное, а началось оно с увольнения матери с ее первой работы в школе. И оно это бедствие было постепенным и незаметным, потому, как мать, уволившись с работы, в первое время состояла на бирже труда, и какое то время больше находилась дома, а потом, потом она приобщилась к работе на рынке. И это и была ее новая работа. И пока в семейном бюджете водились, кое-какие деньги, и не очень жаловалась на здоровье бабушка, все для Димки, в его жизни обстояло относительно благополучно. Благополучно поскольку Димке были не неведомы и не понятны взрослые проблемы. Но со временем работая на рынке мать Димки, приобщилась и к спиртному. С начало в компании по случаю хорошей выручки, а потом и по причине зимних холодов. Как ни как, а стоять за прилавком на морозе приходилось изо дня в день. И надо сказать многие нехорошие болезни возникают и в особенности у женщин, по причине хронически стынущих от холода ног.
………И мать Димки «разогреваясь» не только в конце рыночной работы, стала все чаще приходить « в подпитии». И от нее незнакомо и чуждо, все чаще пахло водкой и табаком, поскольку она научилась и курить. А ввиду того, что мать Димки и до этого не отличалась завидным здоровьем, то, в конце концов, наступил момент, когда она сильно захворав, слегла в больницу. И, как, оказалось, слегла с запущенной формой болезни, от которой, не смотря на операцию, вскоре скончалась.

………….Да, конечно, если бы не перестроечные обстоятельства по всем сферам жизни, в том числе и в системе школьного образования, то мама Димки работала бы в школе и дальше, и не случилось бы этой беды. Но в школе происходили, как и по всей стране, реформаторские перемены, то менялись учебники, то программы, и различные нововведения, и как следствие тарифные ставки и так далее, пока не ввели и еще одно положение о «наполняемости класса», в то время, как зарплата учителей была и без того смехотворной. И ввиду этой наполняемости параллельные классы объединили, чтобы они были по числу учащихся, не менее двадцати пяти учеников. Из этих двадцати пяти и рассчитывалась нагрузка, и естественно это привело к сокращению учительского состава. А то, что качество процесса уроков с классами в тридцать пять, сорок учащихся от этого упало, государственных чиновников не интересовало. Ведь вроде бы шумная компания по повышению уровня заработной платы, таким образом, реализовывалась. Но реализовывалась фактически за счет увольнения учителей, и за счет здоровья тех, кто оставались в стенах школы, работая с перегруженными классами. Словом, как всегда и везде по всей стране, после отвергнутого лозунга «светлым путем к коммунизму», шел поэтапный развал под новым лозунгом перестроечных реформ « у нас все путем ». Все путем, под телевизионную болтовню, о благе очередных реформ и бесконечных к ним поправок.

…….. Народ безмолвствовал, став для реформаторов, чем-то средне статически неодушевленным, а в средствах массовой информации, много говорилось, о каких то достижениях и приводились цифры пополнения государственного бюджета, но эти достижения и цифры, абсолютно не касались основной массы народонаселения, в плане повышения уровня благосостояния. Ведь ни одна из реформ не была благом, для простых тружеников. Наоборот прибавлялось все больше и больше житейских проблем. И с этими проблемами после смерти Димкиной мамы, теперь осталась одна на один Димкина бабушка, старая и хворая пенсионерка. И первой проблемой, которую надо было решать, было оформление различных документов. И чего ранее не знала Никитична, так звали Димкину бабушку, было то, что даже на оформление субсидии по квартире от нее требовали справку документ подтверждающий, что маленький Димка является гражданином Российской федерации.

И каждую самую незначительную справку надо было заверять у нотариуса и платить, платить, и платить. А тут еще, как дополнительное бедствие гражданам, везде и всюду очереди. Не было очередей только в блистающих упаковками и зеркалами магазинах, о чем на телевизионных дебатах, очень и часто гордились прорабы перестройки. Как же, ведь решен продовольственный и прочий товарный вопрос, но решен то, не при помощи, социального и экономического подъема, а за счет низкого уровня пенсий, и заработных оплат. В купе, с высокими ценами, даже на детские товары и питание, не говоря уже о лекарственных средствах
.
……..Словом, забота о Димке, легла на плечи Никитичны, в самое неблагоприятное время. Димка уже учился во втором классе. И его надо было, и одевать, и кормить, и еще решать много других вопросов, в том числе и с музыкальной школой. И хорошо у Никитичны был хороший сосед рыбак. Помогал Никитичне с продуктами. Нет – нет, да приносил то горбуши, то камбалы, словом всякую разнорыбицу. Но это длилось пол года не более. Случилась с соседом беда. Сбила старого рыбака на пешеходном переходе, заграничная машина, сбила и, не останавливаясь, умчалась. И стал в результате этого внезапного наезда машины, сосед Никитичны инвалидом, с некоторой денежной прибавкой к назначенной пенсии. И чего уж Никитична совсем, никогда не знала, но теперь узнала и она, так это то, что ее соседу на каждый наступавший год, надо было ходить подтверждать и заверять свою инвалидность, словно за год у него могла заново отрасти его правая рука. И еще со многими невиданными прежде преткновениями столкнулась старая пенсионерка в плане сбора различных бумаг, когда надумала продать свою трехкомнатную квартиру, дабы купить однокомнатную и таким образом поддержать себя и внука материально. И кода даже и этот сложный вопрос, наконец, был решен, и Димка уже жил в доме по другой улице, и ходил в другую школу, беды со справками, для Никитичны отнюдь не закончилась.

…….. Да и как же, ведь реформы продолжались. Принимались новые законы и отменялись, вносились и куда то уносились поправки к законам, гласные и не гласные, но как сюрпризы неожиданно обнаруживались, для граждан, при необходимости решить те или иные вопросы жизненного плана. Словом гражданам скучать не приходилось, разве только в сплошных очередях на приеме у чиновников, или в различных учреждениях социального профиля и, конечно же в поликлиниках, в том числе по поводу сердечных приступов.

……..А сердечный приступ случился и с Никитичной. И случился он в налоговой камарилье. Замучилась Никитична и в плане собирания документов и в плане заполнения деклараций и опять же в подтверждении, что она пенсионерка, а Димка гражданин России, замучилась и от очередей к каждому окошку этой налоговой камарильи. И недалеко от данного учреждения, когда ее в очередной раз отправили, за еще одним, как оказалось необходимым документом, почувствовала Никитична, себя очень худо. Упала неслышно, чуть охнув. И пока суть, да дело, пока добралась скорая по дороге с заторами, закоченели натруженные в работах на благо страны руки и ноги старой Никитичны, и остались, для нее уже три последних  посмертных очереди, первая в морг, вторая из морга. И третья в присутствии тех, кто ее хоронил, очередь, в свежевырытую могилу.

Панихиды, естественно не было. А кто бы оплатил?! Конечно, при жизни Никитична не раз ходила в церковь, соблюдала все религиозные праздники, она была христианкой и водила внука в церковь и говорила с ним о Господе. И давала из своих пенсионных сбережений, на строительство Храма. И строился Храм. И это было хорошо. И что Димка ходил с бабушкой в церковь, тоже было хорошо. Хорошо, для Димкиной светлой души. Светлой, что однажды, даже и не очень хорошее Димка воспринял, как должное, не понял, что это «не очень хорошее», как бы и не должно быть в церкви. А было «это» на исповеди. Причитая, исповедовалась Никитична и еще не совсем обо всем успела сказать, как услышала резко сказанное – «Ша! Старая. Хватит!» «Ступай!».
………. Услышал это и Димка и даже обрадовался. А как же, все грехи отпущены, и можно идти домой, как говорила бабушка, идти с чистой душой. А вот бабушка после этого «Ша!» не только сердечно, но и душевно захворала. Но Димке об этом было не ведомо.
 Как было неведомо и то, почему однажды, и ему нельзя было покататься на машинке там, в детской поликлинике, когда они сидели в очереди на прием к врачу.

……… Очередь была длинной и скучной. И единственным интересом детей было фойе с машинками. С платными машинками и не для бедных семей. Поэтому дети сидели и скучали, как скучали и яркой окраски машинки и их хозяин, занятый от скуки разгадыванием кроссворда.
………….Но вот в фойе появился очень «Заметный человек» с маленьким мальчиком и девочкой. Заметным он был потому, что был в черном одеянии и шапочке. Как называется это одеяние, Димка не знал, но он узнал этого человека с большой окладистой бородой и очень удивился его появлению.
………- А наверное, он пришел исцелять. – решил Димка – Вот как славно! А то, такая длинная очередь!
……….- И казалось, Димке, что он угадал, потому как служитель, не спрашивая, кто последний, зашел с девочкой и мальчиком, в одну из дверей с табличкой.
- Баб, пойдем к той двери. – попросил Димка.
- Зачем к той, если нам сюда надо – ответила, вздохнув, Никитична.
- А там исцелять будут. Там дядя из церкви.
- Вот придумал, глупенький. Это же больница. Сиди не вертись.
И Димка сидел. Сидел и ждал, а вдруг все-таки он прав. Но вот открылась дверь, и служитель церкви с детьми проследовал в другую дверь. И все почтительно проводили его взглядами, как и его хорошо обряженных детей в эту другую дверь. Там за другой дверью святое семейство задержалось не долго, и вскоре все увидели, как служитель церкви повел своих чад в направлении хозяина машинок. И вот через пару минут, девочка и мальчик уселись в облюбованные ими машинки. Димка затаил дыхание, а через мгновение и ему стало радостно и весело, как и тем катавшимся на машинках детям. И он, не спросив бабушку, встал и направился к месту веселого катания. А за ним потянулись и другие дети, чуть помладше и постарше. Но другие дети, что подошли вместе с ним, этим и ограничились. А окрыленный душевно Димка приблизился к служителю, восторженно глядя в его глаза.

……….- Дядя господний! – молвил он – А можно и мне покататься, как эти дети?
……..- Что?! – не понял служитель, с лица которого сошла улыбка, и лик его стал непроницаемо серым и строгим.
…….- А покататься можно!? – Повторил наивный Димка, не замечая этой серой строгости.
…….- Тебе, покататься?!
……..- Ага! Мне! – еще более окрылено воскликнул Димка, и в его глазах все-все вокруг, как бы озарилось чудным светом.
……..- И мне! – тоненько повторила за ним девочка.
……..- И мне! – тут же запросили и другие дети, они, конечно, не видели ни какого озарения, но зато, если не воочию, то по телевидению видели рекламные благотворительные деяния.
…….- Так, кто еще хочет покататься!? - поспешил отреагировать вместо служителя хозяин машинок – Платим денежку и катаемся!

…………У Димки «денежки» не было. Но он еще с надеждой смотрел на служителя, но тот смотрел поверх детских лиц, и было непонятно, куда же он смотрит.
…….- Димка! Ты чего тут!? – ухватила за руку внука Никитична – пойдем скоро очередь…
Димка пошел. Он был послушным мальчиком с необычайно светлыми кудряшками и был похож в эту минуту на маленького, загрустившего вдруг Ангела. И что было дальше, он воспринял, как во сне.
 И так же, как во сне, он воспринял и второе в его жизни бедствие, неожиданную кончину бабушки и мало, что запомнил из того, что было связанно с похоронами и первые дни после похорон. И его Димкина реальность проявилась только тогда, когда он уже был в детском доме. Но и в этой, теперь уже и детдомовской реальности Димка мало, что понимал в первое время.
……….Он, конечно, делал всё, что от него требовали воспитатели. Но делал, наверное, совсем не так, как, надо. И из-за этого, его, случалось, ругали и даже наказывали «работами». А в детдоме была и другая реальность, реальность детского сообщества со своими законами, и со своей иерархией. И в этой реальности Димке уже на первой неделе, в детском доме, устроили в час отбоя «темную». А заключалась она в том, что на него ничего не подозревавшего, накинули одеяло и все воспитанники данной комнаты, минут пять били, туго скрученными полотенцами по его худенькой спине. А Димка, Димка беззвучно плакал все эти пять минут и плакал потом, когда все уже спали.
…….  За три последующих месяца, Димка познал и многие другие огорчения, этой стороны бытования. И эта сторона доминировала в его жизни над всем остальным распорядком дня, чего бы это, не касалось. Конечно, Димка попытался было найти защиту у воспитателей, но вышло все наоборот, и вслед за мальчишками, теперь и девчонки не упускали случая подразнить Димку, толкнуть или дать подзатыльника. И Димка худенький и стриженный под ноль, уже совсем не походил на того золотоволосого мальчика, каким появился в детдоме. Он походил на цыпленка- заморыша, которого все норовили клюнуть.

……………..-Но приближалась весна и к концу учебного года, Димка решил сбежать из детского дома. Куда сбежать он не знал, но уже не мог находиться в стенах детдома, так как мир словно сузился, для него, до тарелки с супом и подушки не раз заплаканной в часы, когда все уже спали. И вот пришел месяц май, сошли снега и наступили теплые дни. И однажды после ужина, Димка, улучив момент, вышел из детдома, и, прошмыгнув в первый, выбранный наугад автобус, проехал до старого открытого рынка. Было еще светло, но рынок уже пустовал, и Димка, пройдя на его территорию, заранее присмотрел себе укромное местечко, между прилавков с картонными коробками, где можно было скоротать ночь. А потом отправился в чебуречную. Денег у него не было, но там можно было, какое то время посидеть в тепле и может быть раздобыть пару кусочков хлеба. Но с кусочками, как-то не везло, поскольку посетители либо съедали их сами, либо уносили с тарелками к окошечку посудомойки. И тогда Димка, видя, что чебуречная вот-вот закроется, отважился подойти к одному из последних посетителей.

………..- Дядь, можно у вас кусочек хлеба…
- Кусочек!? – Хотел, было грубо, выразится посетитель. Но беззащитный вид, одетого в куртку не по размеру, щуплого мальчишки, сменил его настроение, - а что кусочек!? На вот, бери. - Кивнул мужчина на тарелку с чебуреками и хотел еще что-то сказать.
Но Димка не дослушав, схватил оба чебурека и тут же выскользнул из столовки. Юркнув за угол, он сбежал по лестнице к пустующим прилавкам, и через пару минут оказался в присмотренном месте. И только там, устроившись в одной из самых больших коробок, и накрывшись другой, он принялся за еду. Чебуреки были еще горячими, и их вполне хватило, что бы Димка почувствовал себя сытым в своем укромном убежище. В коробках было тепло, и даже, как казалось, Димке уютно. И с мыслями, воспоминаниями о своей прошлой жизни, с мамой, и с бабушкой, он незаметно уснул.
Но в ночь, ближе к утреннему часу заметно похолодало, и картонные коробки начали сыреть. И как не крепко спал Димка в своем убежище, вскоре он проснулся, дрожа от холода. На рынке было пустынно и еще сумеречно. И первой мыслью Димки, была мысль, о каком ни будь подъезде, где наверняка не так сыро и холодно.

………. Первым ближайшим зданием, до которого побежал Димка, отважно преодолевая страх, было здание областной больницы. Входная дверь была чуть приоткрыта, и был виден льющийся из нее тусклый свет, а на высоком бетонном крыльце, стояли мужчина и женщина, курившие сигареты. Затаившись у малого здания напротив, Димка решил подождать. Он не знал, что это большое здание, здание областной больницы и не знал, что мужчина и женщина, уходя, могут закрыть входные двери. А случилось именно так, и Димка, постояв у закрытых дверей, уже хотел сбежать с высокого крыльца, как услышал за дверью, в глубине, шаркающие шаги. Вскоре лязгнула щеколда и дверь открылась. Не обратив внимания, на вжавшегося у стены мальчугана, из двери вышел старичок с повязкой на голове. И пока он, доставал из кармана больничного халата папиросы, прикуривал, Димка неслышно юркнул в приоткрытую дверь.

…………..Второй раз, в это утро, Димка проснулся от громкого ворчания уборщицы и, не дожидаясь пока его обнаружат в укромном местечке под лестницей, тут же отправился на рынок к чебуречной, попытать еще раз счастье насчет еды. Время было еще раннее, но уже ходили первые автобусы и вдоль дороги по обе стороны, уже спешили прохожие. В чебуречной уже шла работа, но двери еще были закрыты и Димка, чтобы не мерзнуть от утреннего холодка решил в подробностях обследовать городской рынок, тем более, что от куда то со стороны, уже веяло запахами свежей и копченой рыбы.
 Не смотря, на свою сиротскую бездомность, настроение у Димки в это солнечное утро было хорошим, и он интересом наблюдал, как постепенно кое-где торговые лавки заполнялись различными товарами, овощами и фруктами, и прочим продовольствием.
……….- Мальчик, иди ко сюда. – вдруг позвала его одна из торговок.
Димка подошел к двум отдельным столам без навеса, у которых хлопотала торговка пожилого возраста.
- Ты хороший мальчик? – спросила торговка, смерив Димку пристальным взглядом.
- Хороший…
- А я и вижу что хороший – улыбнулась торговка. – Покараулишь, здесь минуту другую? А то тут собаки, вон целая свора. – Кивнула она в сторону разномастных дворняжек, промышлявших у мусорных баков.
- Ага, покараулю – с готовностью ответил Димка.
- Я сейчас быстро. - Сказала торговка и направилась вдоль крытых лотков.

Не задолго до ее появления ко второму столу подошла еще одна женщина, водрузив на стол объемную сумку.
- О, Николаевна сегодня раньше меня, - сказала она, обозрев стол, с копченой рыбой, – а ты, небось, внучек ее?
В ответ Димка только улыбнулся, не зная, что ответить.
- Значит внучек. – принялась устраивать свой стол женщина, - помощник…
В этот момент показалась Николаевна.
- Что-то ты сегодня запоздала, - обратилась она к соседке по столу – а мне тут, вдруг приспичило…
- Да я пока спекла, пока то, да се. А тут еще и автобус, они же без расписания. А ты гляжу сегодня с внуком.
- Да нет. У меня же внучка, а не внук. Ей всего – то ничего четыре годика. Это я просто мальчишку попросила, чтоб присмотрел.
- Рисковая ты Николаевна.
- Да он ничего, хороший мальчик, честный. А ты Дусь, не угостишь мальца? А то у меня и предложить нечего.
- Ну, вот с начало мальца, а потом и тебя, – незлобно проворчала соседка.
- Ну, так камбалеха с меня будет.
- Да ладно. На вот пару пирожков, парню за службу, а тебе за дружбу.
- А я пока обойдусь. Мальчик бери пирожки.
Не ожидавший такого презента, Димка повеселел.
…….- Теть, а если надо, я еще посторожить могу.
- Да уж больше не надо. Иди.

………Первую половину дня, Димка слонялся, то в одной стороне рынка, то в другой, пока не устроился отдохнуть от беспрерывного глазения и хождения на автобусной остановке центральной дороги. За эти пол дня никто не обращал на него внимания, как и сам Димка, так же ни к кому не приглядывался. В целом городе не было у него никого, ни близких, ни знакомых, кого бы он желал увидеть. И сидя в уголке на лавке, он даже чуть не задремал. И, наверное, точно бы задремал, если бы тут к нему, не подошли мальчишки.

………- Эй, пацан! – перекатывая во рту жвачку, окликнул его самый долговязый – ты чего тут сидишь?
- Надо и сижу – робко отозвался Димка.
Сообразив, что Димка один, без старших, пацаны, придвинулись ближе.
- Деньги есть?
- Нет. – Совсем тихо произнес Димка, вжав голову в плечи.
- А ну ко, встань, попрыгай.
- У меня вправду нет,- поднялся Димка, и, вытащив из кармана оставленную половинку пирожка «про запас», протянул долговязому – это вот, все…
- Ха – ха! – Засмеялся долговязый пацан, и в следующий момент, половинка пирожка, улетела в урну с окурками.
- Ты чего Лех!? – как бы заступился за растерянного Димку чернявый мальчишка, заметив каким взглядом, тот проводил половинку своего пирожка.
- Так врет. Что у него и на автобус нет?!
- Может, и нет. Пошли. Как раз наш автобус.
- Нет. Постой. Слышь, пацан! Поедешь с нами к фонтану? - спросил долговязый, глядя на Димку так, что тот, как под гипнозом мотнул головой в знак согласия.

…………До фонтана, что напротив Цума, пацаны, в том числе и Димка, доехали «зайцами», высыпав на остановке в среднюю дверь. А далее компания прошлась по рынку. И Димка даже не заметил, как у пацанов, то у одного, то у другого наполнились карманы штанов и курток яблоками и апельсинами. А затем компания отправилась уже собственно к фонтану, рассевшись на лавочке.
- На, бери, - предложил Димке пару апельсинов, долговязый глава компании, – Ну чего ты, бери, у меня еще три. Тебя как зовут?
- Димка.
- Теперь будешь не Димка, а Димак. Понял.
- Понял, но не очень.
- Вот я Алеха, а проще Лех. А это Ден. А это Шнырь, Нос, Грач и Пуля. Теперь усек!?.
- Усек.
- Ну ладно жуй апельсины и не дуйся за свой огрызок пирожка.

………Через полчаса компания весело болтая, расправилась с рыночными приобретениями и долговязый Лех, как заправский куряка первым раскурил сигарету, демонстративно выпустив три колечка.
Можешь так. – спросил он Димку.
- Нет. Я ведь еще не взрослый.
- Лех, он ведь маленький «маменький», – рассмеялся Шнырь, во рту, которого уже тоже задымила сигарета.
- Ладно тебе, Шнырь. Сам то в затяжку только - только научился. – буркнул на него чернявый Ден.
- Ну, а ты, подумаешь, чуть раньше меня научился. Зато я умею уже кольца пускать, а ты нет. Димак, хочешь курнуть? – протянул сигарету Шнырь.
- Зачем, я ведь…
- Я ведь, я ведь. – передразнил Шнырь – Курни. Каиф!
- Отстань Шнырь! – вмешался Лех, – пойдем лучше посмотрим, вон там художник рисует.
Снявшись с места, компания пересела на лавку за спиной художника, писавшего красками портрет девочки лет четырех, сидевшей на руках у матери.
- Смотри, как похоже, - проговорил на распев рыжеволосый Пуля.
- А я вчера видел – отозвался Грач – сначала все так, непонятно было, а потом раз! И как на фотографии!
- Дядь художник, а нас нарисуете? – спросил за всех Пуля.
- Нарисуем. – улыбнулся художник и поправив очки, вновь сосредоточился на работе, невольно прислушиваясь к мальчишеской болтовне.
- Меня первого нарисуют, правда Лех?! – заявил Пуля, как бы устанавливая очередность.
- А почему это тебя? - Заспорил Грач.
- Ну, я же спросил! Лех, скажи ему.
- Скажу. Первым будет рисоваться Димак. Он самый младший. Идет!?
- Идет. А потом я. Да!? – не унимался Пуля
- Потом ты.
Закончив писать этюдный портрет, художник обернулся к пацанам.
- Ну ладно, кто из вас Димак?
- Вот он. – кивнул Лех на Димку.
- Так пацаны. Пока заказа на масляный портрет нет, я порисую вас, но простым карандашом. Согласны!?
- Согласны!
- И еще, кто за мороженым в стаканчиках, сбегает!
- Я! Я! Я сбегаю! - с готовностью загалдели мальчишки.
- Ну, вот ты сходи – протянул деньги старшему из всех художник – купишь на всю кампанию и мне конечно. А ты мальчик садись, вот так, – пригласил он Димку. – и подбородочек чуть подними.

……………Пока Лех и Дэн, и увязавшийся за ними Шнырь, ходили за мороженным, художник уже почти нарисовал Димку. А после мороженного, так же в быстром наброске принялся рисовать рыжеволосого Пулю. а затем Шныря.
- Дядь художник – спросил довольный своим портретом Пуля. – а вы детей учите рисовать?
- Сейчас нет.
- А почему?
- Ну, как бы тебе сказать. Учил в одно время. А сейчас, сейчас, как ни грустно, безработный. Словом на вольных хлебах.
- А на вольных, не учат?
- Сложный вопрос…А ты значит, хочешь учится?
- Ага.
- Ну, так не все потерянно. Попроси родителей, пусть тебя отведут в художественную школу.
- Там платить надо, – вставил, как знаток Лех и достал из кармана сигареты.
- Ты, что куришь!? – удивился художник.
- А мы все курим – чиркнул зажигалкой Грач и прикурил сигарету вслед за Лехом.
- Ну, братцы, я тогда вас рисовать не буду.
- Да, мы так балуемся…
- Ничего себе балуетесь, в затяжку, как мужики.
- Ну, а чего такого – улыбнулся с бравадой Лех.
- А ничего. Как говорит теория и практика подтверждает, курильщики с вашего возраста, при очень плохо растут и остаются мелюзгой с узкими плечами и с желтыми зубами, как у стариков. Ясно?!
- Ясно! Грач туши, – скомандовал Лех, и сам притушил сигарету, – больше не курим.
- Ну, тогда садись следующий, - отдавая рисунок, художник посмотрел на совсем, невеселого Димку. – Дима, а ты чего такой грустный, или рисунок не понравился?
- Понравился.
- Ну, так нос к верху. Дома покажешь, порадуешь мамку. Парень ты очень образный. И знаешь, что, вот сейчас я дорисую ребят. Посидишь, попозируешь, еще малость, для этюда красками!?
- Ага…- согласился Димка и хотел сказать, что ему все равно делать нечего и некуда идти, но, вздохнув, смолчал.

…………Получив, свои наброски, мальчишки не стали ждать, пока напишут Димку. Им уже не терпелось добраться домой, похвастать своими портретами.
- А ты, как, один доберешься? – спросил художник.
- Доберусь. Я здесь с пацанами не в первой, – соврал Димка и чуть подумав добавил. – вот только денег на автобус не осталось.
- Ну, это брат не беда. Сейчас допишем и я тебе, даже гонорар выдам.
- А что такое гарарар?
- Плата за работу. Ты ведь, для меня позируешь. Значит работаешь. А работа должна быть оплачена. Согласен!?
- Согласен, – расплылся в улыбке Димка и про себя подумал – а хороший сегодня день и пацаны хорошие и этот дядька с кисточками…

…….И еще много хороших мыслей думал Димка, пока его писал художник. И даже уже представлял себя, где - то там, в будущем и непременно с таким же чемоданчиком и красками...
- Ну, вот и все. Молодец, хорошо позируешь, - прервал на этом моменте Димкины фантазии художник – иди, глянь.
И Димка увидел себя, ну может чуть чуточку по старше, но это из-за грустных больших глаз и чуточку похожего на себя, того золотоволосого мальчика, еще до того времени, когда он попал в детдом.
- Ну как, узнаешь?!
- Да…
- Ну, тогда осталось подписать, кого это я писал. Как тебя зовут, я уже знаю. А фамилия?!
- Иванов.
- Знаменитая фамилия. Был такой художник Иванов.
Подписав с обратной стороны этюда, художник вытащил из кармана купюру.
- Вот возьми. Тебе сто и мне сто. И еще вот на проезд. Идет!?
- Идет.
- Ну, тогда еще и большое спасибо! Тебе, домой, в какую сторону?
- А вон туда, - махнул Димка в сторону Десятого.
- Понятно. А мне на четвертый и, пожалуй, я тоже, уже пойду.
 Димке, было конечно, немножечко стыдно, говорить не правду, но не говорить же, что он детдомовский. Да и не считал Димка себя детдомовским. И возвращаться туда не хотел.

Сказав художнику «до свиданье» Димка, «поспешил» к автобусной остановке, а от туда смешавшись с прохожими к рынку. Из прогулки с пацанами, он уже знал, где находится столовая. И теперь у Димки были деньги, аж, целых сто десять рублей!

                ========================