Я пролил свою кровь в драгоценный славянский сосуд

Я пролил свою кровь в драгоценный славянский сосуд
и не знаю, что в Кордове, рядом с улицей Маймонида,
письмена на стене синагоги тыщу лет мою букву несут,
а в Гранаде есть мраморный лев от колена Давида.

... Был же дед мой, Давида отец - Шмоэль бен Хаим, речист,
говоря о неправых делах в оренбургской еврейской общине!
Мне в Испании дедовый идиш напомнил немец-турист.
А ещё - девятнадцатый год, его личный поход в Палестину,
а потом - сорок первый, долгий путь в степной Оренбург
из Одессы степной под грохот родственной речи...

Вот и речь! Не вдолбил в меня знание замерших букв
дед горячий, к столу пригибая за плечи.
Ни рисунком, ни смыслом не сумел он меня убедить
в алфавите ожившем искать сокровенное время.
Только в памяти имя осталось одно - Маймонид,
я у деда нашел его в русской книге про прежних евреев.

Но при чём тут испанские стены, немецкий язык
и местечко в Саксонии, откуда Гальперины вышли,
если я до сих пор не уверен, что понял  азы
русской речи и русской жены и дедовой мысли?

Я пролил свою кровь и родил двух дочерей,
я последний в роду настоящий еврей.