За клюквой

Развесило утро по сучьям туман.
Висит он, как мокрая вата.
Срываются капли, тревожа бурьян.
Всё сумрачно и мрачновато.
 
Не слышно пичужки в лесу ни одной.
Укрыто все стылой дремотой.
Корзина в руке и пехтерь за спиной
За клюквой иду на болото.

Ломлюсь как сохатый сквозь ельник густой.
А ноги во мху утопают.
Холодине бусинки чистой росой
За шиворот с веток стекают.

Неласковый плен хвойной чащи ослаб,
Всё реже силки паутины.
Колючий шлепок потревоженных лап
Восторженным шепотом в спину.

За ельником в мареве смешанный лес.
Березки – в фате золоченой.
Красавицы сосны до самых небес
Достали раскидистой кроной.

На склоне рябинка, зардевшая в срок,
Стоит одиноко скучая.
И легкая дымка из пуха – у ног
Кружат семена иван-чая.

Светает. И лес оживает вокруг,
Лишь первая птичка запела –
Послышался дятлов лихой перестук
И рябчиков – посвист несмелый.

Вот хрустнула ветка, вспугнул глухарей.
Иду без тропинок и просек.
И солнце, запутавшись в сети ветвей,
Повисло средь елей и сосен.

Болото встречает ковром расписным,
Водой под ногами захлюпав.
И чудо встает перед взором моим –
Несметные россыпи клюквы.

По ягодке клюквенную благодать
Кидаю в корзинку с берёсты.
Горстями попробуй ее собирать! –
Нельзя, не получится просто.

Мешает густая трава-сухостой.
В глубокий мох ягода тонет.
Я клюкву беру, не спеша - по одной,
До каждой в глубоком поклоне.