Раскаяние

Что могу я вспомнить у черты последней?
Песнь, что мне весёлый пел ручей весенний,
Песнь, что пели птицы и листва деревьев,
Что шептали травы мне полей осенних,
Песнь, что пела вьюга, снегом засыпая
Мир чудес и сказок, мир, где жизнь другая.

Я пророком не был, не был я изгоем,
Но во тьме полночной проклят был тобою
За слова без смысла, за свои деянья,
За святые слёзы нежного создания.
Я не мог проснуться и мне нет прощенья,
И теперь остался мне мой путь – забвенье.

Я любил, унижал,
Я творил и разрушал,
Я прошу, ангел мой,
Ты побудь еще со мной.
Один лишь шаг отделяет меня от смерти.
Над облаками – холодный простор и ветры.
Стеклянная даль пропитана солнечным светом.
Когда я умру, лишь горы узнают об этом.

Громко крикну имя, горы содрогнутся,
Я навеки изгнан, мне нельзя вернуться,
Мне нельзя увидеть те глаза святые,
Мне нельзя коснуться губ моей богини,
Мне нельзя услышать ее нежный голос,
Так пускай же примет мою душу пропасть.

Я любил, унижал,
Я творил и разрушал,
Я прошу, ангел мой,
Подари мне вновь покой.
Один лишь шаг отделяет меня от смерти.
Над облаками – холодный простор и ветры.
Стеклянная даль пропитана солнечным светом.
Когда я умру, лишь горы узнают об этом.
Что могу я вспомнить у черты последней,
Песнь, что мне весёлый пел ручей весенний,
Песнь, что пели птицы и листва деревьев,
Что шептали травы мне полей осенних,
Песнь, что пела вьюга, снегом засыпая
Мир чудес и сказок, мир, где жизнь другая.