ой-ёй. ёй...

в.с.л.

У Дон Кихота любовей полны закрома,
Солнечным зайцем несётся златая жар птица.
«Росин» – не конь на росе, «анте» в прошлое здесь не стремится.
Ангел мой, светлый как снег, не слетает с ума.
Спит в небесах. И не знает печалей земных.
У Дон Кихота копьё и седло золотое,
Он на земле заменяет стального героя.
Он в облаках заменяет героев иных.
Мне бы погладить его по седой голове,
И Дульсинеей назваться, а может Дуняшей.
Только не дремлет иное проклятие наше,
И опадают росою слова на траве.
Я не фиглярствую, милый, я пробую жить.
Радуюсь небу, и в сердце надежду лелею,
Что ты отыщешь однажды свою Дульсинею,
Чтобы мне ангелом «Анте» тебя покорить.

____________________________

Кривая вывезет, а я похулиганю,
Смету тоску, раскрою закрома.
Тюрьму сведу, наверное, с ума,
И, кажется, суму отправлю в баню.

Затем наемся досыта стихов.
Запью сонетом, заварю покруче
Бессмертный стих, протяжный и тягучий,
И рассмеюсь без бесов и шутов.

Стих будет плакать, я его жалеть.
Потом исправлю ямб на два хорея,
На триолет- сонет, и секстинея,
В словах сплету рифмическую плеть.

Хлестну тенцоной пару наглецов,
Поамфибрахю пятикратным матом,
И обернусь архангелом крылатым,
Чтобы тебя согреть в конце-концов.