Запоздалая политпесня долгая, осенняя

    Практически, поэма


«Мир упаковки», «Мир снабжения»,
«Мир окон», «Сладкие миры»...
Похоже, терпит поражение
И выбывает из игры

Мой мир. Казался столь незыблемым,   
А вышло - хрупок, как стекло.
Мог быть... Мог стать... Могли б... Смогли бы мы...
Однако ж, как-то не свезло.

Зайду обуться я в «Мир обуви»,
А в «Мир сантехники» - поссать.
Не перепутать только б, чтобы вам
Меня бы не пришлось спасать

Из «Мира опытных охранников»
И «Мира бдительных ментов», -
Мир капэзухи, мир карманников
Меня всегда принять готов.

Мир беспардонно-наглой сволочи.
Мир грязно-розовых бомжей.
Я подозрительно беспомощен
В телеге, мчащей без вожжей.

Каков дурак: мир скал и сказочек
Про водопады и тайгу,
В почетной рамке белых тапочек
Министра доброго Шойгу.

Смешно. И скучно. Что поделаешь,
Таков, как водится, удел,
Когда и паспорт не подделаешь,
И сам  не в деле...  Не у дел.

Вот и прекрасно, вот и чудненько!
Без всякой задней, без понтов -
Мне оставаться вне уютненьких
Всех этих, сладостных миров.

Валите на хер, будьте счастливы,
Что, видно, впрочем, все равно,
И не глядите так участливо!
(Здесь рифма просится - «говно»).

А вот признайся, друг неистовый,
Хулитель новшеств и продаж,
На выбор: баксов полный кейс - и вот
Билет, допустим, в Эрмитаж

Судьба ль тебе предложит, спонсор ли,
Давай-ка, мол, старик, трезвей,
Да сделай что. Да так, чтоб вздрогнули!..
И что? Отправишься в музей?

Пожалуй, да. На сдачу. С сауны.
Живем-то раз. Банально, но
Нельзя же быть бессменным дауном
(Вновь рифма просится - «говно»).

Ну, вот и все. Вот и  finita la.
По части gloria - облом,
Не знаю, спите ли, торчите ли,
Я - по старушкам с топором.

Пора, пока погода летная.
Я к вам, бабульки, облегчить
Страданья ли, житье ль животное.
Житье-бытье, мать-тить еттить!

Шучу. Шучу... (Вы зря расслабились,
Я вам скажу, когда конец)
Кручу-верчу, кричу вдоль кабеля.
А тот, кто слышит - молодец.

Сказать по правде, то наверное
Мир, скажем, девичьих трусов
Мне интересен, - дело скверное, -
Но изнутри. Да, я таков.

Колготок мир, пожалуй, лифчиков -
(Не правда ль - истинный маньяк)
Под коньячок, теоретически...
Да неприятен мне коньяк.

Зима ж прервать увеселительный
Мой балаган грозит совсем.
И отогреет ли спасительный
«Мир отопительных систем»?

Напоит «Мир водоснабжения»?
Все может быть. Значит, пора,
Отбросив всякое сомнение
Иную жизнь начать с утра.

Многоканальное гражданство
Плюралистических миров -
Отринув всякое жеманство,
Принять тебя всегда готов!

Я буду свой, и это главное!
Я - свой, а значит не чужой.
Такая, стал быть, тема славная
(«Говно» не в рифму, но - «отстой»).

Умру ли я? Вопросец, тоже мне!
Умру. А после меж миров
Кометой, как сперматозоидом,
Махну к Звезде - и был таков.

И может быть (мечтать - так с музыкой!)
Какой-то юноша, пацан,
Возьмет с своей собачкой Тузиком
(Чтоб в рифму) гору Шурыкан,

Что на Чукотке. Парень чукчей был,
Иль не был. В общем, все равно.
Он телескоп из чурки выдолбил, -
Об этом он мечтал давно.

Забыл сказать, под той горою, там,
Где вьет свое гнездо орел,
Над Этчикуна пенна водами
Я свою приют-то и нашел.

Последний, как бы. Ну, вы поняли:
Могилка, в общем, там моя.
Там я лежу без всякой вони, но
Тот, что комета - тоже я.

Мой вольный дух, мое сознание
(тот, в мерзлоте - всего лишь труп)
Мчит через холод мироздания
К своей Звезде без метл и ступ.

Без космолетов, без гидравлики
(без усилителей руля),
Каким-то трепетным корабликом,
Плывущим не «зачем», не «для».

Летящим просто, по наитию
Туда, к Звезде, там ждет она, -
Чтоб восхитительным соитием
Свой долг пред ней закрыть сполна.

Того и ждет младой подглядыватель,
Вуайерист с чукотских гор.
Вот для чего он, слюни сглатывая,
Свой телескоп сюда припер.

Ну, что ж, гляди, не жалко! В общем-то,       
Нам  есть, что показать тебе,
Всем астрономам, толстым, тощим ли,
Так что, не дрейфь, пацан, не бэ!

Глазей, дрочи, спускай на Тузика,
Ты заслужил свой милый кайф
Уж тем что не был телепузиком,
Гор на «Пентхаус» не сменяв.

Ну, а теперь  скажите, где они,
Все эти «Сладкие миры»,
«Водо...- Бензин...- Резинснабжения»? -
Да там... Короче, вне игры.

Пока, конечно, в меру дер-з-с-кий 
Благоразумненький делец
Не учредит показ коммерческий
Небесных спаренных телец.

И не пытайся, хрен обломится
Тебе, делец моих услад!
Я не скажу, где в дальнем космосе
Летят миры моих монад.               

Не выдаст чукча с верным Тузиком,
Не сдаст туманный Шурыкан            
(и рифма здесь, ты знаешь, - «музыка»,
то есть, не по твоим зубам).

Тебе советовать бессмысленно
Поднять заброшенный чурбан,
Прикинуть, вставить - и осмысленно! -
Две линзы, и - на Шурыкан.

«Поднять две штуки» - это ладно бы,
«Поднять полтинник» - это цель!
Поднять, занять, отнять и - гадом быть! -
И все! И все, и новый день.

И новый мир, «миров» исполненный,
Где в каждой нише - свой паук
Пасет свою добычу, чтобы не
Отбилась часом та от рук.

Таков порядок. Что ж поделаешь.
Альтернативою - бардак.
А чукча? - Тех не переделаешь.
Отсталый он. Пожалуй так.

Читатель, ты сражен зевотою?
Ну, что тебе еще сказать?
Почисти зубы «колгейт-тоталом»,
Захлопни пасть и двигай спать!         

Пожалуй, нечего рассматривать
Проблему мух, что дотемна
От ниши к нише - лаптем щи хлебать -
Спешат отметиться сполна.

Они - летучие создания,
Кто спорит, так и есть оно,
Однако, цель мухолетания
Известна (правильно, говно).

Другие цели: тлен, могилы ли, -
Им любы тоже. Кто сказал,
Что жалко? Жрите, мните вилами!
Плевать, отживший матерьял.

Плевать на вас, на ваши всякие
Маркетинговые миры!
И смыслы не ищи двоякие:
Вы, повторяю, вне игры.

Моей игры, игры с пространствами,
Где все бывает лишь вдвоем,
Где дорогими иностранцами
С тобой, моя Звезда плывем.

Чтоб, увлечен твоею силою,
К стеклу прильнул немой пацан.
Взойдешь и ты, а над могилою
Пускай ликует коммерсант.



________________________
Шурыкан - горный массив на Чукотке
Этчикун - речка у его подножия