Подавление восстания

«против Пугачёва столько наряжено
войска, что едва не страшна ли таковая
армия и соседям была».
Из дневника Екатерины II

Роман-поэма "Демидовы"


По Волге пламя бушевало,
В угли сгорали городки,
Восстанье сёла поглощало
По берегам большой реки.

Из деревень и поселений
Крестьяне вновь вливались в стан
От крепостных, больших узений
Ждал свежей силы атаман.

Указ повытчики строчили,
Везде читался манифест,
В колокола на радость били,
Попы держали свято крест.

Саранск и Пенза также пали,
Саратов сдался бунтарю,
В Москве зачинщиков хватали,
Да подвергали в миг суду.

Обеспокоенность пугала,
Рождалась смута из «щелей»,
Волконский дал командам право
Расставить части батарей.

Карала служащая стража
В распространеньи догмы лжи,
Но, слухи лезли черной сажей
На раскаленные умы.

Но атаманы Пугачёа
Давно вынашивали план,
Устал уж биться над степями
Неукротимый, вольный клан.

Дух бунта гневно разрастался,
И тщетно пламя погасить
За власть идеи самозванца
Готов народ всю кровь пролить.

Хотел поднять донское войско
Мятежник свиты – Пугачёв,
Шел Михельсон по следу бойко
В поимке дерзких беглецов.

Вдоль Волги сотни поспевали,
Камышин «двери» распахнул,
Кордоны в пятки наступали,
Холодный ветер в спину дул.

«На чьей земле мы наступаем,
Того и сено, хлеб и кров,
Плоды свободы пожинаем, -
Бодрил повстанцев Пугачёв.

Ребятки гнева не пугайтесь,
Не все хлыстом по полю бить,
На ласку падко не кидайтесь,
За вас готов я кровь пролить!»

Гонцы с посланиями мчались
Поднять к восстанию весь Дон,
Указы быстро рассылались,
Мчал по степям ретивый конь.

Сплотившись с армией калмыков
Дубовку взял могучий стан.
«Ну, что же мы не лыком шиты!», -
В довольстве молвил атаман.

Тянулась волжская дружина
За верность царских орденов,
Чтоб славить жизнь Екатерины
Ее незыблемых основ.

И в час, назначенный судьбою,
Перфилов гнал свои ряды
Оборонять Царицын в поле,
Стоять за честь и рубежи.

В атаке, войскам Пугачёва
Царицын стал не по зубам,
И Михельсон напомнил снова
О приближении к врагам.

Поспешно сорвана осада,
Ретировался атаман,
Покинул место без награды,
И двинул полчища на Яр.

Настиг полковник Пугачёва,
Сраженья тут не избежать,
И пролилось немало крови,
Разбита наголову рать.

Отбиты пушки, фланги смяты,
Конец правленью бунтаря,
Спасалась бегством горсть отрядов
В опале битого «царя».

Как волки мчались от погони,
Там, где причал донских кровей
Большой Узень, почуяв, кони
Рванули молнии быстрей.

Напомнил заговор молчанья
О поражениях в боях,
Таилось скрытое отчаянье,
В глазах блуждал открытый страх.

После неравной, дикой стычки
Старшины взяли удальца,
Сковали крепко Пугачёва
И повязали стервеца.

Пленили тело самозванца,
Свезли в Яицкий городок,
Окончен путь великих странствий
В бесславный, гибельный итог.

Волненье все же продолжалось,
Не утихал пожар войны,
Башкиров конницы сражались
За пядь отеческой земли.

Уфа в осаде пребывала,
Стихийный бунт тревожил власть,
Набеги орды совершали,
Как неубитая напасть.

На города, восставшим баям
В организованный оплот,
Покрыл граф Панин расстоянье,
Чтоб дать защитникам урок.

Покорность баи проявили,
Раскаянье - мертвою петлей,
В боязни смерти изменили
Венец свободы золотой.

Лишь Салават не знал покоя,
Кружил на быстром скакуне,
В лесистых падях, чащах, долах
Боролся с «царством» на земле.

Село Миндишево, злым роком,
Прервал путь в молодости лет,
Настигли конники с Востока
Героя славы и побед.


продолжение следует...