граммы гавани наружной в отрицательной степи

грань на грамме
в альтерзалах
в двадцать первом
альтерэго
под полами
в приземленьи
заземлённные оскалы
мира стоки
стоят мира
по стекающим нарывам
под надрывами и связки
утянулись так обратно
над стрекочущими ртами
вылизанные уставы
уставляются глазами
в пустоту глазниц и залов
в подрешёченные стоны
отрываясь от себя
мокнут потолки и боли
на конфорке иссякла
по стеклу стекает жижа
анимированной жизни
в животах осела дрожь
нет
не трожь
на осрамлённой памяти
удавки
удавились антивены
антология пристрастий
прокрадущихся вселенных
все остались
все неброски на нападочных набросках
на бросающихся в топи
устремляют взгляды так же
пока лучше не осталось
в отражениях из луж
лунный свет погас на ямах
оскверняя ржавый рай
плотность видимых усилий
плоско смотрится снаружи
из нутра задеты мило
на корице и простудах
на такой лицепричастной
простоте удушья комы
в комнатной неброской страстной
отрываясь на пяти
мелодрамма, мелом в ванне
обменяли свет на лампы
но потом за пъедеспадом
ночь окутает веселье
лица броские на падаль
умирают по теченью
утекая в стоки жизни
уплывая по низинам в степи лаковых весенних
отрицают изголовья
находясь под крышкой грома
грани молний
грани бога