в поезде

в небольшом объеме меня уютная полутьма,
три щепотки нет на стакан ледяного да.
я приду сама, и сделаю все сама,
не сказать, не передать, как - на самом деле.

и уставшей рукой исписаны два листа
парой слов по сути, все остальное - вода
и все крутится от неумения перестать
ты летишь сквозь город к теплой моей постели.

в небольшом объеме, меньше, еще чуть-чуть...
видишь точку зеленым бликом на самом дне?
обещаю: научусь и всех научу
амплитудой – вне.

и все крутится от неумения - перестать
разрастается сыть, обретается спесь и стать.
от простого неумения - перестать…

книги, вещи, штук пять билетов
на дне рюкзака-чемодана.
ну а поезд идет до рассвета,
как до Магадана,
медленно-медленно, долго-долго…
сотня «прости» на нижней полке,
сотня «прощай» на верхней полке,
вокруг люди-волки.
попутчик двенадцати лет читает «Два капитана»,
отец его пьяный тупо рычит перегаром,
мне кажется, разделили весьма бездарно:
хороший герой из озона, плохой из пропан-бутана,
и их подруга,
змея из нубука,
та еще сука.
достается любому пирату даром,
сама – никомунепара.

взгляд за окно, капли, как рой обозленных ос
жалят, бессильно сползая по мутному косо.
нет вопросов
один вопрос:
- как же ты можешь так? как же ты можешь – так!
пять дней, восемь, десять…
адьос, город-танк,
город бродяг, дурак,
город любви чудесный,
Москва – револьвер, боевых патронов полный,
я скоро увижу волны, услышу волны…
в Одессе.

и значит могла – плевать,
ты времени зря не трать,
раз мало тебя - пора постоять в углу.
а что мне терять?
мне нечего больше терять.
все нервы спалил закат, и ветер разнес золу,
короткие поводки валяются на полу.
никто не напишет утром: детка, как ты спала?
молчу в темноте вагона: как ты могла?
могла,
а как-не знаю.
ведьма, змея такая.
поезд – моя метла.