Вылетел из окна на северной пчеле

Вылетел из окна на северной пчеле,
Оставил комнату саму выхолаживаться.
Иссушило гортань мутно-ржавое желе,
Научился бы робот самовыпроваживаться.
Лицами скакали ботинки на каждом углу,
Пирогами напрашивались к пригожим рожам.
Морфинист расчехлил полусонную иглу,
И вульгарной пьесе приснился тоже.
Около посольства околачивался чемодан,
Лизоблюдил и заглядывал в чужие окна.
Около хозрасчета хозрасчетила шеренга дам,
И отщипывала у отщепенцев волокна.
На балконе давка и сплошь сытый смех,
Там снуют без конца бандуристы.
Месят тесто, кричат да толкают всех,
Дикари, циркачи, онанисты...
Моя сумка спешила без меня на вокзал, -
Вот же сука.
Огонь сапоги у Петра лизал, -
Вот же скука.
Дряные одеяла наматывались лебёдкой,
На каждом балконе тень кота в сапогах,
Я вымочил в осадках свою бесшумную плётку,
Но кот не поделиться солнцем в зубах.
Заручившись поддержкой Тысяча Пятой Думы,
Где отсиживались манекенамии на мышиных балах,
Вновь встречают зарево у буфетов ГУМы,
Слышу крики чаек на ладьях-столах.
Крысы дрались на улицах за выброшенное печение,
Покрывались коробками чьи-то глаза,
За рекою стеклянною светило свечение,
Зарождалась за городом, просыпалась гроза.