Бегство от ветра. Сборник

1. Текст.*
Прилетал Ворон
С тёмным крылом.
Восемь райских сторон,
А он всё одно:
“Полетим со мною
В девятый круг.
Я тебя прикрою –
Там я твой друг.”

Но только я не ответил ему…

Прибегал седой волк,
Белый как снег.
Говорил: ”Пойдём, мол,
Со мной, человек.
Будешь плоть клыками
Резать как нож.
Будешь в нашей Стае –
Не пропадёшь.
Будешь ты со всеми
Выть на луну.
Будешь сильным в тени,
Мёртвым в плену.”

Но только я не ответил ему…

С огненною гривой
Приходил Лев.
Предлагал он силу,
Власть и успех.
- Будешь править миром,
Рука крепка.
Острою секирой
Разить врага.
Будешь за решётки
Бросать друзей,
Пряником и плёткой
Учить людей.

Но только я не ответил ему…

Я курил и думал,
В небо глядел.
Дым ложился в руны,
Ветер мне пел
О пустых пространствах,
Что между звёзд,
О любви и танцах,
Жизни всерьёз.
О неслышных далях,
Цветных мечтах…
Что ж ты, друг, печален?
Отринь свой страх.

Звёздам удивлялась
Где-то Она.
Может, показалось –
Ещё одна
Маленькая точка
В небе горит.
Ветер шепчет строчки,
Да о любви.

Но она ничего не сказала ему…

2000.

*** ***

2. Провожательноожидательная.

Задрожали звёзды с небом –
Вмиг осыплемся мы пеплом,
Пепел вас накроет снегом,
Снег накроет вас зимой.
Не взрастишь зимою хлеба,
Всё бездумно, странно, слепо
И охвачено накрепко
Одноцветною слюдой.

Сверху присланные хлопья
Закрывают камни – копья,
Оставляют лишь надгробья –
Сплошь могилы без крестов.
И затянуты все раны,
И насыпаны курганы,
Одинаковы все страны.
Улицы всех городов

Превращаются в окопы,
Направляющие стопы
На неведомые тропы
К неизведанным местам.
Не свернёшь – повсюду стены,
Увязая по колено,
Ты бредёшь, военнопленный,
По безжалостным снегам.

30.10.2000.

*** ***

3. Мысли.
- Усталые мысли, скажите, о чём дует ветер?
- Он дует о завтрашнем дне, от которого он вечно убегает, стелясь над землёй. О безжалостном завтрашнем дне, который стирает поколения, как кремни в зажигалках, сжигает мосты, как спички. О неотвратимом грядущем.
- Усталые мысли, скажите, о чём горит огонь?
Он горит о дне вчерашнем, о таком завораживающе близком тёплом прошлом. О том, что воспоминания могут обжечь, если к ним неумело – близко прикоснуться. О бесплодных мечтаниях, в один прекрасный момент превращающихся в огромные тёмные колодцы. В колодцы, из которых нечего пить. В них можно только смотреть. В глаза – колодцы под открытым низким небом, проливающим над ними свою скудную влагу. Ни капли не упадёт в них. Ни капли…
- Усталые мысли, о чём вы?
- О ветре, который сдувает пыль с алмазных граней беспамятства. О порыве осеннего ветра времени, превращающем в труху хрупкие замки сгоревших осенних листьев – воспоминаний, листьев – деяний, которые собрал в кучи Великий Дворник и зажег от ещё не начавшегося рассвета завтрашнего дня…

*** ***
4.
Прошедшие старые годы
Лежали прослойкой слюды
В пластах затвердевшей породы,
В лучах незнакомой звезды.

И мошки теряли свободу
В лучистой смоле янтаря.
Отдельные души, народы
Лежали, на солнце горя.

Они шлифовались волнами,
Они зарывались в песок.
“Сегодня” своими руками
Себе направляли в висок.

Любили, спешили, грешили,
В неведомых веря богов.
Навечно в “сегодня” застыли
Во власти прибрежных песков.

Мы все любим странные танцы
В манящей для нас пустоте.
Мы все – лишь слепые посланцы.
Из “негде” несёмся в “нигде”.
*** ***

5. Анечке.
Прости меня, любимая,
Я так хочу найти себя.
Прости меня, любимая –
Я так тебя люблю.

За вычурность – неряшливость,
За мнимую обидчивость,
За глупую напыщенность,
Бессмысленность мою.

Прости меня, любимая,
За ночи за бессонные,
За слёзы твои горькие,
За мысли, что как нож.

Прости мои метания,
Прости мои мечтания,
Мои не-оправдания,
Прости, если поймёшь.

Молю своим молчанием –
Согрей меня дыханием
В моём слепом изгнании
К морозам января.

Прости, моя любимая,
Пожалуйста, прости меня,
Пожалуйста, люби меня –
Я так люблю тебя…
*** ***

6.
Месяц – улыбка времени. Мудрая – ехидная, улыбка – усмешка всепонимающего Па-апочки – Дядюшки – Дедушки, со снисходительностью наблюдающего за смешной вознёй детей неразумных, когда периодически возвращаешься с работы. Вечером – ночью. Ночером. Играйтесь, дескать. Забавно. Да-а… Но пора и честь знать. Спать пора. Поигрались и хватит. А мы в это время самозабвенно удовлетворяем свои потр ебности ( непотребности?). Такие дела…
*** ***

7. Весна.
Тает старый зимний лёд,
Понемногу отступая.
Наступают в свой черёд
Март – апрель под шапкой мая.

Отправляет нас весна
В путь с тугими парусами
Пробуждаться ото сна,
Хлопать заново глазами.

Снова видеть красоту,
Хоть звучит оно избито,
Восхищаться на лету,           вариант: очищаться на лету
Быть у ветра под защитой.                каждой каплей как молитвой.

Жарко преданно любить,
Не смотря на поздний холод.
Не стараться позабыть,
А стараться всё запомнить.
*** ***
8.
Бывает, смажется
Вдруг всё вокруг,
Но это кажется,
Что меток лук.
И лишь мерещится,
Что крепок меч.
А руки мечутся
Не в силах сечь.
А руки молятся,
Не в силах жить.
А руки ссорятся –
Не помирить.

И в небесах темно –
Тебя не ждут.
А ты твердишь одно –
За мной придут.
И говоришь друзьям –
Я вас не звал.
Не за здоровье вам
Я выпивал.
И покидаешь дом,
Края где жил –
Ведь именно за то
Тогда ты пил…

А через много лет
И сто морей
Увидишь – больше нет
Твоих друзей.
Когда вернёшься ты,
Себе возьмёшь
Разбитые мечты
И в спину нож.
*** ***
9. Ставки.
Я притворюсь, но станет грустно,
Совру какой-нибудь пустяк.
Признаюсь, но печально – устно
И помолчу, да просто так.

Я встану, да с пустым бокалом,
Скажу, да вовсе не сонет.
Я правлю, но совсем не балом,
Я ставлю, но победы нет.

И всё течёт, не повторяясь,
В чаду проносится спеша
И ждет, когда ж я проиграюсь
До распоследнего гроша.

*** ***
10. Музы.
Красная Муза зовёт за собою.
Зовёт – призывает в последний бой.
Ненависть называет любовью.
Любовью к победе любой ценой.
Красная Муза – площадная шлюха.
Объятья раскрыты – не важно кто
Заплатит собою, насытив брюхо
Кровавой Музы с безгубым ртом.

Синяя Муза лаская
Прижмётся губами к щеке.
И весть благая
И ночи мая –
Всё у неё в руке.
Синяя Муза вкрадчиво,
Высунув язычок,
Обманчиво, ненавязчиво,
Неплохо и в меру удачливо…
Нашепчет слова сверчок.

Жёлтая Муза обнимет тебя,
Когда на рассвете встанешь любя…
Себя самого, в зеркало глядя,
И тянется ручка к жёлтой тетради.
Ложатся строчки одна на другую –
Пусть все тебя любят и все целуют.
Пусть видят, какой ты – умён и красив,
Гордятся, что ты осчастливил их
Собой…

Белая Муза – холодно сердце
И холодна голова.
Тебе известна тайная дверца
И правильные слова.
Ты знаешь истину, знаешь правду,
И чужда им суета.
Белая Муза не видит заката –
Она разделяет цвета.

А Чёрная Муза накатывает волною
Отчаяния.
Нечаянно
Ты отпускаешь руки – и сердце звездою
Падает в кипяток
Призрачного страха.
Ты просто не понимаешь,
Как это могло случиться…
И приходит множество рвущих на части догадок…

*** ***
11.
Так хочется порою помечтать,
Но жизни простота беспечно вялой
Закутала с ногами и не встать –
Так плотно всё вокруг запеленала.

И бьёшься мухой в пустоту окна,
И рвёшься птицей в красоту зенита.
А жизнь, как нить вокруг веретена,
Как буква в середине алфавита.

*** ***
12. Небо.
Небо не плачет –
Небо вздыхает
Где-то вдали за горизонтом
Громом.
Странные мысли –
Молнии в землю.
Медленно тает
Солнечный свет.
Внемлю.
Где-то за краем…
И полыхает
Небо.
*** ***
13.*
Никудышние рассказы,
Перевёрнутые фразы…

Факелы – блики,
Стёртые лики,
Козыри – пики.
Выводят коней
Знатные баре
Выпили тару,
Затеяли свару –
Им видней,
Как увернуться,
Как разминуться,
Где перегнуться
Через седло.
Кем превратиться –
Змеем иль птицей,
Вёдром иль спицей,
Добро иль зло…
Мы лишь посмотрим,
Конно по-ротно,
Сечено, потно –
Мы за чертой.
Им же всё можно
Неосторожно,
Единосложно –
Спьяну – и в бой!
*** ***
14. Белое.
Пугают яркие краски,
Есть мягкость в закате летнем,
Есть лёгкость в прикосновеньи,
Есть вычурность в написании.
Есть улицы и троллейбус,
Слова, недомолвки, ласки,
Пожатие рук, терпенье…
И падают капли в танце,
И вьются пылинки в солнце,
Не больно смотреть – уходит.
Зажгутся босые звёзды,
Споют у подъезда кошки.
Крадут очертанья тени,
Танцуют фонарь и ветви…
О чём я? – Мы бродим где-то.
Мы снимся друг другу ночью.
*** ***
15. Облака.
Облака уплывают к рассвету.
Падают птицы в море.
Нас увлекает ветер
Куда-то, где все мы стоим

Слов, что поднялись в воздух.
Клятвы, что промолчали.
Слёз, что из глаз не могут
Вырваться – им не дали.
*** ***
16. Проказа.
Что-то мешает выкрасть
Знакомую рифму,
Ритмичную фразу.
То ли простая сытость
Заполнила лимфой
До краешка сразу?

Что-то внутри погнулось,
Что-то внутри сломалось –
И навалилась снулость,
И налегла усталость.

Вокруг, как назло, летают
Прекрасные нимфы.
Различные фазы
Луны. Обернулась лаем
Знакомая рифма,
Ритмичная фраза.

Кто-то, быть может, сглазил
Или стянул петлю.
Я поражён проказой –
Я летаргически сплю.
*** ***
17. Я умею немного:
Я умею лишь петь и любить…
Это, наверное, глупо. Глупо пытаться написать на бумаге то, что не знаешь, как выразить словами. Но знаешь, вот идёт снег, кружится, ласкается к твоему воротнику, льнёт к ногам тихой позёмкой, а вокруг темнота и фонари, любящие эту темноту своим светом. Не пугающие её мнимыми нимбами, не пронзающие её длинными иглами. Просто темнота и фонари. И ты идёшь мимо чьих-то окон.
Или по-другому: ты сидишь и читаешь книгу или просто сидишь и думаешь, забывая на краткий миг о том, что вокруг. Твоё лицо озаряется светом, и я плачу в душе и стремлюсь к тебе, как мотылёк, как тот снег. И таю, таю…
Или вот так: едешь в электричке с работы, за окнами мокро и пасмурно, а здесь книжка и тепло. Капли скатываются по стеклу, заглядывают на миг через плечо в книгу и устремляются дальше. Ты в мягкой шали тепла и усталых грёз, ты просто есть и всё, но очень удобно “есть и всё”. Вот так.
И когда-нибудь я, наверное, смогу выразить тихую мудрость этих моментов, их ласковую тяжесть, ложащуюся на сердце и одновременно рвущую его на части. Когда-нибудь я смогу сказать тебе, как я люблю тебя, как мне страстно хочется выразить это хоть чем-то, хоть в чём-то, но не сейчас.
Сейчас я просто… Просто тупо и эгоистично наслаждаюсь моментом. Ведь для меня так важно, когда есть рядом ты – это и есть лучшие моменты в моей жизни. Глупо, да?
*** ***
18. Не знаю.
Не знаю, где и как,
Не знаю, как и с кем,
Так просто – жизнь бардак,
Так прямо – жизнь вертеп.

Так здорово вперёд,
Так весело назад,
Со смехом в переплёт,
С улыбкой в перепад.

Но где-то в глубине,
Но где-то в высоте
Мерещится всё мне,
Что нет меня нигде.

*** ***
19. Не медли.
Ты слышишь, у меня есть нож!
Меня так просто не возьмёшь!
Ты слышишь?
Ты знаешь, у меня есть ты.
В тебе сбылись мои мечты.
Ты знаешь?
Ты чувствуешь, меня трясёт,
Ещё не много – и в полёт.
Ты чуешь?
Потрогай сердце – горячо?
Но я, поверь мне, не при чём.
Нисколько.
Попробуй быть самим собой,
А не раскрашенной толпой.
Попробуй.
Ты посягни на свой удел,
На меткость стрел и бренность тел.
Сумеешь?
И проходи потом ко мне
С ножом в спине – дырой в броне.
Не медли.
*** ***
20. Опоздали.
Опоздали –
Поезд скрылся
В город дальний…

***

Неустанно повторяется
Стук колёс.
Ветер в форточку врывается.
Мимо нёс
Он обрывки песен милых нам,
Запах роз.
И безумно повторяется
Стук колёс.
*** ***

21. Фома.    
Приятно в полутьме полулежать
И тихо заниматься словоблудьем.
А лучше не заняться, а занять
До завтра. Завтра ж будь что будет.

А завтра могут травы не взойти,
А завтра может солнце не зажечься.
Но мы с тобой на утреннем пути
Навряд ли всё это хоть как-нибудь заметим.

Мы проходили по цветным лугам
И собирали радуги в ладони.
И птицы пели, но совсем не нам,
Вслед нам скакали, но совсем не кони.

И пустота, что снилась мне в глазах
Любимой, повернувшейся к закату,
Сменилась вязью на моих листах
И грязью на моих мече и латах.

А мы всё шли сквозь утренний туман,
Не размышляя и не сомневаясь.
И часто так похожи на обман
Слова, что говорят тебе прощаясь.

И остаёшься в полутьме лежать
С щемленьем в сердце: ”Да, вы правы, правы!”
Но завтра снова солнце зажигать,
Опять проращивать степные травы…

Фома – безобидная ложь. “Книги Боконона” (Курт Воннегут).

*** ***

22. Неудача.
Неудача – поезд, плача,
Скрылся в ветреные дали.
Мы с тобою топчем мрачно
Землю на чужом вокзале.

Как же это? Неудача
Нас постигнуть не решалась,
И на самой крупной сдаче
Вдруг всё просто так  сломалось.

И остались мы за краем.
На таком пустом перроне
С тяжеленными тюками
Смотрим вслед своим вагонам.

Или, может быть, удача?
Есть ведь шанс и отличиться,
Не сидеть, бездумно плача,
А, напротив, веселиться.

Может, поезд был не нашим
И насчёт путей наврали,
Может нам не надо даже
Ехать с этого вокзала.

Может надо развернуться
И идти в звенящий город,
Улыбнуться – захлебнуться,
Спеть о том, что каждый молод.

Спеть о том, что каждый может
Чувствовать простое счастье.
И о том, что так несложно
Наплевать на карты – масти

И смешать судьбы колоду –
Пусть развеется по ветру.
Мы со смехом мутим воду,
Нам плевать, что мы не где – то.

Мы вот с этого мгновенья
Объявляем: Все свободны
От пустячных сожалений
И подземных переходов.

Отменяются законы,
По которым ты обязан.
Доллары, рубли и кроны,
Боги, короли и князи.

В поездах, считая вехи,
Едет пусть куда кто хочет.
Хочешь хохму ради смеха?
- ты свободен, между прочим!
*** ***
23. Удача.
Мы с жадностью ловим удачу за хвост
И молимся жарко и зло.
Мы думаем – если сегодня везёт,
То завтра уже повезло.

Но наша удача хитра как лиса,
Мудра как змеиный род.
Мы смотрим с надеждой на небеса –
Она по земле ползёт.
*** ***
24.
Есть в мире с синими небесами,
С Луной и Солнцем, Водой и Сушей
Люди с горящими жарко сердцами,
Люди, которым так кто-то нужен.
Люди, которым так пусто и пресно,
Когда нету рядом второй половины.
Люди, которым неинтересно
Быть пустотой простой середины.
Птицей парящие в пасмурном крае
Наших убогих и жалких хотений,
Люди, которых никто не встречает…
Наша реальность – их сновиденья.
1999 – 2002.
*** ***
25. Против шерсти.
Против шерсти ладонью ветра –
зябко.
И сквозь зубы цедить куплеты.
Лапкой
На замёрзшем стекле чертить
Узоры.
И метель попятам летит…
Скоро
Снег обвалится на крыло
Гирей.
Закрутило и замело
В иней.
А напротив лихой пурги
Шагом,
И не видно опять ни зги
Рядом…
*** ***
26. Гость.
Есть что-то во взгляде зелёных глаз,
Когда ты задумчиво смотришь сквозь.
Как будто видишь не в первый раз.
Как будто снова давнишний гость…
Такими глазами смотрят вслед,
Когда наконец-то уходит друг,
Который не друг уж, а так, “привет”.
Пришёл и отвлёк на себя испуг.
Пришёл и сказал: “Как дела, сестра?”
И смотрит привычно лениво вскользь.
А ты вспоминаешь, как он вчера
Сказал, что сегодня мы все поврозь.
Сказал, что теперь мы живём без потерь,
И каждый отныне сам за себя…
Сказал. И закрыл за собою дверь.
А ты смотришь странно, да сквозь меня…
*** ***
27. Сердцебиение.
Сердцебиение – как признак жизни.
Стихосложенье – как сердцегоренье.
Бледность строки и усталость взгляда,
Слабость руки и поиски смысла.
Шага нетвёрдость, мысли несхожесть,
В броский шаблон неспособность засунуть
То, что летит из горящего сердца,
То, что не может остаться с тобою,
То, что не может в тебе уместиться,
То, что ты даришь, веря обману.

Так пусть же костры принимают наивных.
Пусть в спину им вонзаются камни.
Камни, лишь камни – застывшая глина.
Благословен тот, кто верит обману,
Благословен тот, кто смотрит на солнце.
От страха плача не умирает,
Тот, кто не глупо бездумно не верит,
А чувствует сердцем – и сердце пылает.

…Гори, гори, моя звезда…
*** ***
28. Я чувствую весну.
Я чувствую, что где-то рядом есть весна.
И превращаюсь в птичку с песней,
В которой слышно, как вода опять пьяна…
*** ***
29. Семь.
Какие странные виденья –
Так посещаемы порой
Места, где призрачное пенье
Перемежаемы с игрой.

Места, В которых блещет злато,
Места, в которых нету мест.
И охраняют вход солдаты,
И жалость продают за месть.

Места, что так порой желанны,
В которых каждый побывал
В момент, когда пусты карманы
И нечем наполнять бокал.

“Ах, если бы…- То я б, наверно…”
- И ты уже мгновенно там.
И вешаешь себя на стену
В обмен на призрачный обман.

Так, по кусочкам, по мгновеньям
Ты из себя куёшь жреца
Пустячных, глупых вожделений
И шутовского бубенца.
*** ***
30. DLP.
Подбили мысль влёт,
И падает звезда.
Без звука упадёт,
Исчезнет без следа.

Истает, словно снег,
С надрывом изойдёт.
Наступит новый век
И превратится в лёд…

Дни, как страницы…
*** ***
31. Моя любовь.
Моя любовь
Так не похожа на других.
Я в ней уверен, не спросив,
Хоть не заносчив, не спесив,
Но дар не нов.

Моя любовь…
Мне странно повезло.
Вокруг зима, а мне тепло.
Хоть люди смотрят как-то зло
В глаза богов,

Моя любовь
Без страха смотрит и поёт,
Как слов поэтов сладок мёд.
Летит – и сладостен полёт.
Прекрасней снов

Моя любовь.
*** ***

32. Толкиенизьму посвящается. (баллада о мече и драконе)
В ночи
Трещит огонь в печи,
Пылают угли.
В них глядит
Старик преклонных лет.
Он вспоминает о былом,
О том, как правящим был дом.
И перст воздет
К нагому небу,
Сквозь окно
Глядящему.
Предрешено,
Что этой ночью всё равно
Свершится небыль.
Старик встаёт:
Тяжёлый взгляд
Давно потух. В руках зажат
Старинный меч –
Живёт
В нём сила…

Он вспоминает в эту ночь
О том, что было.
Как был он пешкою в игре,
Как побывал в чужой стране.

Когда-то был он молодым
И воевал с Драконом злым,
И повергал врагов во прах,
Залитых кровью.
Стремился он
К местам, где властвовал Дракон.
Хотел поставить жизнь на кон,
Избавить мир от злых времён
И наградить любовью.
Но как-то раз
Случилось быть в пути ему
Через прекрасную страну.
И в поздний час
Явилась дева.
Он пригласил её в шатёр,
И ночью длился разговор
До утра света.
А утром он ходил – молчал,
Лишь кулаки порой сжимал
От нетерпенья.
Продолжил дальше он поход.
И умолчал, что было в ночь,
А тех, кто спрашивал, гнал прочь
Без сожаленья.
А через десять дней
Он в лес вошёл и гнал коней
По тропам тайным. И темней
Всё становилось с каждым часом.
И битву выдержать пришлось
Им с волчьей стаей.
Их вожак
Подал какой-то тайный знак –
Волков не стало.

И вот, пройдя сквозь тёмный лес,
Они увидели окрест
Величие седых вершин.
И он сказал друзьям своим
О том, что дева та была
Великим магом, и дотла
Она сперва его сожгла
И воскресила.
И рассказала всё о том,
Каков и где живёт Дракон,
Пообещала царский трон
И божью силу.
И подарила меч ему,
По силе равный, мол, всему,
Что люди не смогли создать,
О чём они могли мечтать
Тысячелетья.
Лишь этот меч врага убьёт,
Лишь от него Дракон падёт
Достойной смертью.
Сказал он это.
И прозвучал победный клич,
И дальше воины пошли
Сквозь ночь и лето.
В горах им встретился народ,
Живущий в каменных мешках
И превращавший сталь во прах,
И камень в лёд.
Их предводитель был старей,
Чем самый старый из людей
Во много раз.
Им показали тайный лаз,
Который их доставил враз
К вратам Дракона.

И вот тогда он взял свой меч
И приготовился им сечь
Драконье горло.
И грянул настоящий бой,
И страшен был Дракон собой,
И гибли воины в огне,
А он кружил всё на коне
Перед Драконьей мордой.
И бились ровно двадцать дней
И ровно столько же ночей.
Сломали множество мечей…
И вот, когда огонь пожёг
Всё, что горело. Камень тёк,
И воины валились с ног,
Он смог броню врага пробить
И в сердце самое всадить
Свой меч.

И вмиг всё стихло.
Пред ним лежала на снегу
Та дева, что пришла к нему.
Смеялась тихо:
«Глупец, мне не хотелось жить.
Я не могла себя убить.» -
Она сказала.
«Теперь ты будешь вечно стар –
Смертельный ты нанёс удар.
Дракона ты убил. Закон
Теперь гласит – ты обречён
Жить вечно.»

Он стал великим королём
И правил миром, пока он
Не взбунтовался и не смёл
Себя же самого.
Он снова создал новый мир,
И снова был сражений пир –
Ни стало ничего.
Он жаждал смерти, но не мог
Себя убить, и, словно Бог,
Метался по пустым местам,
Великих воинов искал.
Но тщетно.

И вот сидит он у огня
И молча ждёт начала дня.
Он обречён судьбу принять –
ЖИТЬ ВЕЧНО.
*** ***
33.*
Спускаясь в тёмные глубины сна, он видел силуэты знакомых богов. Боги сидели у костра, пили чай и обсуждали прошедший сезон охоты. Он плыл дальше. Несколько беспокойных теней перебежали дорогу, оставляя за собой завитки пыли, хлеба и зрелищ. Он уходил дальше, в темноту. Он знал, где проснётся. Время остановилось…
Ходить по пустыне Сэхра с закрытыми глазами довольно вредно для здоровья, так как можешь наткнуться на себя самого, гуляющего по пустыне Сэхра с закрытыми глазами, и оба, открыв их, испытают состояние неприятности и осточертенения. С огласитесь, что мало встретить себя самого на прогулке, нужно ещё и стать самим собой, а то сплошная неизвестность и раздвоение. Поэтому DP глаза благоразумно открыл и огляделся. Вокруг, как и следовало ожидать, был красный песок. Невдалеке виднелся мираж: огромный Свинкс с головой БГ, смачно вылизывающий себе зад. Этому плодотворному занятию активно мешала гитара, ремень которой постоянно лез твари в пасть. Палило солнце. Был явный болдень.
“Вот жопа-то!” – подумал DP, испаряя мираж, - “Теперь пилить по жаре пешком неизвестно сколько.” Он щёлкнул пальцами, извлёк ёмкость с Розовым Портвейном из воздуха и неторопливо приложился к ней, что-то тихо насвистывая себе под нос.
“Ну что ж, потянемся…” – и DP зашагал куда-то на Восток. Солнце поплыло следом. По-окончании ёмкости DP приостановился и окинул пытливым взглядом горизонт.
DP – Крыса-а!!!
Крыса – Ну, чё надо?
- Я где?
- Тебе какое дело? Иди себе…
- Ну да. Не хочу.
- Ну тогда не иди. Гелигоптер всё равно не дам!
- А если пожалуйста? (просительно)
- Я божество неподкупное. (гордо, но с кокетством)
- Ну хоть поговорим давай, что ли…
- Делать мне больше нечего, только с тобой трепаться! Уж лучше на гелигоптер.
- Спасибо.
- Не подлизывайся.
Сверху раздаётся громкий чих и звук, словно бомба падает. DP проворно отскочил, на ходу извлекая из воздуха очередную ёмкость с РП. Подняв тучу песка упал гелигоптер. DP взгромоздился на него и удалился в неизвестном направлении, оставив испуганную варгоножку взирать на отпечатки его ног, тихо заметаемые ветром. Над пустыней Сэхра стоял болдень и тишина…
Поднимаясь вверх, он здорово наподдал ногой одной из теней. Боги пригласили его к костру поговорить про рыбалку, но он только махнул рукой. На самой границе произошло слияние и появилось время…
…Проснувшись с головной болью и бутылкой РП в руке в виде утешения, он посмотрел на часы и усмехнулся. Торопиться было некуда, да и незачем. Жизнь давила на плечи, и воздух стискивал виски огненным обручем. Он плеснул РП в стакан и подошёл к окну, выходящему в чёрный провал ночи. “Завтра будет дождь,” – подумал он, прикуривая, - “А будет ли завтра?”
На стене красовалась надпись и БГ:
ТАК И ЖИВЁМ, НЕ ПРОПУСТИВ НЕ ДНЯ…
*** ***
34.Предложение.
Я украшаю отражение любви
Цветами страстных поцелуев,
Но искажают совершенный вид
Круги от них. Искрящиеся струи

Поют о сокровенных чудесах,
Сокрытых в полумраке гротов.
Жужжат шмели в невиданных цветах,
И нимфы шепчут на ухо мне что-то…

Но кущи райские нисколько не желанны
Мне, так желавшему себя в них пере несть,
Без солнца моего, чьё имя – АННА.
А с нею рай мы обустроим здесь.

PS.
Высокий слог с трудом неимоверным
Пытаюсь выдержать, но музыка тонка,
А мысли так коряво – безразмерны
И так неповоротлива рука,
НО…
Я ВАС ЛЮБЛЮ!
***
Яркий свет порою

Перемешан с тьмою.
Рубит меч нередко
Едкий серый дым.
Движимый мечтою,
Лишь берёшь с собою
Алую отметку –
Глиняный кувшин.
А дойдёшь до цели –
Юные свирели

Высмеют сумеют
Адрес, что искал.
Меч застынет в камне,

Руны бросят в пламя,
Унесёт ветрами
Красочный опал, -
Уголёчек счастья

Изойдёт на страсти.
Съеден будет пастью,
Если не сберечь.
Радостную малость,
Долго что искалась,
Целой что осталась…
Если ж нет – то смерть.
*** ***
35.
Умирают мысли с криком,
Умирают буквы – блики.
В жарком пламени кукожась,
Строят нам оттуда рожи.
Нам уже их не догнать,
Не опошлить, не продать.
*** ***
36. Кузе.
Он был удивительно странным.
Запомнились только глаза –
Из них смотрели
Зимы метели,
Весны капели,
И грели, грели
Святых образа.

Он пил – кто ж не пьёт в наше время?
Когда-то он был молодым.
И были рядом
Улыбки – взгляды.
Слова: ”Мы рады.”
Люди и гады.
И вдруг он истаял, как дым.

И стало пустее,
И стало печальней –
Ещё один вышел вон.
Он вышел из круга,
И суетно слуги
Куда-то вынесли трон…
3.3.2000. нельзя увязать в суете…

1.3.2000. умер человек, создававший н-ский рок-н-ролл с самого начала, солист и автор текстов группы “СНЕГ”, очень хороший поэт и музыкант – АНТОН ПОЛЯНСКИЙ. Он умер в свой день рожденья…

37. Мы встретимся снова.
Мы встретимся снова,
Я знаю, мы встретимся снова –
Ты, так страстно поющая смерть,
И я. Я просто,
Просто проходил мимо
И заглянул к тебе на огонёк…
Я всё так же не верю в слова,
Я всё так же где-то…
Где-то в красных песках,
Под небом, которое никто
Никогда не увидит.
Солнце моё, ты всё так же рядом?
Слышишь ли ты меня?!
Ты молча задёрнешь шторы.
Шторы – портьеры дней,
Обречённых быть осенними.
Я опять потеряю тебя из виду.
Ты скажешь……..
Я скажу: ”Какое странное,
Странное хитросплетение сердец…”
Ты останешься  по одну
       Сторону
             Окна –
                Я –
      По другую…
Стекло не способно передать
Момента узнавания,
Момента прозрения,
Когда слезам уже нет веры.
Когда стёрты грани
Твоих бриллиантов.
Я спою тебе –
Спи, удивительный ангел.
Спи, я увижу дальше
Сон твой, ставший кошмаром.
Я превращу его в сказку.
Слёзы твои сольются
С кровью моей - мы вместе
Выберем, где проснуться,
Где нам окончить песню.
Спи, я сегодня пьяный
Выпавшею росою.
Кто-то сегодня с нами,
Я же сейчас с тобою.
Спи…
И ты, так страстно
Воспевающая смерть,
Неслышно шепчешь слова,
В которые я не верю.
И я опять прохожу мимо,
Мимо твоей головки,
Склонённой на моё плечо
И думаю:
“Какое странное,
Странное хитросплетение сердец…”
Я знаю, мы встретимся снова.
*** ***
38. Мысли не могут.*

Мысли не могут стать словами.
Бумага не хочет, не может видеть
Эти слова, которых нет вовсе,
Эти чувства, что так бессильны.
Эти чувства, что где-то рядом
Были-жили, да загуляли
В сторону света, в сторону вида
На пышность окраинных развалин.
В городе темень, снег и вьюга.
В доме тепло и мурлычет печка.
В доме сидеть и смотреть в окошко,
Чтобы увидеть, что где-то плохо.
Пригнанный ставень бессильно ставит
Точки-тире и пунктир прощанья.
Ты уходила туда. Остался
След на лице от недолгой встречи.
След на столе от сгоревшей свечки.
След на душе торопливой ласки.
Лаской нырнула в проснувшийся город.
Тот, что ещё не знал – не ведал,
Что в нём одиночество стало нормой
Формой – методой существованья,
Формулировкою песнопения…
Ты приходи – я не так и плакал,
Просто мне было не по себе.

*** ***
39. Бегство от ветра.
Куда влечёт меня мой ветер,
Что разрывает дождь на плети,
Что превращает всё на свете
В вибрацию струны.
Куда приду я, им влекомый,
И в край какой, мне не знакомый,
Меня он вместе с пылью гонит?
Что тянет как магнит
Его капризные порывы,
Его могучие приливы;
Что вдалеке ему так мило,
А, вместе с ним, и мне?
Ты, ветер, мне скажи, бродяга,
Куда ты мусор и бумагу
Влечёшь неумолимо мягко?
В какой такой стране

С тобой приветливо нас встретят?
И скажут: “Здравствуй, добрый ветер!
Тебя мы ждали, странник-ветер,
Когда придёшь домой.
Все искренне тебе мы рады,
Как звёзды счастливы закатом
И раннею луной.”

Далёк тот край, для нас желанный.
Пока же трещины и камни
Ласкаем сбитыми ступнями
Мы в поисках его.
Но через все тысячелетья
Сквозь пыль и дождь прорвётся ветер
И разметает всё на свете…
И улетит домой.
*** ***

40. Падать сквозь тьму.
…Падать сквозь тьму. Падать, падать сквозь тьму, разрываемую лишь огнями ночного города, отражающимися в мокром асфальте, маслянисто блестящем под ногами. На асфальте лежат листья. Да, палые листья – это белые пятна Осени на потемневшем лике уходящего Лета… Своеобразное напоминание о будущем. Говорят, мудрецы способны видеть будущее в облаках, плывущих по небу. Значит мы не мудрецы. Мы видим наше будущее под ногами, в белых – светлых пятнах листьев, уже осенних листьев летом, уже ушедшим – уходящим, таким кажущимся - кающимся в том, что не долго оно. Осенью грустно. Осенью ветер, который дует с севера…
…Падать сквозь тьму. Бьётся о скалы прибой. Бьётся – рвётся и видно, что скалам страшно. Слышно, как скалы боятся. Боятся, что станут просто камнями, а не гордым оплотом суши пред яростью моря. Море! Сколько твоих кораблей разбилось об эти скалы? Сколько жизней течёт по-другому, где-то в другом “здесь” и “сейчас”? Скалы как врата в другой Мир. Безымянные странники, чья извилистая дорога прошла здесь, где вы? Как это – враз оказаться падающим сквозь тьму? Одним вздохом, одним ударом хрупкой скорлупки судна о твёрдость камня, оборвав своё боренье и страх перечеркнуть всё прошедшее? И вынырнуть с криком новорожденного, новообретённого другим Миром существа. Где вы, невольные странники между реальностями? Как вы там?…
…Падать сквозь тьму. Падать сквозь тьму закрытых глаз всё глубже и глубже в вечность. Без надежды на свет в конце туннеля, но с уверенностью в многоцветии следующего мига. Сон – это маленькая смерть…
…Падать сквозь тьму…
*** ***

41. Притча.
Маленькая Девочка на берегу Большой Реки проклинала и ненавидела своё “сегодня”. Проклинала за то, что её “сегодня” – вовсе не её. За то, что их “вчера” должно принадлежать ей, а они всё испортили – поменяли слова местами, несправедливо! Ненавидела за серость, за опостылевшую каждодневность. За бездарность и глупость, за прошлые и будущие грехи людей и их потомков. Потомки – подонки. Сволочи и конформисты! Стояла и пела дрожащим голосом Реке о своей ненависти и проклятиях. И плакала. Стояла и плакала. Река текла.
И случилось невозможное. “Сегодня” обиделось на Девочку и ушло. “Вчера” не пришло, конечно, так как никакого “вчера” никогда не было. Вобщем-то, строго говоря, и “сегодня” тоже не было, но… Вот так и осталась Маленькая Девочка на берегу Большой Реки. Одна – одинёшенька. И только Небо отражалось в Реке и Чайки кричали, так как Небо и Чайки не принадлежат “сегодня” и “вчера”. А Девочка так задумалась о своём горе, что даже не заметила этого. Она вообще ничего не заметила – она глаза зажмурила, руками себя обхватила и молча страдала.
Прошла вечность. “Сегодня” вернулось и прочно обосновалось вокруг Девочки, полагая, что за такой долгий срок как вечность можно и перестать ненавидеть и проклинать, и весьма правильно полагая. А Девочка открыла глаза и побрела домой, так и не заметив чуда, совершённого ею же. Но где-то в глубине души она удивлялась – как это такие сильные и яркие чувства потускнели и вообще стали казаться довольно глупыми всего лишь за один миг?
Остановите Время – мне нужно выйти!
*** ***

Глюк.*
Надпись на стене дома:
ЗДЕСЬ ЮЛЯ.
Замуровали, демоны!
покойся с миром, неизвестная…
*** ***

42. Солнце.
Рвётся Солнце. Рвётся из сердца. Рвётся – бьётся птицею. Нет ничего милее, чем Солнышко, брызнувшее из чьего-то сердца навстречу такому же пожару на небе. Брызнувшее слезами из глаз. Брызнувшее стихами на бумагу, вперемешку со слезами.
Рвётся солнце к закату. Оно устало и стало большим и красным, его поймали стропила моста, его поймали чьи-то зрачки. Тяжесть облаков скорее приятна, чем что либо ещё. Ночью будет дождь…
И мы стоим посреди заколдованного Города, меняющего свой облик в наших глазах каждый день. Мы стоим и смотрим в блики Солнца. Мы стоим и чувствуем капли слепого дождя на щеках. Мы стоим в центре великого циклона, священного таинства заката. Среди падающих теней и кровавых оттенков. Среди вьющейся мошкары и застывшего ветра.
Звёзды придут после. Звёзды холодно посмотрят на нас и таинственно улыбнутся. Звёзды согреют мотыльков и погонят их к фонарям. Звёзды будут после…
А сейчас мы стоим и Солнце наших сердец тает вместе с Солнцем на небе.
Небо – оно на самом деле белое, и только мы раскрашиваем его в цвета наших фантазий. Интересно, а какого цвета Солнце?
*** ***
43. Зачем.*
Стараясь быть неисчислимо многим,
Я остаюсь в единственном числе.
Стремясь скорей окончить путь – дорогу
Её перебегаю сам себе.

Сопровождают сотни отражений
Меня в стране моих кривых зеркал.
В них видно всё без всяких исключений –
Кем буду, был и на сегодня стал.

В них видно всё. Всё видно, кроме правды.
Без правды – зато тысячи штрихов.
Души потёмки и златые клады,
Деяний тени, мара снов и слов.

Не видно только самое простое –
Ответ на мой единственный вопрос:
Зачем мне это зеркало кривое?
А, может, сей вопрос не так и прост?

Зачем?…
*** ***
44.
Закутан пустотой –
Постой!
С какой звездой
Вчера мы вместе пели?
Святою простотой
Прибой
Звенит мечтой
О солнечной капели.

Окончены дела –
Могла
Ты удила
На коновязь оставить.
Ты долго так брела,
Смела.
Ты так смела…
И нечего добавить.
*** ***
45. Жизнь – вредная привычка.
Жизнь – вредная привычка,
Размножается как слухи.
Жизнь – ветка, жизнь – спичка,
Жизнь капля, что со стуком

Ударяет мерно оземь,
Раздражая повтореньем.
Ты юнец простоволосый,
Но в душе уже старенье.

Но в душе уже старанье
Показаться вечно старым,
Из тепла уйти в изгнанье,
Из воды излиться паром.

Прокатиться пыльным шаром
И рассыпаться на звёзды,
Чтоб сказали: “Он не даром
Относился к ней серьёзно.

Он не даром мерил землю
Семимильными шагами…”
Глупо это – в жизнь верить
Только в ту, что под ногами.

Глупо это – в землю впялясь,
Не заметить солнца в небе.
И брести так, спотыкаясь,
И считаться человеком…
*** ***
46. Ты первый.
Вот город – снова он рождён
Невставшим солнцем и дождём.
Вот улицы прошедших дней
И капли редких фонарей.
Вот продолжается разлука,
Развязка рельсовых переплетений
И диссонанс из перестука
Пустых сердец в пустые стены.

Идёшь сквозь храм,
Щиты реклам –
Это иконы новой веры.
А ты идёшь,
Ласкает дождь
Следы шагов твоих. Ты первый.
*** ***
Я так хочу сказать…
Но слово падает – бессильно
Оно летать.
О чём же говорить?
Как быть?
Как слову отрастить
Тугие крылья?
Нужно ли это слово
И чувства,
Что порой обуревают?
И снова – снова – снова –
Без устали…
Но тает,
Истаивают звуки,
И песня солнца мая
Через минуту
Осенним лаем
Обрушится…
Но хочется сказать –
Не плакать,
Не хрипеть,
А говорить, чтоб ныло
От простого ритма строчек
Сердце…
*** ***
47. О дожде.
Я вижу – капли, падая,
Рисуют на волнах
Рисунки из кругов,
Сюжеты из видений
Моих забытых.
И дождь так удивлён
И солнце далеко,
Лишь вьётся дам
И отражён в зрачках
Пейзаж из сказки.
Равнина серой тени.
Река теплей дождя.
Холодный ветер – мёд
Несёт от берега
Другое что-то,
Что не бывает здесь…
Лишь только след –
Вот рябь
И треск сухой –
Так хлещут струи
По воде.

Татуировка ветра по волнам.
Гранулированные капли по тёплому льду,
Серой поверхности тёплого льда.
Капли – кусочки облака…
Капли – путешественники, что предпочли землю, вернее сказать, воду, пустому синему небу, и близкому солнцу, и матери – туче. Узнать кружево полёта, падения без взлёта – и всплеск в конце. Встреча – расставание с самим собой. Расставание – растворение. И лишь маленькая воронка на глади реки, которая мгновенно зарастёт. И всё. Краткий миг встречи, но какой яркий миг осознания! Вот я, маленькая дочь, вот ты, великая и непостижимая, но родная. Прими меня к себе, дай стать частью тебя и увидеть. Увидеть всё то, что ты созерцаешь. Хотя бы увидеть…

*** ***
48. М.Г.№3.
Мне хочется как можно чаще,
А, по возможности, всегда,
Раскрыв крыла, парить маняще
И видеть солнца лик слепящий,
На сколько можно настоящий –
Аккорд светлейшего тепла.

Я смог бы улететь и скрыться

В безликом небе среди звёзд,
Астрально перевоплотиться,
Сверкать так холодно всерьёз.

Летать хочу, но было б пресно
Юлить у ветра в волосах,
Без Вас мне так, как птичьей песне
Лежать на полке пыльной, тесной,
Ютиться в грязных пьяных ртах.
*** ***
49. Прощённое воскресенье.
Внезапные порывы ветра.
Внезапное невезенье.
Случайные крошки хлеба.
Случайные сожаления.
Разбитые слёзы – тени.
Разбитые капли в лужах.
Прощённое воскресенье.
Прощайте – не так и нужно…
Оконченная вчера работа.
Оконченный завтра вечер.
И где-то внутри навсегда и что-то.
Снаружи обнял, не отпустит ветер…
Случайные встречи в баре.
Знакомства без продолжения.
Глаза мне уже сказали –
У ветра ведь день рождения.
У ветра сегодня праздник,
И он без запинки знает
Все самые страстные фразы,
Что сказаны в этом мае.
Мы вместе споём дуэтом
Тебе – ты только послушай,
О чём поёт тебе ветер,
Как ты нужна, как он нужен.

*** ***
50.
Я исчерпал простые слова,
Нам остались только лишь знаки.
Мы танцуем на тоненьком льду.
Я пытаюсь ответить сперва,
Но значки провалились в бумагу,
Или ветер беспечно их сдул.
Я истратил последнюю медь,
Я разбавил себя этим миром,
Испарился как маленький дождь.
Отказался от “быть” и “успеть”,
Отказался от лавра и лиры.
Превратился в нервную дрожь.
*** ***

51. Зарисовка.
Я нашёл такое удобное место в облаках…
Такое, казалось бы, непозволительное роскошество.
Просто превратил свою жизнь в маленький флирт с… с кем, не понятно звуки гитары – откуда – не понять. Звуки ударов – это чьё-то сердце, это просто какофония. Почему сердца так редко бьются в унисон? Почему любовь иногда превращает весь Мир во что-то новое, а ты это новое не готов принять? Странно – вроде так хорошо, и вот…
Но вот и всё.
*** ***

52. Жизнь странна и хромонога.
Тяжёлые жернова мыслей ворочаются со скрежетом, сыплется песок воспоминаний. Последний троллейбус везёт тебя в сторону чьего-то дома. Там люди, но это потом. Потом, потом. Жизнь странна и хромонога. Вот так.

Красть чужие слёзы,
Тратить утешенья,
Если так. быть может,
Жизнь – огорченье?
Если так, быть может
Твой вчерашний вечер
В руки тебе вложит
То, чем ты ответишь
На призывный голос
Из глубин рассветов,
Чёрных как колодец,
Страшных, словно где-то
На тебя сорвалась
Тяжкими пудами
Вся чужая радость,
Жёсткая как камни,
По которым шагом
Маршируют люди
С распростёртым стягом?
Что ж, так будь, что будет…
*** ***

53. Сказка.
Хочешь научиться играть на скрипке?
Хочешь научиться любить украдкой?
Хочешь, буду ждать тебя у калитки,
Или подождать тебя у оградки?

Хочешь, превращу эти блики в тени?
Хочешь, расскажу, как пасутся кони
В замке на истлевшем уж гобелене,
Освещённом факелом дымным? Вспомни,

Что у всех сегодня великий праздник,
Что у всех сегодня цветные маски.
Мы с тобой дети и тихо лазим
В верхних галереях – мы ищем сказку.

Мы с тобою верим, что пыль – не время,
Мы с тобою знаем, что где-то рядом
Здесь живёт волшебник и эти стены
Может, если хочет, прожечь он взглядом.

*** ***

54.
Я узнал твой облик в сплетении веток.
Это так странно – идти и дышать дождём, так странно и, в то же время, страстно, не прекрасно, но подобно, прекрасна ты, твой облик в сплетении веток – ветвей – веточек над – под, по-над фонарём или звёздочкой, отраженьем. каким-то странным ветро-движеньем, украшающим мои воспоминания…
Я узнал тебя.

Твой профиль украсил
Мой уставшее больное сердце,
Ты скажешь, одна из многих?
Нет, хватит уже первых с перцем,
Последних с рельсов,
Каких-то строгих,
Ответственных как дороги.
Ты – это ты.
Та – это та,
Что звала с собою,
Что звалась мечтою,
Подожди – закрою.
Зарою
Безнадёжность,
Как вид,
Как осторожность.
Которая кошачьей лапкой
Скребёт в груди. С папкой
Под-мышкой приходит жизнь.
Просит расписку
За миску,
За место…
Но я устал давать обеты,
Играть в законы,
Быть сильным, долгим.
Хочу быть с тобою,
С тобой и многим,
Что есть внутри…
*** ***
55. Ты где-то рядом.
Пахнет упавшей водой
В платье ушедшего лета…

Чьё-то сердечко бьётся навстречу.
Чувствую, знаю, хочу быть рядом.
Ты напиши мне, а я отвечу
Движением рук, улыбкой, взглядом.

Ты одари меня чувством странным,
Будто с тобою знакомы вечно.
Проснулся сегодня - где-то в тумане
Чувствую – бьётся сердце навстречу.

Чувствую, знаю – ты где-то рядом,
Нам не страшны города и вёрсты,
Нам не страшны дожди – снегопады.
Чувствую – сердце навстречу бьётся.

PS. Ты где-то там и я не знаю как у тебя дела…
*** ***
56.
Давай немного помолчим –
Ещё есть время.
Ещё не вынуты мечи,
Нога – не в стремя.

Ещё не начался закат,
Ещё мы можем
Переиграть всё на сто крат
Неосторожно.

Давай сыграем в тишину,
Ты не стесняйся.
И разберём всё по звену…
И всё. Прощайся.
*** ***
57. Чайка.
Когда зажгутся звёзды,
Я увижу в них,
Что уже поздно…

Плачет чайка, в море тихо.
Ищет чайка в бликах радость
Для своей летящей жизни,
Для своей летящей правды.

Тень скользит – и вспышка слева,
Поворот – и вспышка справа.
Крик иль плач – но это смело –
Против ветра, хоть и мало.

Мал-по-малу к солнцу в небо,
Помаленьку – потихоньку.
Так тоскливо – кто здесь не был?
С плачем горестным, но звонким.

Чайка, я с тобою рядом,
Ты не плачь – тебя я знаю,
Нам с тобою к солнцу надо,
Вместе в небе полетаем.

Чайка, милая, постой же!
Есть ведь общее меж нами.
Ты поверь мне – я такой же:
Тяжело машу крылами.

Так же я под небом низким
Омываю солью щёки.
Плачу по родной и близкой,
Ставшей вдруг такой далёкой.

Ставшей вдруг за долю мига
Ужасающе чужою…
Плачешь чайка? В море тихо.
Так поплачу я с тобою.
*** ***

58.
Людские дела
Сожгли нас дотла
И сбросили в чёрную твердь.
Оставим богам
Читать по слогам
Всё, что уже не стереть.

*** ***
59. *
Не может дать тебе любви пустой холодный склеп,
Не может дать тебе любви наполненный вертеп,
Не может дать тебе любви ленивый взгляд насквозь,
Не может дать тебе любви лёд, холод и мороз.

Но может подарить любовь твой домик и жена,
Но могут вам отдать любовь и солнце, и луна,
И могут вам дарить любовь ваш сын и ваша дочь,
И может подарить любовь акация и ночь.

Но вот уже и жизнь в закат, а в сердце холодок –
Вдруг ты из тех, кто жадно брал, а сам дарить не смог…

*** ***
60.
Он приходил вместе с весной в Город, обагрённый закатным солнцем. Он приходил в Город, который помнил и знал ещё когда-то, ещё тогда, в то время. Дождь знал его и оставлял ему право решать, вместе идти по Городу или порознь.
Когда снег становится серым, и брызги грязи окропляют бисеринками чёрного плащи прохожих и бока машин, ветер уходит из Города и несёт свою замысловатую судьбу в далёкий край. Ветер шепчет ему слова, он поворачивает голову, чутко следуя нотам солёного счастья воздушного странника, поющего о наступающей в Городе весне.
Когда солнце превращает почки в цветы, когда стёкла домов выдерживают натиск мокрых тряпок, охочих до зимней грязи, когда день не торопится стать ночью и ужасающе пахнет новой жизнью, он входит в Город лёгкой поступью странника. Каждый порог знает его, прохожие кивают ему, дождь где-то рядом и после, а может быть до.
Он приходит сейчас, чтобы помнить Город весной, ведь Вечность - довольно холодная штука…
*** ***
61. Обелиск.
Когда я буду в тишине
И превращусь в бесцветный дым,
Заройте камень не по мне –
Поставьте памятник другим.

Поставьте памятник живым
За всю их радость и печаль,
За их величие вершин,
За их повенчанную даль.

За не забытый вкус любви
И за желание летать,
За то, что смелости нашли
Рождаться, а не умирать.

Воздвигните им обелиск
Из сотен жизней, сотен слов
За этот сладостнейший миг
И совершеннейший из снов.

*** ***
62. Листик.
Брошенный крашеный листик играется с ветром,
Просит у ветра нести его в дальние страны,
Просит его предоставить свободу движений
И беспокойно стремится к закатному солнцу.

Помнится листику смутно прошедшее лето,
Мнит себя листик одним, иль, хотя бы, немногим,
Меряет меркою мир, выставляет оценку,
А ветер несёт его, кружит навстречу светилу.

Листик взлетает всё выше к огромному небу,
Хочется листику звёздам в глаза удивиться,
Требует листик, чтоб ветер его нёс быстрее,
И ветер несёт его к плачущим птицам и тучам.

Но появились у ветра дела поважнее,
Ветер умчался следить за их выполненьем,
Листик остался один и вернулся на землю,
Лёжа он плакал до самого первого снега.

Отбушевала зима и ушла восвояси,
Ветер вернулся назад, согревая природу,
И возродился листок, словно огненный феникс,
Свежий, зелёный и ждущий осенней свободы.
*** ***

62. Бывает.
Бывает так, что небо лает,
И друг плюёт в лицо свинцом,
И враг тебя не замечает,
А ты всё ищешь – где же он?

Бывает так, что это место
Тебя не помнит и не ждёт.
И в вате путаются песни,
И давит на голову свод.

Ты спросишь, но тебе откажут,
Ты вспыхнешь, но прольётся дождь.
Ты обвинишь кого-то в краже,
Он разведёт руками – “что ж…”

Об этом не расскажешь страстно,
Об этом не споёшь спеша,
Из этого не слепишь маску
И не получишь ни гроша…

*** ***

63. О ней.
Устал простой
Нечеловеческой тоской
По той. По той,
Что так пленяла красотой.
По той, что так баюкала речами,
По той, что так боялась быть одной,
По той, что передёрнула плечами,
Ушла и всё взяла с собой.

Устал простой
Несбывшейся мечтой
О той. О той,
Что унесла с собой
Свет солнца и тепло родных огней,
Простую ненавязчивую сказку,
В которой не носили лживых масок,
И не гасили праздничных.

Устал по ней.
Скучал по ней.
Мечтал о ней.
И пел о ней...