33. Зеркальце Кицунэ

1325
Ночь промчалась, словно кони в поле.
Пробежал по листьям яркий луч,
Осветил дворец и скрылся вскоре,
Заблудившись среди темных туч.
1326
Летний дождик шелестит листвою.
То припустит, то, как будто нет.
Кто прошел петляющей тропою,
Чей на глине отпечатан след?
1327
Это наши юные подружки.
К бабке Кицунэ тайком спешат.
Вырядились в платья старой служки,
Но от страха, бедные, дрожат.
1328
Вот и дверь. Старуха появилась.
«Кто вы есть и для чего пришли?
Ну, давно так бабка не дивилась:
Это ж надо, старую, нашли!
1329
Это ж надо, вспомнили бабуську!
Ишь, явились. Знаю я зачем.
Принесли куренка или гуську,
Или завалились к нам ни с чем?
1330
Вижу, вижу, жирная куреха!
Заходите, ведаю кто вы.
Бабка хоть стара, но не дуреха:
Не подставит даром головы!
1331
И чего сюда вас черти носят?
Ночью, утром, днем… да вас не счесть.
Ходят, ноют, погадать все просят,
Что там было, будет и что есть.
1332
О-хо-хо. Ну, прямо и не знаю.
Впрочем, есть у бабушки секрет:
Зеркальцем волшебным я гадаю
Скажет все, что было, и что нет.
1333
То осколок от Ята Кагами –
Зеркала священного кусок,
Что хранится под семью замками.
Помню, славный выдался денек.
1334
Да, с тех пор прошло годков немало!
Как царица наша померла,
Цэнцурэн несчастный поначалу
Всех забыл, забросил все дела.
1335
Все сидит безмолвно и вздыхает,
И не сводит с Зеркала очей,
День и ночь Зерцало вопрошает
Отчего погибель злая Ей.
1336
Исхудал. Безумьем светят взоры.
Только не дает оно ответ.
И пошли по миру разговоры,
Что пропал наш император-свет.
1337
Тут как раз вмешался дядька старый:
Хватит, мол, племянник, горевать,
Жизнь идет, прошел уж срок немалый.
И велел он Зеркало убрать:
1338
«Отнесите-ка его в подполье,
Где хранят сокровища страны,
Чтобы не страдал микадо боле,
Дабы наяву не видел сны».
1339
Собрался народ тащить Зерцало,
Рядом тут же я кручусь вокруг.
Спотыкнулся смерд, оно упало,
И кусочек отвалился вдруг.
1340
Но никто того и не приметил,
Я ж осколок быстренько в карман!
И теперь все знаю я на свете,
И мои гаданья не обман.
1341
Вот оно, смотрите-ка какое!
Захочу, открою, что придет.
Может быть, утешу, успокою.
А, возможно, все наоборот.
1342
Что-то я сегодня говорлива.
Злые духи зеркало сопрут!
Эх... а впрочем, убирайтесь живо,
Нечего бездельничать вам тут!
1343
Все вокруг его хотят захапать.
Чую, Кицунэ грозит беда!
Ох! Куда же мне его припрятать,
Спрячу-ка, пожалуй, вот сюда.
1344
Кыш отсюда глупые кукушки!
Зеркальце – оно навек мое.
Никакие сладкие ватрушки,
Никакое крепкое питьё,
1345
Ничего с тобою не сравнится,
Ты одно – моей души алмаз!
Ну, чего вы топчетесь девицы?
Этот «пряник», право, не для вас.
1346
Тю-тю-тю, пугливые девчонки!
Ладно, уж, взгляните хоть разок.
На, смотри. Да не тяни ручонки.
Чистой меди зеркала кусок!
1347
Эх, дела…  да что с тобой случилось,
Почему вдруг побледнела ты?
Боги, да она на пол свалилась,
Как в мороз осенние  цветы!
1348
О-ё-ёй! Сюда! – кричала бабка –
Караул, пришла ко мне беда!
Мокрую на лоб тащите тряпку!
Подевалось Зеркальце куда?!»
1349
На полу бесчувственная Цуки,
Как цветок подкошенный лежит,
По тропе, прижавши к сердцу руки,
Во дворец стрелой Тайё бежит.
1350
Лекари примчались вмиг в испуге,
Отнесли принцессу на кровать.
И вздыхая, смотрят друг на друга:
Как ее, бедняжку, врачевать?
1351
Среди шума, суеты и криков
Цэнцурэн то буен был, то тих…
Привести гадалку к нему мигом
Отрядил он стражников своих.
1352
Только проку с бабки было мало:
Соображать совсем уж ей невмочь.
Зеркало какое-то искала,
И царя просила в том помочь.
1353
День прошел. Очнулась Цуки к ночи,
Но ни слова – слезы льет и льет.
И какой же червь, бедняжку, точит,
И чего ей так недостает?
1354
Потянулось время бесконечно:
День да ночь, за тьмой вставал рассвет,
Тополиный пух летел беспечно,
Отцвели жасмин и бересклет.
1355
Ливни грозовые отшумели,
Заалели яблоки в саду,
Листья с красных кленов полетели,
И лягушки смолкли на пруду.
1356
Люди говорят, что время лечит,
Лишь принцессе хуже день от дня:
Опустились руки, сникли плечи,
Нет во взоре искорки огня.
1357
Как же так, что лекари не знают,
Как им Цуки бедную лечить.
Словно свечка, дева догорает,
Неужели долго ей не жить?
1358
Наказали Боги, не иначе,
Цэнцурэна, только почему?
Одна дочка спит, другая плачет.
Не везет несчастному ему!
1359
Охранять печальную царевну
Император издает приказ:
Няньки и подруги ежедневно
Пусть с больной не сводят зорких глаз.
1360
Развлекают, веселят принцессу,
Музыка пускай звучит всегда.
Никаких печалящих эксцессов
Чтобы не случалось никогда.
1361
Пусть надеждой светлой дышат сказки,
Песни лишь веселые звучат,
Яркими цветами блещут краски
У петард, что в небеса летят.
1362
И пошло веселье вокруг Цуки:
Бесконечный, праздничный парад:
Сказки, песни, няньки и подруги…
Прямо скажем – для больного ад!
1363
Только поздней ночью воцарялась
Среди стен дворцовых тишина,
И с больной Тайё лишь оставалась,
Утешала только лишь она.
1364
Но подруга верная молчала,
Что в кармашке тайном кимоно
Зеркало старухино лежало
И смущало ум ее давно.
1365
Наконец не вынесла, и Цуки
Как-то раз поведала Тайё,
Как попало зеркальце к ней в руки,
Почему хранится у неё.
1366
«Помнишь, дорогая, что гадалка
В зеркало взглянуть тебе дала?
В нем в тот миг сверкнуло что-то ярко:
Ты – упала, бабка – обмерла.
1367
Я схватила зеркальце и – ходу,
Припустилась во дворец бежать,
Всполошила множество народа,
Криками звала тебя спасать.
1368
И с тех пор не раз в него украдкой
По ночам бросала робкий взор.
Но, увы, в нем не было разгадки,
Только тонкий патины узор.
1369
Вот возьми, ведь зеркальце, быть может,
Для тебя одной хранит секрет.
Если так, оно тебе поможет,
Не поможет – то спасенья нет».
1370
«В зеркале я помню, люди, горы…
Золотое катится яйцо…
Столб огня… шум крыльев… разговоры…
А потом – ужасное лицо!
1371
То лицо! Оно смеется корчась
И кричит: «Хо-хо, возьмет моя!
Я навел на род ваш злую порчу.
Знай же, Бог Сусаноо – это я!»
1372
«Да, Сусаноо-бог – наш враг заклятый,
Но праматерь – Солнца Божество!
Верь мне, Цуки, час пробьет когда-то
И настанет света торжество!»