Назидание Фоме!

         



      

Шёл восьмой месяц службы в сержантской школе в г. Богодухов, что недалеко от Харькова. К службе уже привыкли. Все успели породниться, поэтому знали всё друг о друге.

       Личного времени у нас было только 1,5 часа, да и то разорванное ужином. Но мы, этим временем, научились так дорожить, что я, например, за свою жизнь никогда столько не читал. Кроме чтения успевали написать несколько писем родным и любимым.

       Самую большую стопку писем я получал пять, за один день. Рекордсменом по количеству получаемых писем, у нас был Коля Фоменко, который получил сразу за день 18!! Естественно, времени у Коли на чтение, кроме полученых писем, не оставалось, а когда не читаешь и столько пишешь, голову надо иметь лошадиную.

       Как-то раз мы с Колей оказались в Ленинской комнате за одним столом. Я настроенный на «волну любимой», ничего не замечая, а, видя только её, «заливался соловьём», едва успевая ручкой за своими мыслями. Вдруг почувствовав, как перо моё не попадает в нужную клеточку страницы? «Оторвался от любимой» и стал выяснять причину?

       Коля расписывал изображение на фотографии своей любимой, шариковой ручкой, как штыком врага. Окончательно вырвавшись из своих воспоминаний, я увидел как Коля, нарисовав половые органы под носом любимой, выкалывал на изображении глаза ручкой.

       - Фома? Ну, кто тебя так воспитывал с девушкой обращаться?
- С девушкой? Возьми, почитай, что эта сука пишет!
- Коля, если я начну твои письма читать, то свои не успею. Короче словами своими объяснить не сможешь?
- Пишет, что прости, другого полюбила и выходит замуж…
- Послушай мой совет Коля! Потом до гроба будешь благодарен.
- Так говори быстрей, личное время кончается!
- А оно тебе в моём совете не нужно. Напиши ей, что её сообщение так тебя потрясло, что благодаря только мне жив остался. Хотел покончить с собой….
- Что? Из-за этой б… я на себя руки накладывать буду?
- Коля! Не руки накладывать, а расписать должен, как, прощаясь с ней, любовь ты сохранишь, о ней, до дней своих последних.

       По Колиному выражению лица можно было понять, что он готов лучше мне в глаз дать, нежели такое сделать. И что бы убедить Колю окончательно, продолжил:
- Если ты поступишь по-своему, она подумает, что правильно сделала. А сделаешь, как я советую, мысли у неё будут таковы, что лучше Коли у меня никого не было и не будет!
- Ладно, пошли на ужин? - предложил Коля. Но по его выражению лица я понял, Фоменко фото не пошлёт.
- Коля пока ты в ссоре, может мне удастся рекорд установить по письмам, дай я хоть свою дивчину на прощанье поцелую, языком по клею пройдусь.

       В конце девятого месяца службы, в школу стали подъезжать «покупатели» из частей. Расставаться всегда печально. Я, попавшись в самоволке, приговорен был комбатом к службе в Германии, где он говорил, дисциплина дай боже, мозги мне вправят. Но он не знал про мое «фашистское прошлое», что был ребёнком я, узником в концлагере. Поэтому я знал, что туда не попаду. Так и получилось, хотя мне объяснили, что туда берут дисциплинированных солдат, а не таких….

       Вот это мне и помогло узнать продолжение Колиных взаимоотношений с любимой. Готовясь к наряду на кухню, я увидел Колю. По его выражению лица я сразу понял, что Фома идёт с хорошей новостью.
- Здоров!
- Здоровей видал!
- Всё шутишь? На почитай!
- Настроения Коля нет, комбат пригрозил в Кандалакшу отправить, чтобы одно место отморозил. Ты что, новую подругу нашёл?
- Да нет, та прислала. Просит прощение.

       У меня так и крутилось на языке, подсказка Коле, чтобы теперь то фото послал, но, видя его счастливые глаза, вслух произнёс.
- Как ты хотел, так и получилось!
- Хотел?! Спасибо тебе за то, что тогда успокоил.
- Коля, причём тут я? Ты утром все равно сделал бы, как сердце подсказывает?

       Мы с ним как братья простились. Коля утром уехал с покупателем на Кавказ, а меня через неделю отправили на 2,5 года в Беларусь, в Борисов.