Футурсборник 18. - Поsledняя сказка

КРИСПИ. – «ПОSLEDНЯЯ ЗИМНЯЯ СКАЗКА»
АЛЕКСА ДРАКУД. – «ЗАПАХ ПЕРСИКОВ И КАРАМЕЛИ»
НАТ ВЕСЕНИН. – «ВОЗМЕЗДИЕ. ДЕВОЧКА-КАРЛИК»
АЛЕКСАНДР МАНСУРОВ. – «LONGDAWNСКОЕ»
ОЛЕГ ЭЙНАР. – «ОБРАЩЕНИЕ ВОСКЛИЦАТЕЛЬНЫМ ЗНАКОМ»
БАТИСТУТА. – «САДОВАЯ ЛЕСТНИЦА»
ЕВГЕНИЙ ДЮРИНГ. – «СЛОВА НА БЕРЕГУ»

===================================================

КРИСПИ. ПОSLEDНЯЯ ЗИМНЯЯ СКАЗКА

когда зима
и сны часто путаются с явью
каждый становится понемногу каем
хочешь расскажу сказку про кая
жили брат кай и брат его аве
аве кай
кай аве цезарь брат юлий
где брат твой и кто видел его в последний раз все стулья
в вашей комнате раскиданы
прости но этого я не знаю
знаю только что здесь иногда зовут меня каем
зовут за собой днями зовут ночами
и та ледяная такая
и зачем ей это надо не отвечает
ледяными руками не прикоснётся но всё равно холодно и скучно
и днями и ночами по льдам
и навсегда она там
впрочем когда этого не помню лучше
а помнишь те розы ту девочку кажется звали герда
дежавю от вопросов к тому же она исчезла первой
но где брат твой аве
я и есть брат мой мы всегда были вместе
сказано не оставишь
брата своего в печали особенно если
ты кай
кай ли ты или ты аве не так уж важно
где брат твой
если бы я знал разве говорил с тобой даже
пусть и ушёл бы он вслед за гердой в её самый лучший город
да заблудился в снегах или вернулся никогда и нескоро
прости брат аве кай
кай аве цезарь брат юлий
всё было правдой если тебя в этом не обманули
не замолчали но герда
она навсегда рядом с каем
аве кай
пусть так и будет
ведь это же сказка
такая...


АЛЕКСА ДРАКУД. ЗАПАХ ПЕРСИКОВ И КАРАМЕЛИ

какая бы я ни была, я жду тебя,
солнцем, луной, иконкой, над огурцами плёнкой и
бликами в очках седого кондуктора.
меня не отпускает моя личная именная шконка,
я прошла все вехи от стадии гадкого утёнка
до магазина «продукты»,
сжимая в ладонях раскалённое солнце, я пела твою колыбельную овощам и фруктам;
за прилавком тётки меня гоняли, за шкирман хватали, учили буквам
а-быр-валг и за то, что я цапаю руками товар поднимали гвалт,
а персики мне кивали головами, просились в карман, ряды покупателей оборачивались кровоточащими ртами ко мне,
на моей спине пробивались пушистые, тоненькие и тут же горели в огне
синим пламенем и пепел падал на персики, и в карамельном запахе судорогой
вставали в горле последние прогорклые крики.
а я жду тебя, ни птица, ни зверь, в коллапсе от множественных потерь.
татуировками цвета морской капли солёной въелись твои взгляды и твои локоны тёмные
в мои ладошки, в мои копытца, из каждой лужицы пью, чтоб напиться и стать этим агнцем поданным
тебе на обед.
рифмую «завтра» и «завтрак», и пудрю рыльце ржаной мукой,
никаких таких «да», никаких таких «нет»
просто дана команда ждать, просто ждать, когда поведут на убой
и стальную вознесут гладь надо мной и я проверю, не забыла ли взять
перчатки – озябнут ручки, забывая про раскалённое солнце в ладонях,
дрессировщик кнутом щёлкнет, сахарку мне протянет «на!»
а бабушка строго посмотрит и спросит «ты что, влюблена? ишь, как исхудала, скотинка!»
а слёзы, врасплох застигнутые, застынут льдинками на щеках
и нараспашку грудная клетка, страх потерять сердце почти что пропах персиками и карамелью,
а слёзы стекут капелью по весне, по когтям, по ногам и по внутреннему измождённому бездорожью
ожидания невозможного, пения твоих колыбельных засыпающим бездомным псинам,
красивым женщинам и мужчинам, целая антарктида возникла из слёзных льдин пока карантин был объявлен «жди». какая бы я ни была, я тебя жду, иди.


НАТ ВЕСЕНИН. ВОЗМЕЗДИЕ. ДЕВОЧКА-КАРЛИК

(психосоциальная поэзия)

Я встретил девочку-карлика, она была слепая и без ушек. Она держала в одной руке тросточку, которая заменяла ей глаза, а в другой руке маленький ножик с острым лезвием. Я спросил ее: «Зачем тебе ножик?» Девочка-карлик заплакала и рассказала мне свою историю... А потом родились эти стихи.

Девочка-карлик без ушек, без глаз,
С кукольным личиком,
В ручках пластмассовых держит как раз
Нож для обидчика.

Девочку-карлика взял кто-то там,
Выколол глазки ей,
Ушки отрезал и бил по рукам,
Чтоб была ласковой.

Сердце ее приведет прямиком
К нелюдю спящему.
Знает она, что с ним будет потом
По-настоящему.

– Девочка-карлик, смелее иди,
Чтоб за бесчестие
Высечь ему на остывшей груди
Слово «ВОЗМЕЗДИЕ».


АЛЕКСАНДР МАНСУРОВ. LONGDAWNСКОЕ

обычный полувечный вязкий дождь
я затеку к тебе на файв-о-клок
чай-конфетти и шоколада брошь
приветствиляет прихвостень бульдог

обычный сэр в викторианском трость
Биг Бэна цокот получил сполна
на Пикадилли в урне у метро
лежат прочитанные Времена

циклопа Длинного Рассвета глаз
мы на ресницах ставим коготки
как мышь летучие небесных страз
рой нам схватить лишь взмах руки-

крыла... о как небесен океан
как растворяется и оседает сон
как прячет Ведьма свой меридиан
и как туманен Аль-Бейон...


ОЛЕГ ЭЙНАР. ОБРАЩЕНИЕ ВОСКЛИЦАТЕЛЬНЫМ ЗНАКОМ

на улицы из желтозданий
выходя
                выползая в коме
возьми с краю
от отрезанного слова
                кусок
и – говори им
им, проходящим
                к тебе
                и мимо
тому господину
                и той даме

вы – прохожие!
а я – кроме!

и один
от несказанного вам выше
уже
           горлом
                усох!

уже к асфальту
ногами
                вмёрз я
но восклицаю
                вам
своё слово!
его массу
                и размер
даже если вы
                глухи снова

в конце концов
                услышите
мою маленькую
но восклицательную
                смерть!


ГАВРИИЛ МАРКИН. НЕМОЕ КИНО

1.
Я помню: Бетельгейзе сияла на пальце отца в темнеющем небе. В небе, где ангелы-олигофрены ползали среди облаков и осыпались клочьями черной сажи.
А время шло. Время съедало ржавчиной дверные петли. Из недр вселенной возвращались пилоты за дозой морфия, облаченные в куртки и шлемы из кожи носорога, в петлицах сияли покинутые ими звезды.

Звезды выли от одиночества.

2.
фары автомобилей
как рыбьи глаза опиумных наркоманов
и цветастый катафалк старого хиппи
кружились в роторном вальсе
тени и света

и я догорал вольфрамовой нитью
в безмолвии
в кольце стен
из бумажно-сожженных сценариев

немого кино


БАТИСТУТА. САДОВАЯ ЛЕСТНИЦА

подросток из соседнего табора
держит дряблую садовую лестницу
любит прозвище Джипси
думает и говорит о себе в третьем лице
«Джипси справится отца нет дома»
смуглые белые пальцы изнывают тревогой
красная рубашка без пуговиц кричит   
Джипси не хочет
чтобы я догадался
знает что я догадался
я не хочу чтобы он понял это
и это он знает 
если ветер сотворит задуманное
никто не успеет
Джипси смотрит вверх
дышит странно искусственно
мы недавно говорили о резонансе
встречаем ураган
имя Джипси я дал ему прошлым летом


ЕВГЕНИЙ ДЮРИНГ. СЛОВА НА БЕРЕГУ

рифмы отплыли в открытое море
слова остались на берегу

в новом доке строится наш корабль
легкий и прозрачный как твое утреннее дыхание

нигде на земле нет и не будет таких зеленых рассветов
и таких горячих песков

взгляд твой подсвечен запахом незабудок
и последние маки смеются на твоих полуоткрытых губах