Старая сказка о маленькой стране

За что мы любим сказку? За финал,
где всё сбылось. А наяву - иначе
и навсегда расстанется с удачей,
кто тесную корону примерял.

... в стране, где эльфы и лесной родник,
живёт хромая ‘отроду принцесса –
дитя хмельной любви или инцеста,
одна в ответе за грехи родных.

В избушке-замке, завернувшись в плед,
как в сказку приоткрытая страница,
она грустит и ждёт прихода принца,
и некому сказать, что сказок нет.

Отец-король, алкаш и пустобрех,
в жилете и засаленном берете,
по праздникам играет на кларнете
на сельских свадьбах, искупая грех.

Однажды, прикатил на маскарад
в повозке, как в карете, с дочкой вместе –
кларнет и скрипка – маленький оркестрик,
ну, как не закричать: "Король, виват!".

Как ад, был переполнен карнавал ...
В хмельных качелях красок, масок, пляса,
принцесса разглядела свинопаса, -
он скрипке зачарованно внимал.

... хвала прозренью одиноких душ,
узнавших неземное притяженье,
когда на миг не властны униженье,
сословности и пересуды клуш.

Умножив грусть на грусть касаньем глаз,
в непостижимой связи бессловесной,
она ему казалась не принцессой,
а он был для неё не свинопас.

Он взглядом умолял его спасти,
с ним закружить, забыв свои печали.
... ах, знал бы он о хромоте вначале,
он мог бы на руках её нести.

... истолковав в молчании отказ,
угасли свечкой на ветру надежды,
виня во всём убожество одежды,
отвёл глаза и руки свинопас.

И скрипка, больно сжатая плечом,
негромко зарыдала, как в подушку ...
А свинопас позвал за стог пастушку -
она  сердечных мук была врачом.

... Суров закон, но чтил его народ:
за дерзкий взгляд виконта или графа
ждала, указом королевским, плаха,
а смертного – с петлею эшафот.

Наутро, не упав с мольбою ниц,
и испросив прощение у бога,
он сам взошёл на эшафот, убогий,
но гордый и бесстрашный, словно принц.

То был обет принцессы, что любой
в стране – будь свинопасом иль возницей,
того не зная, становился принцем,
кому она навек отдаст любовь.

... Давно разбит параличом король.
В избушке ветхой, на опушке леса
грустит и ждёт любимого принцесса,
лишь скрипке поверяя свою боль,

и вдев в иглу серебряную нить
на свадьбу вышивает полотенце ...
А правду лишь шутам или младенцам
в стране той разрешалось говорить.

Полутонов в любви и в смерти нет ...
Лишь избранным дано через потопы
нести в душе и сердце изотопы
с полураспадом в десять тысяч лет.

И вижу вновь, как в детстве, сон цветной:
опушка леса, свадебная месса,
где призрак свинопаса и принцесса,
презрев судьбу, кружатся под луной.