Баллада о гневе Дракона

Спускается вечер. Позвольте мне спеть
Печальную эту балладу,
Сплетая из звуков волшебную сеть
Мелодией звонкого лада.

*
Однажды Дракон заявился в трактир
Покушать и выпить один на один
с собой.
А в эти минуты с другой стороны
Спешили солдаты из дальней страны
на бой.
Об этих сраженьях вовеки не сложат баллады,
Об этих боях не споёт в кабаках менестрель:
Проснётся печаль и умолкнет струна
Гитары, что пела во все времена
О битвах и гордых парадах,
И заговорит на просторе земель
Пустою строкой, разгоняющей хмель,
Осколком далёкого стона,
Другая баллада о чёрных речах
И блеске кровавом на стали меча:
Баллада о Гневе Дракона.
Дракон отдыхал, обвиваясь змеёй
Кругами вместительной чаши,
Склонившись огромной своей головой
Над миской разваристой каши.

От криков людей сотрясался трактир:
Собрались солдаты на пьянку и пир
в тени.
И пьяно по залу пронёсся вопрос:
«Эй, чей я там вижу чешуйчатый хвост? —
Тяни!!!»
Друзья поспешили скорей усмирить забияку:
Кто знает, о чём может думать свирепый Дракон?
«Не надо тревожить драконовый быт!
Нам встреча с врагами ещё предстоит:
Зачем нам ненужная драка?»
Но этот солдат вовсе не был умён,
И дальше на хвост всё поглядывал он,
Решив, что за хвост ему надо
Во что бы то ни было, в этот же день,
На благо страны и во имя людей,
Подёргать зелёного гада.
Дракон же лениво лизал языком
Восьмую тарелку с едою.
И в этот момент по столу кулаком
Ударил подвыпивший воин:

«И что он разлёгся, чешуйчатый гад?!
Убивши Дракона, я стану богат
и крут!»
Но вождь и друзья, что сидели вокруг,
Смекнули, какую затеял их друг
игру.
Они повернулись к солдату, стремясь образумить,
А кто-то сказал, что Дракона им нужно спасти,
Решив, что Дракон беззащитен и слаб,
Не чувствуя силы чешуйчатых лап, —
И в этом метанье и шуме
Раздался вдруг голос вождя позади,
Велевший нападки скорей прекратить
И двинуться прежней дорогой,
Допивши остатки хмельного вина,
Туда, где должна была вспыхнуть война
Во имя Единого Бога.
«Война есть война, а кабак есть кабак:
В нём пьют, а совсем не дерутся!»
Услышав, что вождь отзывается так,
Солдат обозвал его трусом.

Напрасны приказы вождя-старика!
Что стало потом, в стихотворных строках
не спеть.
Топор у солдата висел на ремне.
Вскричал этот парень: «И долго ли мне
терпеть?!!»
И парой прыжков он свирепо рванулся к Дракону,
И, дёрнув за хвост, ему в спину врубил топором.
Но что для Дракона какой-то топор?
Узнал этот воин драконий напор —
И мёртвый свалился без стона.
А те, что пошли во главе с вожаком
Разнять драчунов кто ножом, кто мечом,
Застыли вокруг на мгновенье.
Дракон же, от вида оружия зол,
Разнёс пополам свой обеденный стол
И мигом рванул в наступленье.
Доспехи трещали, как ржавая жесть,
Под тяжкой драконовой лапой,
И в гневе Дракон защищал свою честь
И чёрные латы царапал.

Никто из людей не остался в живых:
Трактирщик — и тот не сносил головы
тогда!
А хвост поднимался, тарелки круша:
Весь гнев свой стремилась драконья душа
отдать.
И долго ещё сотрясались руины трактира,
И долго ещё проходившие мимо него
В доспехах и без рисковали попасть
Свирепому ящеру в лапы и в пасть.
Я видел в глазах Палантира,
Как яростно ящер тряхнул головой,
И, сплюнув направо стальной булавой,
Пополз он в родную пещеру.
Усталый и сытый, на камень он лёг,
Спокойно проспал он в ней целый денёк... —
И началась новая эра...

*
Мораль этой песни, бесспорно, проста:
Воюет Дракон не для славы;
Порою Дракон для спасенья хвоста
Выносит и левых, и правых.