Низкие заборы

Посвящаю мудрой девочке

Конец августа выдался в Германии жарким. Переменчивое лето этих широт и долгот обрушило последний  яростный пыл  на уставших от дождей жителей маленького курортного городка в самом центре страны.
В один из таких дней, когда столбик термометра дошёл до отметки + 36 градусов по Цельсию, я прогуливался со своим маленьким сыном по парку. Мои родители, в гости к которым мы приехали в этот сонный городок, порядком устали от внезапной жары в аккорде с требовательным тоном  единственного и очень любимого внука  и выслали папашу с чадом «хоть на часок погулять, чтобы дать передышку».

Присев на скамейку, виновато посмотрев на сына, я закурил сигарету, не забыв добавить : « Это не хорошо,  сынок, никогда не начинай». Сын, погрозив пальцем, сказал : « Ай, ай, ай» и, схватив подаренную дедом игрушечную машинку, отправился на лужайку к фонтану.
Я, наслаждаясь пагубной привычкой, пускал кольца дыма и наблюдал одним глазом за продолжателем рода, а другим - за происходящим в курортном парке. Пальмы, фонтаны, передвижные лотки с мороженным и нещадно палящее солнце создавали атмосферу юга, какой-то средеземноморской страны. Старики-немцы, приезжающие в этот городок, окружённый кольцом из высоких холмов, для лечения разных болячек в знаменитых на всю страну серных источниках, прятались под тенью деревьев и зонтов. Группа из 3 человек среднего возраста с упоением играла в популярную карточную игру, поминутно вытирая выступающий от жары и азарта  пот на морщинистых лбах. Парочка школьников, которые, видимо, прогуливали уроки в уже начавшемся школьном году, держались за ручки, сидя на бортике фонтана. Все, кто был вокруг меня, имели типичный вид: хилые, бледные, белобрысые или рыжие германцы, среднестатистические жители Центральной Европы. Меня, жителя большого интернационального порта на Севере страны, очень удивляло полное отстутствие вездесущих турков, негров, китайцев. Во всём этом парке только я один был темноволосым, загорелым, "не немецким".

Вдруг я услышал русскую речь:
«Рахиль, давай присядем здесь, около молодого человека».  Дама в широкополой шляпе обратилась ко мне , указывая на свободное место на скамье, стоящей в тени многовекового дуба: «Ist hier frei? *

Я  поспешил убрать разложенную бульварную газетёнку, купленную для имитации веера и ответил по-русски: « Садитесь, пожалуйста!»

После обычного удивления и фраз  : «Ой, а я думала, что Вы турок или араб. А Вы оказывается из наших» дама присела  и усадила девочку , пригладив ей волосы.

Дама оказалась еврейкой-эмигранткой, при этом ещё и прекрасно знакомой с моей мамой.
Она представилась Катей, настоятельно попросив обращаться к ней без отчества. Мы обменялись парой фраз на тему жары и красоты парка.
Чисто из любопытства я бросил взгляд через плечо дамы на девчонку. Ей было лет 11-12 на вид, худощава, тёмные вьющиеся волосы, смуглая кожа, какая бывает у индо-европейских представителей  субтропического пояса земли. Карие глаза-изюминки выражали какое-то смятение и неуверенность. Лицо было не по-детски  серьёзным.

«Это моя внучка,  Рахиль»- поспешила заметить дама. « Дочка живёт в Израиле и на лето высылает Рахилечку к нам с дедом.  Муж дочери - израильтянин, вот она у нас такая смугленькая»

Я улыбнулся девочке и сказал : «Ну, будем знакомы, Рахиль. Меня зовут Филипп»

К моему огромному удивлению маленькая саброчка** улыбнулась, махнула мне из-за спины бабушки рукой  и ответила без тени акцента :

« Шалом, Филипп! Очень приятно»!

В это время подбежал мой сын с требованием купить ему мороженного. Поинтересовавшись, могу ли я угостить Рахиль и её бабушку мороженным , я оставил малыша на коленях у умилённой от моего сына Кати. Получив в помощь для транспортировки четырёх порций мороженного Рахиль, мы отправились к ближайшему лотку.

Не имея ни малейшего представления, какие непринуждённые и нейтральные вопросы можно задавать  11-летней девочке, но и не желая показаться недружелюбным, я спросил самое банальное:

«Рахиль, как тебе в Германии? Нравится? Или хочешь побыстрей домой?»

Девочка посмотрела на меня удивлённо, видимо, немного обдумывая ответ:

«Да, сегодня мне нравится. А так, очень холодно, даже летом ! Я скучаю по своим подружкам, здесь у меня всего одна, но она сейчас в школе»

Мы подошли к лотку:

«Какое мороженное ты хочешь?»- спросил я.
«Бабушке  шоколадное,  а мне любое»- незамедлительно ответила девочка.
«Ну, что значит- любое?- недоумённо переспросил я «У тебя нет любимого сорта»?
«У Вас здесь всё мороженное вкусное. И остальная еда тоже очень вкусная»

Возвращаясь  к скамейке я поинтересовался у девочки :
«А что ещё тебе нравится в Германии?»

Рахиль задумалась опять, потом ответила :
«Вежливость! Я уже выучила «Данке» «Битте» «Энтшульдигунг» «Дарф ихь», потому что очень часто слышу эти слова . Бабушка говорит, что если ты будешь всегда вежливой, то немцы будут тебя любить. А мой папа  сказал по телефону , что это не так»

Я рассмеялся в голос, чем явно смутил Рахиль:
« Ну, я даже не знаю, Рахиль, кто прав! Я думаю, что всем людям приятна вежливость, независимо от того, кто они. Однако, я думаю, что твоя бабушка преувеличивает, эта вежливость не всегда искренняя, это скорее просто правила хорошего тона»

Я хотел добавить, что такая воспитанная , аккуратная и умная девочка как она большая редкость для её страны, но вовремя спохватился и замолчал.

«А вот мне не нравится, что тут такие низкие заборы. Совсем игрушечные, какой в них смысл? Любой может перелезть через него и убить тебя»- заявила Рахиль, когда мы уже подходили к скамейке, где Катя пыталась нацепить на голову моего сына сброшенную им панамку, приговаривая « Напечёшь голову, малыш»!

Я вручил Кате мороженное, отдал моему рядовому карапузу  соответствующим тоном приказ «немедленно надеть каску, если он  солдат» и усадил его рядом кушать уже наполовину растаевшее мороженное.

Катя и Рахиль поблагодарили меня и стали собираться.  Когда они уже отошли на пару метров я не сдержался :

«Рахиль»- крикнул я вслед.

Девочка обернулась, а Катя спросила : «Мы что-то забыли?»
«Нет- ответил я, Нет, это я забыл!

Я подошёл ближе и сказал :
«Рахиль!  По-моему, они вообще не нужны!"

Девочка посмотрела на меня, в её глазах была видна совершенно недетская мудрость, которую можно увидеть в детских глазах только одного народа на этой планете. Потом она сказала:
«Да, ВАМ они, наверно, не нужны. Я бы тоже хотела, чтобы нам они не были нужны».

Она повернулась, взяла бабушку за руку и они пошагали под палящим солнцем к выходу из парка.


* нем.: Здесь свободно?
** сабра: родившийся в Израиле, коренной житель, не иммигрант.