Сказка для взрослых, почти политическая

Баба Яга жила в лесу, как положено. Служила, не тужила, зелье варила, гульнуть, выпить любила, с мужиками пофлиртовать. Но старость пришла: свечки на именинном пироге не помещаются. Лет ей уже за две тыщи перевалило. Что теперь делать-то? Как жить-то дальше? Скукота! Не хватает интриги, да и ломота в суставах замучила. Тут еще Леший в гости пожаловал, говорит:
- Пора тебе, матушка, о пенсии подумать, дорогу молодым уступать...
Какая пенсия, если есть еще порох в пороховницах? Кто додумался отправлять цветущую фуксию на гербарий для природоведенья?
А Леший не унимается, протягивает он нашей героине бумагу с печатью - постановление Лессовета. А там черным по белому написано : «Толку от Бабы Яги никакого, она теперь балласт на теле государства. Коль уйдет из политики подобру-поздорову, проводим с почетом, пенсию дадим персональную, льготы кое-какие сохраним…» Обиделась Баба Яга.
- Это из-за моей костяной ноги решили, что я старая? Так у меня по этому поводу группа оформлена, - говорит, - или из-за горба? Так этим горбом я и зарабатывала. Мои изъяны на работоспособность не влияют.

- Баба Яга, родная ты наша, голубка ненаглядная, подумай о льготах. По-прежнему будешь летать на ступе с мигалками. И дачу государственную тебе оставим, - вкрадчивым голосом отвечает Леший.
- Какую дачу? Мой пентхауз на куриных ногах? Он моя личная собственность. Его уже давно приватизировала.
- А ремонт в прошлом году делался за счет Лессовета, - не унимается незваный гость.
- Какой ремонт? Что ремонтировали? – негодует Баба Яга.
- А кто фундаменту когти остригал? Значит так, бабуль, упираться будешь – на себя пеняй.

Ушел Леший, а наша героиня совсем опечалилась. И вести плохие принес этот курьер, и на нее, как на женщину, внимания не обратил. Что же это получается, мало того, что на пенсию отправляют, так еще выходит, что Баба Яга и не баба, а так, хлам бесполый. Куда деваться? Пенсии у нас известно какие… И задор свой девать теперь некуда!

Топнула Яга, свистнула, прискакали на зов дочери ее: Марья Горынычна, Глафира Кощеевна да Наталья Ивановна, последняя опора и надежда. Жалуется им наша героиня, а те ее не слушают, на пирог именинный поглядывают, норовя отхватить кусочек.

- Ухожу я на заслуженный отдых. Придется вам теперь самим о себе позаботиться, работать пойдете. На пенсию не прокормлю. Вот и решайте, что делать будем, которая на мое место пойдет. Говорят, мол, надо молодым дорогу давать. И всегда нужно своего человека в Лессовете иметь.
- Я не хочу, - бубнит Глафира Кощеевна, - занимать твое место. Проживу на папенькины алименты.
- Я не могу, - вторит ей Марья Горынычна, - по состоянию здоровья. Мужа мне богатого надобно. Даже справка на сей счет имеется.
- Сегодня девятые лунные сутки, со слов Малахова, потому нужно сидеть дома, не принимать поспешных решений, - улыбается Наталья Ивановна.

Наталья Ивановна улыбается загадочно, находясь постоянно в астрале. Эх, видать, не Иван-царевич ее породил, а Иван-дурак наследил. Ой!..
Ладно, не будем оскорблять чистые чувства нашей Бабы Яги, ей и так сейчас не сладко. Разгневалась она: плохо дочек воспитала, надеяться на них нельзя. Выгнала вон, не дав отведать пирога именинного. А те и рады! Побежали своими делами заниматься: Марья и Глафира женихов и папенек искать отправились, а Наталья по телевизору вещать о вреде девятых лунных суток.

Эх, кручина смертная! Решила Яга позвать подружку свою закадычную, Кикимору болотную; может, та поддержит в трудную минуту. Приковыляла на зов Кикимора.
- Мне сегодня за две тыщи перевалило, - жалуется именинница подруженьке, - а в мире ничего не меняется.
- Не хандри, - подбадривает ее та, а сама пирогом наслаждается, - это кризис среднего возраста.
- И на пенсию меня отправляют. Меня!!! Представь, Совет Леса постановил. Я этим лешакам в дочери гожусь, а они все заседают. Где тут справедливость?
- Ты лешаков не трожь, - приставляет палец к губам Кикимора, - они партийная номенклатура.
- Кто? Макулатура? А я даже не член Вселесного Совета. Думала, у меня все впереди… Теперь не знаю, куда податься. Может, переворот в лесу устроить и отстоять свои права?

Впрочем, пока баба Яга голову ломала о судьбе своей дальнейшей, дочери ее по свету странствовали. В поисках приключений. А потом вернулись в дом родимый после странствий болезненных.
- С чем пришли, голубушки милые?
Молчат. Головы повесили. Кощеевна не сумела добиться алиментов от папеньки, не помогли ни киллеры, ею нанятые, ни суды бесконечные. Какие алименты, если Глафире уже 18… столетий скоро стукнет? А Горынычна успела за это время и замуж выскочить, и развестись. Целых три дня в браке маялась. Даже справка на сей счет имеется.

- Надоело мне на чужбине, - жалуется маменьке, - нет счастья в личной жизни. Полюбила. Познакомилась.
- Тьфу! Глупое создание! – негодует Яга. – Сначала полюбила, а потом познакомилась? Кто так делает?
- А я поняла, что созревшая, алименты - тема не актуальная, - вздыхает отпрыск Кощеевский.
- Тьфу! Всему вас учить надо. Теперь чем займетесь?
Подумали дочери, еще раз подумали… А потом снова подумали, по-женски, но в ногу со временем. И... решили партии свои организовать, все равно ничего делать не умеют, только красиво рассуждать да ораторствовать, а так вроде при деле окажутся.

- Что сказать, дети мои, - благословила на путь новый Баба Яга, - попробуйте себя на этом поприще.

А что тут пробовать? Разбежались дочери в разные стороны, лес листовками забрасывают, портреты свои на деревьях расклеивают, благо, спонсоры сразу нашлись богатые.

А в избушку Бабы Яги вновь Леший заходит, кланяется. Ох, не радует Ягу визит этого молодца.
- Чего пришел? – интересуется. – На пенсию меня отправили. Теперь куда еще отправить хотите? На Калыму?

Тот трясет новыми бумажками, мол, соизвольте, сударыня, анкету заполнить, в партию вступить, чтобы партия Вашей дочери Марьи Горынычны была зарегистрирована. Удивилась Баба Яга наглости Лешего. Вон как скоро в воздухе переобувается! Быстро переметнулся из Лессовета, почуяв новые веянья, но анкету взяла и заполнила. Теперь она член партии «Самый лучший лес».

Не прошло и часа, а Леший опять в дверь стучит, мол, заполните, милая, теперь анкету от партии Глафиры Кощеевны «Самый лучший в мире лес». Так Баба Яга была беспартийной, а стала двухпартийной. Все равно никто ничего не проверяет. Не по-нашему это, не по-расейскому!

Но кручина мучает героиню. Это ж надо, дочки разбрелись по разным ячейкам! Им бы объединяться надо. Надумала Яга зелье сварить объединяющее, в самую чащу за поганками отправилась.

А дочери ее уже выступают перед лесным народом, друг у друга микрофон из рук выхватывают, брызжут слюнями по разны стороны.

- Наша партия – это воля народная, - кричит во все горло Глафирушка.
- А наша партия – воля гражданская, - перекрикивает ее Марья Горынычна.
- Зато наш флаг висит выше вашего, - не унимается Глафира в ответ ей.
- Где ваш флаг? Вон там? Ой, всего-то... А видите ту ель корабельную? На самой ее верхотурине висит наш флаг, развевается!
- Да что вы говорите! Всего-то - ой! А вы обратите внимание на ту гору, что в народе зовется Лысою. На самой ее вершине наш флаг во флагштоке полощется.
И горят глаза грозным пламенем оппонентов, а в кухоньке маминой булькота мухоморная варится, чтоб дружили они припеваючи.

- А еще вы не знаете важного! - разъяренно клокочет Кощеевна. - Когда ночь наступает, то видится в микроскоп: на луне, в самом центральном кратере, стоит флаг нашей партии.

А публика вслух улюлюкает, про себя матерясь: скоро ль кончится? Но оплачен им просмотр дебатов-то. Вот и терпит толпа изнуренная. А сестрицы теперь уже принялись друг друга грязью поливать и в прямом, и в переносном смыслах. Вот так зрелище! В луже, как поросята, бултыхаются, а при этом громко выкрикивают:
- Нет, это вы не знаете самого главного. Ваш лидер Марья - наивщина: сначала полюбила, а потом познакомилась!
- А я тоже раскрою один секрет. Ваш лидер Глафира - беспредельщица: киллеров нанимала, чтобы требовать алименты у папеньки.

Вцепились в волосы друг другу наши кандидатки и давай с визгом и криками по земле валяться. День валяются, неделю валяются. И охрипли почти, и голодные, и волос на макушках убавилось - повисают на сучьях клочьями, потому что рученьки крепкие у сестриц и дюже охочие до любого скальпоснимательства во благо дела правого.

Вот и выборный день наступил в лесу. Прибежала расстроенная Баба Яга, надавала по шее одной и другой кандидатке, окропила их зельем настоянным.

А пока в себя приходили после драки Глафира и Марья, голоса избирателей подсчитали. Поровну. Объединились дочки, горючими слезами умылись на радостях. Так слились две партии в единую. Не бывать расколу всемирному.
А с телеэкрана Наталья Ивановна объявила, что главные выборы прошли удачней удачного, как и предполагали шестые лунные сутки и Дева в Козероге и Тельце.

Вздохнула спокойно Яга. Не настанет переворот в ее лесу. Будет чем заняться на старости лет. И Леший вздохнул спокойненько. Не пропадет он и сытно прокормится. Главное – вовремя понять, откуда ветер дует и когда настанет пора переобуваться.
Потом поглядел украдкой на Бабу Ягу - мать лидеров правящей партии.
«А она еще ничего, - думает, - хорошо сохранилась - красавица!»
Все в хозяйстве пригодились. Лишь Кикимора, впрочем, бесхозная, потому что не следит за погодою.