Платон Плетнев. Авторское раздумье

 АВТОРСКОЕ  РАЗДУМЬЕ
    
     С завершением этой книги я, как бы, соединил две эпохи в своих повествованиях – «Офицер флота Лёха Мамин» и «Императорского флота офицер Платон Плетнёв». Книга написана за 77 дней, а готовился я к её написанию, возможно, всю жизнь. Так поэты не пишут, но я не поэт, а офицер флота, и пишу так, как когда-то разрабатывал тактические учения – замысел, решение, этапы, эпизоды и время исполнения эпизодов. Это не вдохновение, а чёрная работа, быстрый и непрерывный процесс,  как литьё колоколов.
     Мысль написать эту книгу возникла не на пустом месте. Выпускники Морского Корпуса в большей массе были уничтожены или оказались за границей. В стихах цельного произведения о своей эпохе они не оставили. Я взялся за эту чёрную работу, а прототип героя у меня уже был. Когда я учился на 3 курсе ВВМКУ им. Фрунзе, то через подругу своей будущей супруги, я познакомился с отчимом подруги. Он жил на 10 линии Васильевского Острова между Малым и Средним проспектом в коммунальной квартире. Это был человек в возрасте ближе к 70 годам, высокого роста, благообразный и спокойный в своём достоинстве. Из разговора я узнал, что он преподавал в Морском Корпусе с начала 20-х годов прошлого века. С будущими курсантами он ходил в море на учебном судне «Комсомолец». Это сейчас я узнал, что «Комсомолец» - бывшее учебное судно Императорского флота «Океан», на котором адмирал Эссен держал в Либаве свой флаг. Я тоже рассказал ему, что мы ходили на практику на крейсере «Комсомолец», но это был крейсер довоенной постройки «Чапаев», переименованный в «Комсомолец» после гибели на баркасе свыше 30 матросов при возвращении с берега. Помню, что некоторые матросы называли личный состав крейсера «чапаевские сапоги». Видимо, эта встреча отложила что-то в моей памяти, и 19 февраля 2007 года пришло просто озарение – передо мной была эта книга. Попробуйте повторить, думаю, из этого ничего не выйдет. В принципе, эта книга не об офицере Императорского флота, а о России. Такие, как Плетнёв – это деятели русской эпохи, элита России, дворяне. 1917 год им аукнулся за неправедное добро, полученное их предками в виде крепостных, земельных наделов и странной свободы, когда можно было не служить, не нести государственные обязанности, а сполна пользоваться чужим трудом. Императоры понимали порочность «подарка» Екатерины Великой, пытались как-то изменить такое положение, усовестить новых рабовладельцев. Не на пустом месте появился Указ Императора Александра Первого «О вольных хлебопашцах». Согласно этого Указа и по добровольному соглашению между помещиком и крестьянами, последние освобождались с землёй от крепостной зависимости. Ну и что? За 50 лет двумя поколениями дворян из 50 миллионов крепостных было освобождено около 150 тысяч крестьян. Так что наши гении Пушкин, Лермонтов, Чаадаев были крепостниками. Они проигрывали кровавые деньги в карты и содержали  проституток, кроме вечного холостяка Чаадаева.
     Реформы Александра Второго, проведённые блестяще в начале, до конца доведены не были, а с убийством Столыпина крах России был не за горами. Наши олигархи получили от недееспособного Президента больше, чем дворяне при Екатерине Великой. Думаю, что это также аукнется новой России, если не прозреем и кардинально не изменим положение дел.
     Сейчас часто и много говорят о гражданской позиции, о гражданском контроле и гражданском обществе. Сдаётся, что наши говоруны до конца не понимают смысла сказанного, или считают, что нынешняя ведущая партия власти и есть гражданское общество. Что хорошо для народа и Отчизны – это и есть гражданское общество. Ведь мы совсем недавно считали, что всё плохое при Царе – это в плюс советской власти! «Потёмкин» и «Очаков» - это хорошо, а вот БПК «Сторожевой», на котором поднял бунт В.М. Саблин – это плохо. Это те же «двойные стандарты», которыми пользуется Европа и Америка. Чеченские боевики – это герои, а боевики, которые взорвали американские высотки – это преступники. Мы многих поэтов узнали в школе, как «борцов с самодержавием». К их числу следует отнести Пушкина и Лермонтова, т.к. их «уничтожило самодержавие». Господа! Это обычные дворяне, если вынести за скобки их гениальность! В душах таких дворян вместилось всё – от прелюбодеяния до нежелания служить Отечеству. Естественно, на таких, как Пушкин и Лермонтов, литературоведы защитили сотни диссертаций! Не будут же они защищать диссертации на Аполлоне Майкове, который на дуэлях не стрелялся, а просто служил Отечеству. Откройте его академический двухтомник, и вы увидите, что проблемы, поднятые Майковым в своём поэтическом творчестве, гораздо выше и интереснее, чем у Пушкина и Лермонтова. Но «Пушкин – наше всё!» - как сказал Аполлон Майков. Мы так и считаем. Здесь те же двойные стандарты наших эпох и времён. Теперь откроем «Словарь русского языка» Ожегова и посмотрим, что же означает слово гражданин? «Гражданин – лицо, пользующееся защитой своего государства, и наделённое совокупностью прав и обязанностей».  Так вот, подавляющее большинство дворян прекрасно использовали свои права, но забывали про обязанности. Им не нужны были никакие реформы!  «Данайские дары» Екатерины Великой привели к 1917 году, а к чему приведут дары бывшего недееспособного Президента, об этом узнают наши потомки.
     В период так называемой свободы и демократии мы сумели оголиться сами и оголить все язвы Родины – Матери. Какой только бред не услышишь! Вот в эфире появился знаток   всего и вся, готовый отвечать на любые вопросы. По  выводу господина Веллера Маршал Жуков бездарен, нашу Победу мы добыли огромной кровью, а к концу 1941 года только наших пленных насчитывалось до 5 миллионов человек! Да, возможно и так, о чём историки спорят до сих пор. И у всех своя правда –
у Европы, у Америки и у господина Веллера. Но есть одна общая правда – мы победили в той войне, а Жуков – Маршал Победы. Веллер выполняет свою миссию громоотвода.
  Такой же случайный мотылёк появился в России после  революции 1917 года – это Демьян Бедный. Его агитка была начертана на памятнике Императору Александру Третьему, который стоял на Знаменской площади:
«Мой  сын  и  мой  отец  при  жизни  казнены,
А  я  пожал  удел  посмертного  бесславья,
Стою  здесь  пугалом чугунным  для  страны,
Навеки  сбросившей  ярмо самодержавья!»
Получил Демьян Иудин кусок и квартиру в Кремле. Но где сегодня Демьян Бедный и кто его знает? И кто будет знать Веллера через 10 лет? А памятник Императору, при котором Россия не воевала, стоит до сих пор, жаль, что не на Знаменской площади. Также стоят памятники Жукову!
     Современная  Европа с ревностью относится к России. Исторически она несостоятельна и ущербна. Европа не забыла о том, как был взят Берлин при Елизавете Петровне в период Семилетней войны. В сентябре 1760 года комендант Берлина генерал Рохов вручил русскому генералу Тотлебену капитуляцию. Европа не забыла, как она «легла» под Наполеона, а через полтора века «легла» под Гитлера. Все эти хвалёные «свободы и демократии» пали через 14 – 60 дней. Об этом Веллеры умалчивают. Народу  правда по Веллеру не нужна, это его правда, а не правда народа. В этом смысле нам надо учиться у наших мудрых предков. Они стремились поднять самосознание русского народа, вселить в души народа уверенность и готовность к новым битвам с захватчиками. Так, где-то через 50 лет после Куликовской битвы на Руси появилась «Сказание о Мамаевом побоище». В этом сказании поход Дмитрия Донского благословляет не только Сергий Радонежский, но и Митрополит Киприан. Литовский союзник Мамая назван Ольгердом. Да, на самом деле всё было несколько не так – Митрополита Киприана в это время в Москве не было, он находился в Киеве, а литовским союзником Мамая был сын Ольгерда – Ягайло. Но в православной летописи надо было подчеркнуть силу и общерусское значение князя Дмитрия Донского, а также показать роль Русской  Православной  Церкви. Не торопились православные летописцы вылить на голову народа всю правду и неправду! Это нынешние борзописцы отрабатывают свои серебряники и бьют по кровоточащим ранам Матери – Родины. Наши предки узнали чуть позже свою правду, но они же победили Наполеона. Но нам до сих пор продолжают кричать с экрана Марки Розовские и иже с ним, чтобы русский народ покаялся. А перед кем каяться? Перед сбродом, который привёл Наполеон? Или перед сбродом, который привёл Гитлер? Они перед нами не каются и не извиняются, а пытаются переписать историю под себя и при всякой возможности стремятся ударить  Россию побольнее. Если  нам и надо перед кем извиняться, так это перед собственным многострадальным русским народом.
     Я нередко говорю о роли Сталина, но не потому, что хочу его в чём-то оправдать, а потому, что Сталин – это моя история! Напомню, что в 1917 году не Сталин начал бойню и уничтожение русского народа, не Сталин начал уничтожение русских священников и Храмов. Сталин полную власть получил где-то к 1935 году. Он видел и понимал состояние государства, и вынужден был насаждать жёсткую дисциплину и порядок через кровь и репрессии. Он освобождался от той швали, какая взяла власть в свои руки в 1917 году, а также от тех деятелей, которых господин Троцкий притащил с собой из-за кордона. Да, пострадали миллионы невинных, и от этого никуда не деться. За всё надо платить. Новая Россия, я думаю, за сегодняшние реформы заплатила цену большую, чем при Сталине. Страна разграблена – 50% бюджета в казне, а 50% в карманах Абрамовичей, Потаниных и т. д. Случись сейчас  1941 год, Россия бы Гитлера не победила.
     И последнее. Об эпохе Ельцина. После его смерти благодетели прокричали: «О мёртвом или ничего, или ничего плохого!» Поэтому о Ельцине я ничего говорить не   буду  - о юродивых и недееспособных ничего плохого не говорят, их даже не судят. Ельцин был  мёртвым тараном, тупым бревном, которое раскачивали и вышибали двери в русские запасники и кладовые. Ельцин не виноват – он не ведал того, что творил. А вот те, кто раскачивал тупое бревно – всё ведали! Они сдали Россию, они унизили русский народ, они пытаются стереть генетическую память народа. Но Россия выстоит и выберется из этой волчьей ямы. Уже просыпаются мудрые и набирают силу слабые. С Богом  мы воспрянем и обретём сильную и добрую Россию. Да будет так!
               
                г. Санкт – Петербург,               
                20.02.2007 – 7.05.2007