Памяти эмигрантов. Диптих

1.
Уезжают на время — не навсегда.
Остаются — не возвращаются...
В чужие влюбляются города,
В лица чужие влюбляются.

Случай ищи, говорят, — и обрящешь.
А найдем — боимся: наш бог невезучий.
Плиний Старший бежал из Помпеи горящей,
Но погиб, засмотревшись, как плачет Везувий.

Только смелым — звёзды и маяки,
Новые дороги в пространство.
За кормой у них старые материки
И наше могильное постоянство.

Уезжают не на время, а навсегда.
Прощаются с прошлым, нас опережая.
В чужие влюбляются города:
Родная земля — чужая.

2.
Вас изгнали, по свету рассеяв...
Где б вы ни были, с вами — и я,
Мои братья из "Третьей Расеи".
Нас одна! укусила змея.
Как верёвкой, связала узлом нас
Эта хитрая адова тварь...
(Пусть в сравнении этом условность,
Но условности зиждят мораль).
Беспардонной, увёртливой стерве,
Сбросив шкуру, и дальше ползти.
Но в ту шкуру вросли наши нервы,
Всей душой к ней пришлось прирасти!
Ускользнула, оставила сохнуть,
Как беспечно забытый ломоть;
Средь камней и полыни подохнуть
Всю — от плоти её — нашу плоть.