От жары отбояривались...

От жары отбояривались,
а вот те на -
август ещё на дворе,
но о лете уже думаешь с прощальной грустью...
Зябко стоять на балконе
без согревающей тело одёжки...
Яркое платье прохожей -
лёгкое по-вчерашнему -
не ассоциируется с поляной в цветах
середины лесного июля...
В горах вовсю прут грузди,
но волки всё ближе и ближе подходят к аулам...
Снег там приходит в гости
накануне сентября...
Воют серые, верней подвывают
на манер улавливанья транзистором радиоволн -
слыхал я такое
в тонкой палатке,
не сулящей гарантии целости,
в одном из ущелий
зачарынских,
не теряющих очарованья
и зимой
Кегеньских гор,
но очарованье то -
гроб хрустальный
с живой на грани умирания
душой...
Наступает пора похолодания,
пора доставаемых из целлофановых пакетов,
спрятанных на лето свитеров,
стирки нерадивыми хозяевами
осенних, демисезонных,
да и зимних курток...
Там в горах
нас угощали куртом,
отогревали нарвавшихся на снегопад в конце августа
крепким чаем с жирным овечьим молоком...
Лучше большой Сибири
маленький Ташкент...
Летом под солнцем
лучше, чем зимой у костра,
и пуховик на каком-нибудь пуху,
желательно не китайского (лезет пух) производства
лучше, чем "хозяйская" фуфайка
на рыбьем меху...
К чему я это?! -
Да к тому, что на исходе лето,
и мне - грустно...
А почему -
и сам не пойму...
Может ближе стала
свинцово-ознобная Лета,
известная с подачи поэтов,
та, что не одну
земную память
ушатала...
Память небесная - аэдов знамя:
через стынь
вглядывание в жизнь
не остывающих всечеловеческих святынь,
словно в детское лето
широко
открытыми глазами...