Блажь

Хоть околей – ни спасу мне, ни сладу –
Такая жуть без женского тепла,
Что кровь, и та промозгла от прохлады
Пахнувшей с глыб оконного стекла...

Как если б, вдруг, со всех сугробов ночи
Все стужи вьюг слетелись, как зверьё,
Всей сворой рвать одно из одиночеств –
Одно за всех – во пиршестве своём.

В душе – ни зги, ни толики тепла.
Такая стынь, что даже бабья жалость
Хотя б щекой, хоть походя прижалась –
И то б, дай бог, не выгореть дотла.

Но... не тепла – Огня хочу! Любви!
Что – поцелуй, коль не с кем сплавить губы?
Что – сердца глубь, где некого голубить?
Жар-птица – что, коль с ней гнёзда не свить?

Одна лишь гарь – в страницах Бытия,   
Где бог Огня, чтоб искренность возникла
Творя Жар-птиц, дар речи потерял,
И - возлюби - лишь искоркой воскликнул.

А ведь любовь сулил в поводыри,
Витать учил, взмывать, счастливить выси...
Таким любвеобильем одарил,
А сам уже бобылий ад замыслил.

Огня хочу! Любви! И – Красоты!
Хорош ли, плох, но есть во мне художник,
Один за всех родившийся без кожи.
Не дай мне боже, кожей зарасти!..

...И что за блажь? Совсем ума свела!
В окно шмелём ломился май погожий...
А захотелось женского тепла,
вот и мороз... Чуть не сказал «по коже»...