Две Сестры 1-3 глава

                1 глава
               




«Дорогая Аннет,
Долгие годы мы не видели друг друга.
Я не считаю виноватой тебя. Мы виноваты обе.
Это была глупая ссора, и я думаю, что нам не стоит
отворачиваться друг от друга, тем более в такое
тяжелое для нас обеих время. Я знаю о смерти твоего
отца. Моя мать до сих пор убивается горем.
Её тревожит то, что мы некогда очень близкие кузины,
отвернулись от своей дружбы. Она считает это жестоким
и неправильным топтать хоть какую-то надежду на примирение.
Бессчетное количество писем было отправлено мною тебе,
но не в одном из них я не просила у тебя прощения.
Сейчас же, пришло время. Прости меня, дорогая Аннет
за всё то горе, что я тебе причинила…»
   
Это письмо я получила сегодня утором от нашего провинциального почтальона. Я и не думала, что она - моя кузина Сьюззи, вновь напишет мне письмо. Я получала её письма и раньше, но они будто все были пропитаны её злобой и обидой на меня. Да, я тоже относилась неблагосклонно к ней в то время, но пыталась не показывать это за своей гордостью. Много лет прошло с поры нашей ссоры. Это была мелкая несостыковка мнений. Я человек не эмоциональный, сдержанный, гордый. Я уважаю, чувства других, но её наглые высказывания в мой адрес, просто лишили меня всякого уважения!
Сьюззан имела богатых родителей, жила на окраине Лондона, в небольшом уютном доме. Я же дочь провинциального пастора в Йоркшире, который имел небольшой доход. Я никогда не завидовала Сьюззи. Она была достойна и большего, но хотя её отец
Уолтер Барри – муж сестры моего отца часто помогал нам кое-какими средствами, они не играли значительной роли в нашем финансовом положении. Мы особо и не жаловались на наши небольшие доходы. В семье я была единственным ребенком, так как родители сочли правильным сначала разобраться с финансами, а потом обзаводится большой семьёй. Отец Сьюззи занимался предпринимательством, имел средний, но стабильный доход со своих предприятий по производству деревянной мебели. Он был человеком образованным, интеллигентным, приятным в общении и довольно скромным. Он никогда не смог бы унизить человека прилюдно или даже наедине. Для Сьюззи он был нравственным образцом, она очень им гордилась. Благодаря своему отцу она научилась стрелять из ружья, охота была её главной страстью в детстве - отсюда её эмоциональность. Она даже научилась ездить верхом, но охота все, же была самым главным её интересом. Вместе со своим отцом она занималась французским, итальянским  и  испанским языком. Она даже немного выучила русский, поэтому они с отцом отправились на целый месяц в Россию, в  Санкт-Петербург, затем во Францию и в Италию. Я никогда не видела её более счастливой, чем перед этой удивительной поездкой!


               

                2 глава
               


После возвращения в Англию она стала немного озлобленной и настороженной. Я несколько раз, беспокоясь, спрашивала у неё причину её негодования, но она лишь отмахивалась рукой. Однажды, когда Сьюззи приезжала к нам погостить,  я не вытерпела, увидев, как она рыдает ночью. Я зажгла свечу и подошла к ней. Она долго молчала, а затем громким тоном  объяснила мне, что это её личные проблемы и меня они интересовать не должны. Я и не думала, что милая и приветливая Сьюззи Барри под натиском какого-то странного несчастья обернется в замкнутую, раздражительную и жёсткую. Я села на край кровати и тихонько сказала ей: « Сьюззи… Я вижу в твоих глазах отчаяние. Прошу, скажи мне, что могло причинить тебе такую боль?» Тогда она повернулась ко мне своим заплаканным лицом и сказала: «Я видела, как мой отец ушёл. Он ушёл! Понимаешь?! Он никогда не вернется… Я слышала…слышала, как он говорил это моей матери. Он сказал  что-то и ушёл. Навсегда».  Из её изумрудных глаз вновь полились слёзы. Моё сердце сжималось также быстро, как  часы в гостиной отсчитывали секунды. Затем она сказала то, что ранило меня больше всего: « Энн, ты никогда не поймёшь моей боли! Ты никогда меня не понимала! Не думай, что это я сейчас говорю под натиском чувств, я говорю устами прошлого и настоящего! Тебе это не дано… Я сожалею о том, что раскрывалась тебе раньше! Какая я была глупая! Ты мысленно унижала меня, это было видно в твоих глазах! Ты… ты мне больше не сестра! Да ты и никогда ею не была! Ты же просто кузина…  А теперь ты потеряла и этот чин!»  Вместе с моим сожалением к ней, потухла и свеча, которая освещала её лицо. Мы сидели в полной темноте и в полном молчании. Я думала, что это сон. Она не могла сказать мне такое  вправду! Не могла… Неужели она это сделала? Неужели она так действительно считает? Я не решилась задать тогда ей эти вопросы, я просто не хотела, что- либо слышать от неё. Я видела, как слёза её глаз еще раз блеснула в темноте, затем она встала с постели и вышла из комнаты. Я не пошла за ней. Целую ночь я лежала, не смыкая глаз. Я думала, что она вернется, но… Увы, до самого утра не скрипнула ни одна половица возле нашей спальни, и никто не открыл дверь и не лег спать, на стояющую рядом со мной, кровать.
Утро было намного ужаснее, чем предшествующая ему ночь. Серый дождь застилал окна, словно плотный тюль. В комнате погасли краски. Белая простыня лежала на полу, свернутая узлом. Одеяло, отодвинутое к спинке кровати, скорчилось от ужасов прошлой ночи. Расплавленная свеча, которая  вот-вот недавно освещала наши лица, стояла потухшая и безмолвная на старом расшатанном табурете. Я смотрела на это всё, и её слова эхом отзывались в моих мыслях. Я вновь вспомнила её лицо и… её слёзы. Что-то проснулось во мне. Я быстро вышла из комнаты, спустилась вниз по лестнице и оббежала весь наш небольшой дом. В каждый угол я внимательно всматривалась, обыскивала каждую комнатку, но всё тщетно. Её нигде не было. Я подошла к матери:
-Ты ищешь Сьюзанн?- спросила она.
-Разве вы знаете, где она?
-Она…
-А! Она в саду, не так ли?- оборвала я.
-Аннет, послушай…  Сьюзанн вернулась домой.
-Как? Она не могла!
-Могла. Я знаю о вашей ссоре и тоже считаю, что она поступила неправильно, уехав и сказав, что её нога больше ни за что не переступит этого порога, и что её глаза больше никогда не увидят твоего лживого лица, но…
-О, Боже… Она так сказала?
-Я уверена, что ссора не имеет видимых причин для столь бурного возмущения. Значит дело в вас самих.
-Но… Мама, неужели вы думаете, что я могла причинить ей столько вреда?! Я ведь считала её родной сестрой, доверяла ей… А она! Как я зла на неё!
-Не стоит злиться, Энн. Вы скоро помиритесь, вот увидишь. А теперь иди, у меня еще много дел.
 


               

                3 глава
               

Тогда нам было по 12 лет. Я знала её с самого рождения, с того момента, как я открыла глаза. Столько лет прошло, удивительно…
Сейчас мне ровно 18. И ей тоже. И вот в день моего рождения она прислала мне это письмо. Письмо, которое стерло обиду из моей памяти. Прости и меня, Сьюззи Барри. Я ошибалась насчет тебя! Увы, эта тень прошлого навсегда отразится в моей памяти, и уже ничто не скроет это пятно. Но хоть что-то можно исправить, верно?
В этот же день я написала ей ответное письмо:

«О, Сьюззи!
Как горько мне было без тебя все эти годы!
Ведь ты была для меня всем. Ты помогала мне во всем,
служила опорой,
ты была мне настоящим другом…
Но тень недоверия пробежала между нами.
Я прошу прощения за то,
что тогда не смогла ничего сделать. Мне было очень тяжело без тебя,
ведь ты поддерживала во мне интерес к жизни!
Ты была светлым огоньком в моей судьбе, маяком, который спасал меня от гибели в этом скучном мире. Ты ушла, с тобой ушёл и свет…
Прости. Моя вина отбрасывает тень на эту ссору. Но давай, как раньше возьмем всю вину на наши плечи?
На наши! Не на твои или мои, а на наши плечи, Сьюззи!
Ты всегда была мне сестрой и даже после твоего ухода ты всё равно была ей. Не сомневайся в том, что мои слова правдивы. Истина смотрит тебе в глаза. Знай, мне сейчас очень нужна твоя поддержка, милая Сью!
Я прощаю и тебя…
                Твоя Аннет».


Мне было сложно писать эти строки. Сложно и больно. Мокрые капли на бумаге письма - это мои слёзы и подтверждение моего искреннего раскаяния. Сью… Я надеюсь, что она простит меня и как раньше заглянет мне в глаза и улыбнётся... А потом скажет: «Я прощаю тебя, Аннет Дью! И хватит формальностей, наш кораблик скоро утонет в пруду!» Но, увы, наш кораблик уже утонул, утонул со всей командой и с капитаном, имя которому - Дружба. Капитан Дружба… Забавно! Может мне стоит навестить её? Но какая она сейчас? Ей ведь уже 18 лет. Наврятли что-то осталось от того милого ребячества и наврятли сейчас у неё в гостиной висит её любимое ружьё. Она бросила охоту с тех пор, как умер её отец. Это я узнала из письма её матери к моей. Я её понимаю…  У меня теперь тоже нет… отца. Нет и всё. Может мы ещё поймем друг друга? Что с ней стало? Это мне только предстояло узнать, так как я решила навестить Сьюзанн Барри.