Твои депрессии

Твои депрессии наполнены какой-то жидкостью
Что напоминают мне избытки ненависти и опустошение эмоций
Тебя наверно голой поглотило одиночество
В том мире бледных и пустых пропорций.

Говорят, - у тебя нехватка строгая в общении
И ты все замыкаясь и сидя ночи у окна
Думаешь о том далеком, о чём мечтала с детства
А блеск глаз порождает мокрая слеза.

Ведь видно, ты начинаешь приукрашивать свой взгляд
Глаза твои такие большие в соприкосновении
Стараешься не дёргать свой зрачок
Но он холодом пригревает в лишнем убеждении.

Да, я знаю – ты ищешь, где могла б людьми питаться
А молитвы приводят тебя к новым испытаниям
Общество и грязна социализация
Терпение, мой друг, и покаяние.

Критика теряет силу. И хотела трезвость мысли.
Не зря даришь благодарение другим. Прелестье.
Возможно, они учтут твои позиции
И круг их расшириться с тобою вместе.

И в это чудное, для самого бога, время
Виртуозов этики, вошедших с Рериха морали
Ты ищешь их в земле и внутри творенья,
Которое от зеркала все шлёт тебе глазами.

Какая же вода твоя? Прозрачна ли она сегодня?
Или ты уже успела очередь в церковной занять?
За тем, чтобы исповедать отцам свою негодню,
И в тоже время очищать свою кратчайшу память.

И куда же держат путь твои ступни немые?
Каким хотела ветром быть овеяна журба?
Ты вновь бродила незнакомым, но и теплым местом
Встретила ты быт пустот и свисты ветряка.

Какими же видишь ты друзей по душам,
Когда рождается тот резвый, но и творческий вопрос:
«А ты мне друг? Иль хуже или лучше?», -
И тот ответ лишь лёд тревоги вновь принёс.

И как бы срыв прогнать, ведь пред любовью нож уселся?
Каким могла бы и пресечь дурни судьбу
Давай, моя невеста, - лишь осмелься
Пусть кровь её провозгласит тебе хвальбу!

Ты имела место в королевском зале, - трон
И все глядели на тебя. Ведь так уверенно все пели.
Теперь остался женский скверный стон
Господь свидетель твоей же добродельи

Ведь в ненавистниках – мы видим близких очень часто
Ведь в лишних разговорах – мы находим ложь прикрас
О да, я тоже соглашаюсь – это ведь прекрасно
И мы не сами – ведь теперь считаем сотней нас.

Может и за городом имеешь ты приюты
Может и любовью приласкал тебя союз другой.
Но вездесущая любовь упряталась сердитой смутой.
Ведь самость ты обрела, а не покой.

И хвасталась, как напоказ, своим понятьем «встречи»
И числа их превосходили цифрам в церкви свечей
И те стремленья, куда молила всех, - «Поверьте!»
Не родили тебе плоды, чтоб избегнуть телесной смерти.
И так, подобно змею,- сомнения приходят в тиши
Они уехали, те принципы, - а ты их ищешь.
И, возможно, наповал тебя то-день, то-ночь колышут
Мы не завидуем тебе, лишь странный грохот слышим.
Скорее ты б экзамен орденский с похвалой сдачи
Закончила. А там, вблизи второй уровень отдачи.
Теперь с большой сестрой общаюсь как бы, значит
А кто готов? Кто готов так жить, скажи? Иначе –
Все вновь останутся при личных мыслях о деле общем
Кому хотелось всё убить, оставить, совесть вспомнить, впрочем
Кому судить, - их коллективы, а ты – одна сегодня ночью.
Успокойся. Ты остынь. Ведь расти необходимо срочно.

Так уподобились все дамы на обозрение оценки лишь с тобою
Когда же мир увидит, что-нибудь сильнее, чем ты и твои оттенки?
А самость ты моли, чтоб она ответила. И не оставила самою
До самой смерти, - той близкой и далёкой смерти.