Томление света

Туман, скользя по зеркалу пруда,
Скрывает перламутры отражений, -
Так увядает вечер навсегда
В клубах пространных медленных движений, -
Так входит юная, нагая ночь,
Многоочитая, глядит - мерцает,
Врастает в землю, силится помочь
Озлобленной, но как - ещё не знает.

Так набирает силы немота, -
Ей ни тепла, ни светоча не надо,
В ней всяк замкнётся, тих и нелюбим,
И впустит ... и она вольётся так,
Что даже фитлёк живой лампады
Глазам раскрытым будет нестерпим.


                *       *       *

Туман скользит по зеркалу пруда,
И звуки недосказанного слова
Растут, - он благотворная среда
Для роста звуков, окончаний новых.
Созвучия  в туман облачены,
Украшены узором чистых флексий, -
Певучи и возвышены - они,
Достойные изысканных коллекций.

Достойные высокого родства,
Достойны поклонения иного,
В огранке чудной блещут совершенней.
Но человек - коснулся колдовства
И пал. В тумане проплывало слово,
Скрывая перламутры отражений.


                *       *       *


Скрывались перламутры отражений,
Сгущалась, плотянела синева, -
Так не желало небо отношений
С землёю, коли та была права, -
Рождающая веские слова,
Слова - разлучники, слова - убийцы, -
Неужто в них никто не виноват?
Кто выпил этот свет, чьи бледны лица?

Крадётся сумрак на кошачьих лапах,
Но вырвался из пут последний луч,
На миг поблекла, падая, звезда,
И липы источили терпкий запах,
Он проникает всюду, он живуч...
Но вечер увядает навсегда.


                *       *       *


Так увядает вечер навсегда, -
Теперь не отыскать к себе дороги
Тому, кто с нею долго не в ладах,
Но движется, пока струятся строки.
И чувства не отбрасывали тень,
Но ширились внутри, подобно тени,
И, отделившись, не нашли людей,
Кружили меж доверчивых растений,

Подобны хлюплым причитаньям Ноя,
Которых ни расслышать, ни узнать,
Ведь сумрак обескровливает время
И, растворяя в тишине живое,
В туман стыдливость прячет, точно тать,
В клубах пространных, медленных движений.


                *        *        *

В глуши пространных, медленных движений
Расширилась, окрепла темнота,
От мысленных узорчатых кружений
Напитана, довольна и сыта,
Слегка нетерпелива за кулисой:
Ну скоро уже этот шорох ив? -
Уж такт её апофеоза близок, -
Как тонок он, изящен, прихотлив.

Аккорд заката триумфальной аркой.
Благоуханны и снотворны крины.
И не о чем скорбеть, и жить невмочь.
Но вышколенные шпалеры парка, -
Помпезно предваряют выход примы -
И входит: юная, нагая - ночь.


                *       *       *


Так входит юная, нагая ночь:
На царственном престоле небосвода
Её черёд, она вселенной дочь,
Образчик бездны, от роду - ни в воду.
Под фейерверки искренних дубрав
Она вступает, и играют брамы,
Тут пол - земли - держава её прав,
И скипетр - луч луны, как бледный мрамор.

Венец её, как тени от огня,
Как антиподы у протуберанцев,
При свете дня немедля исчезают. 
Теперь же - вот, угрюмо полымя
Воздето, с ним царице не расстаться,
Многоочитая глядит - мерцает.

   
                *       *       *


Многоочитая, глядит - мерцает
На землю оскудевшая луна,
Она опять навеки исчезает,
И в рифме, и в неведеньи - одна.
То полной ночи тучи - горностаи,
А ей - лохмотья нищенке - вдове,
Такие, как она, не жмутся в стаи.
Но нынче, поглядите, тут их две:

Земля с луной, достойные призренья,
Да кто б на них, бедняжечек призрел.
Все умные брезгливо прядут прочь, -
Так и отидут без поминовенья...
Но кто селену нынче отогрел, -
Врастает в землю, силится помочь.


               *       *       *


Врастаем в землю, силимся помочь,
Ей открываем тёплые объятья,
Она ж, рыдая, в шею гонит прочь,
Как будто ей отчаянья не хватит.
Ей руки тянем: милая, возьмись,
Довольно у безвремения жатвы, -
Но звуки понапрасну вырвались, -
Стоим на облаках, подножья шатки.

Не ты ли в прошлом - мать земля сыра?
В ответ - плевок осклизлой, липкой грязью,
И мигом желчью мир душевный залит.
Так пропадай, зловонная дыра! -
Извергли вдруг неточенные лясы
Озлобленно. Что далее? - кто знает.


            *       *       *


Озлобленный, совсем ещё не знает
Лирический герой о том, что он,
Когда на ночь перо поднять дерзает,
То верно будет ею умерщвлён
За то, что воздух наполнял словами,
Да книгами загромоздил окно.
И духи противления незванны,
Но знают, где, и как ужасно - дно,

И ведают манящие тропинки
По оползням, по селям, по лавинам
Туда, где отворилась темнота.
И всхлипывает сердце под сурдинку,
Оглохшее уже наполовину, -
Так набирает силы немота.


            *       *       *


Так набирает силы немота.
Стихают шорохи души, и кроны,
И травы дышут через раз, да так,
Чтоб не спугнуть росинок несмышлёных.
Так с немотою повзрослела явь
Об одиночестве предельном, ёмком,
И, как себя, живущего, ни правь, -
В него был погружён ещё ребёнком,

И с ним, растущим, споро возрастал,
Желая вырваться, куда - не зная
Из выпавшего до смерти уклада.
Родиться с радостными опоздал, -
Подумал вдруг, в пучину погрязая,
Где ни тепла, ни светоча не надо.


            *       *       *


Уж ни тепла, ни светоча не надо, -
Над головою затворился вход,
И пузырьками на поверхность ада
Восходят мысли. День ли? Вечность? Год?
Тут боли и отчаянье привычны,
Как то, что тут конца им больше нет.
Восходят пузыри в чужом обличьи, -
Быть может, там им уготовлен свет?

Когда б ни это долгое волненье,
Томленье безвоздушное и тяжесть, -
Лежать на дне, соединиться с ним.
Но упование на избавленье
На приговор немилосердный ляжет,
И всяк замкнётся, тих и нелюбим.


                *       *       *


Любой замкнётся, тих и нелюбим,
Открыв глаза, иль вымазав их тиной,
Вдыхая смрад и услаждаясь им,
Где ночь сильна, резонна и едина,
Сплетается в густой пучок сонетов
Без имени, без роду, без родства, -
Там красота, но утешенья нет, и
Покойно, как в тенетах колдовства.

В плену мистификации о боли
Не пронимает неусыпный страх,
Соцветья слов не разгоняют мрак,
Свалившийся на голову юдоли.
И в сердце темнота стучит, как враг...
Впускают... и она вольётся так...


                *       *       *


Впускают. Эта ночь вольётся так,
Что пожалеешь о своём рожденьи,
Тут света нет, бытийствует лишь мрак,
О свете память - точно наважденье.
Ни тени, ни сознания, ни чувств, -
Без - плотен, без - духовен, обездушен, -
Я ль это - в междуцарствии мечусь,
Свободен, неприкаян, непослушен.

И если жив покуда, то - кричать,
Вопить о милости, о разрешеньи,
О том, что хоть на миг увидеть надо
Хотя бы блик секиры палача,
Зарницу над последним разрушеньем,
Не смею! - фитилёк живой лампады.


                *       *       *


Так вот он, фитилёк живой лампады.
И, значит, жизнь ещё не отнята.
А там - не зарево над жерлом ада, -
Там ночь была, раскидиста, сыта,
А нынче ей, голубушке, - на выход,
Открыта дверь: пожалуйте, мадам!
Тут вами утомились, ваше лихо,
Ступайте... и руки вам не подам.

Не погляжу вослед, ужо простите.
Тут искренне животворит Восток,
А вам – в другую сторону степи...
Туман рассеивается, я - зритель,
Я - зеркало пруда, - не жить не смог,
Очам раскрытым сумрак нестерпим.


                июль 2000