Когда все ринулись в атаку,
Он вдруг, убитый наповал,
Как по неведомому знаку,
К земле качнувшейся припал.
И долго так лежал убитый,
Полузабытый, на боку
И прижимал к земле изрытой
Свою небритую щеку.
Казалось, землю слушал павший:
Пусть он убит, пусть встать нельзя,
Но как – земля?.. Той пулей вражьей
С ним не убита ли земля?!.
Но за мгновение до встречи
С шальной, чуть смерть опередив,
Он перешёл для жизни вечной
В корреспондентский объектив.
...И время старый снимок гложет,
Но, удержать не в силах бег,
Бежит, никак упасть не может
Давно убитый человек.
Ещё он жаркий и здоровый,
С любовью, с детством позади,
И пуля розою свинцовой
Ещё не замерла в груди.
Она летит сквозь годы злые,
Никак не встретит храбреца,
Хотя прошла сквозь все живые,
Все неубитые сердца.
Спасибо, Владимир! Такие вещи, как та война, память не может не хранить да ещё хорошо. К тому же люди лучше помнять, что было давно. Вот я не помню фамилий коллег по последнему месту работы в НИИ, где проработал почти четыре года. А фамилии и мена солдат, с которыми служил в армии, помню. И лица их молодые. И имена людей, которых я ребёнком видел во время войны, тоже помню. Привет Севастополю! Там, севернее Балаклавы в ночь с 7 на 8 мая 1944 года при освобождении Севастополя (8 мая) погиб мой старший брат Владимир 19 лет отроду, штурмуя некую Безымянную высоту. Говорят она где-то близко от Сахарной головки, при штурме которой тоже полегли сотни наших солдат, которые лезли на эти горы.
Здесь много таких высоток. Но могу сказать, что Севастополь свято зранит память о своих героях. Если знаете где захоронен, обязательно навещу.
С уважением. Тепла и добрых воспоминаний.
Заглядывайте.
К сожалению, места захоронения брата точно не знаю: даже мать наша там не могла побывать у братской могилы, поскольку этот район стал потом запретной военноморской или ракетной зоной, а город Балаклава (брат погиб "севернее Балаклавы, высота Безымянная", как сказано в похоронке) даже исчез с самых подробных карт для простых граждан, хотя продолжал существовать. Спустя двадцать один год, 1965 году, в связи с 20-летием Победы по телевидению, в частности, выступал мужчина лет сорока. Он рассказал, что именно на эту высоту Безымянную они лезли под огнём немцев (у нас, как всегда, не могли бросить на них штурмовики ИЛ-2 или ударить по ним артиллерией: надо было Малиновскому скорей отрапортоваться перед Сталиным о взятии Севастополя, хотя виноват не он, а Сталин, который всё время требовал срочных побед), а когда наши взобрались на высоту и уничтожили немецких пулемётчиков, этот мужчина, тогда ещё мальчишка 19 лет, как и мой брат, и его товарищи-бойцы обернулся и увидел, что весь склон её усеян телами наших павших бойцов. Среди них был, конечно, и мой брат. Но потом они повернулись и посмотрели в сторону Севастополя и увидели, как наши корабли обстреливают немцев в городе. Но высадиться морпехи не могли - берега бухты неприступны. И тогда этот мужчина и его товарищи бросились вниз по северо-западному склону, и вскоре Севастополь был взят (8 мая 1944 г.). Тогда он был ещё русским городом - в РСФСР.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.