Расписано утро...

Расписано утро и день по минутам.
Все четко продумано, жесткие сроки.
Солидное дело, серьезные люди,
Он руководитель, умеренно строгий.

Он есть олигарх, можно шеф, победитель.
И паркер, и ролекс, с крыльца в шестисотый,
Возможно банкир, а быть может строитель,
Вполне упакован, доволен работой.

Парфюм от Диора, костюм от Версачи,
Добротный пентхауз в престижном районе,
И дом на Сейшелах, и в Ольгино дача.
И в кресле с достоинством, словно на троне.

А дома – дочурка, трехлетнее чудо,
Марусенька, Манечка в маминой шляпе.
Пушок на затылке, ужимки, причуды,
Походкой, улыбкой, глазами вся в папу.

Большой человек растворяется в детстве,
И смех колокольчиком, ручки на шею,
В объятиях  дочери папино сердце
Вздохнуть, шелохнуться от счастья не смеет.

А утром опять весь в делах, весь в работе,
Полезные связи и умные речи,
Не веря в опасность, смеясь над заботой.
Так хочется много успеть в этот вечер.

Но выстрел звучит, сильный пульс прерывая.
Споткнулся, упал и в висках застучало:
«О, Боже! Как больно! – хрипел, умирая
И мне, Виктор, больно! – с небес прозвучало».

И все в полумраке, потушены свечи,
Пустыня в квартире, ушла суета.
Умолк колокольчик в трагический вечер.
Забившись, притихла в углу сирота.